тему Агата, разглядывая свисающие с веток платана гирлянды.
— А я что говорил? Присаживайся.
— Нет, погоди, я схожу клубнику помою.
— Лады. Я тогда вино разолью.
Пока Агата занималась мытьём клубники, Стужин выпросил на ресепшене бокалы и даже свечу. Ему нравилось, как он себя чувствует. В этом городе. С этой девушкой. Как будто он снова свободен. Как будто так будет всегда. Как будто не вернётся та жизнь, в которой у него миллион проблем и ни одного шанса что-то спланировать. Он столько лет положил на то, чтобы жить, как мечталось, выстраивал эту самую жизнь по кирпичикам, собственным трудом — иногда по восемнадцать часов в день, собственным интеллектом. И что теперь? Ничего. Ничего… Всё перечеркнули. Уехать бы. Но с больным ребёнком куда ты уедешь? Впрочем, чего это он? Не с больным. С особенным. Да… Что ещё хуже в их конкретном случае.
— Ух ты. Прямо всё, как по методичке! – прокомментировала появление свечи на столе Агата.
— Слушай, а ты всегда такая язвительная?
— Обычно нет, — отрапортовала Агата, всерьез задумавшись. — Ты пробудил во мне худшие качества. Это ответная реакция на твое хамство.
— Какая-то ты злопамятная. И вообще это было в другой стране. А то, что было в другой стране, на эту страну не распространяется.
— И что это значит?
— То, что тебе нужно быть со мной поласковее.
— С какой радости?
— Я раздобыл вино и скрашиваю твой досуг, — назидательным тоном промолвил Стужин.
— Это правда. Спасибо, — улыбнулась Агата. — Но спать я с тобой не буду. — Она пригубила вино. — М-м-м, вкусно.
— Я сам удивился. Это местные разливают из местного же винограда. Очень хорошее. А что там насчёт «спать»?
— Говорю, что не буду с тобой спать.
— Так это и так понятно, обижаешь! Уснуть я тебе не дам, даже не мечтай.
— Мечтаешь ты, — захохотала Агата. — Свою позицию я обозначила, теперь болтай, что хочешь. Это меня веселит.
— А мне, знаешь ли, невесело. Такая девушка — и облом.
— Ничего. Душ в помощь. Тем более что он по умолчанию холодный.
— Язва. Я, кстати, сколько ни спускал, горячей воды не дождался, — пожаловался Илья, задирая лицо к платановой кроне. Агата молчала. — А ты?
— Что — я? — невнятно переспросила она. Жевала она, что ли, что-то? Ах, да. Клубнику. Просто запихивала в рот, будто была с голодного края.
— Дождалась горячей воды?
— А… Нет. Но я не такая неженка, как ты.
Издевалась. Конечно же, издевалась. Но так, не всерьёз. Понимала ли она, что этим лишь подогревает его интерес? Нет, вряд ли. Агата вообще, похоже, искренне считала, что сумеет перед ним устоять. И от этого ему просто до зуда под кожей хотелось доказать ей обратное. Поцеловать для начала. Слизать сок клубники с её ярких ягодных губ…
— А ты чего не берёшь? — Агата кивнула на миску, будто услышав его мысли.
— Чтобы тебе больше досталось. Ты, что ли, вообще не ела?
— Не-а. Когда? А главное, на какие шиши?
— Так ведь я же предлагал тебя угостить!
— Да мне клубники на ужин более чем достаточно. — Агата взяла бокал, осушила остатки и сладко-сладко потянулась. — Знаешь, я, наверное, пойду. Спать хочется.
— Какой «пойду»? А как же прогулка перед сном? Растрясти ужин, чтобы жир не успел завязаться.
— Жир? Ну, тебе он не грозит.
— Спасибо, что отметила мою прекрасную форму. — Агата насмешливо фыркнула. — А теперь вставай и пойдём.
— Слушай, ну, куда ты меня тащишь?
— Погулять. Не пойму, чего ты ломаешься? Вернёшься домой — жалеть будешь, что не воспользовалась шансом…
— На что?
— Да ни на что. Просто вот так бродить по улочкам незнакомого города и ни о чём не думать.
— Ладно. А куда пойдём?
— Одним из немногочисленных преимуществ этой дыры является то, что она находится в самом центре. Думаю, идти можно в любую сторону, куда-нибудь да придём.
— Нет, так дело не пойдет. Нужно загуглить какие-нибудь достопримечательности и отправиться к ним прицельно.
— Вот и займись этим. Я на минуту отлучусь.
Выпитое за ужином и вот теперь с ней вино поджимало. Илья сходил в туалет, благо хоть он был в его номере, и схватил ветровку, чтобы кто-то объяснить свою отлучку. Они с Агатой пребывали на той стадии отношений, когда о своих естественных потребностях говорить еще не принято. Сам Стужин не видел в этом никаких проблем, но общество навязывало какие-то свои негласные правила, которым за каким-то хреном нужно было следовать и ему.
— Ну что? Выбрала, куда пойдём?
— Здесь неподалеку есть свой Бродвей и сквер Амира Темура.
— Веди, — развел руками Стужин, отметив, что за время его отлучки Агата разделалась с вином. Посчитав это добрым знаком, Илья на полную мощь включил своё обаяние. А Агата, разморённая алкоголем, с каждым шагом реагировала на него всё лучше и лучше. Где-то на середине Ташкентского Бродвея Илья взял её за руку, якобы для того, чтобы привлечь внимание, да так и не отпустил. Так они и шли аж до самого сквера Амира Темура. Пока он не почувствовал, что…
— Что-то не так?
— Нет. Просто…
— Что?
— Как думаешь, здесь где-нибудь есть туалет?
— Эм… А что говорят твои карты?
— Ничего! — в отчаянии бросила Агата и крутанулась волчком, сканируя окрестности. Они были посреди не очень-то многолюдной, но всё-таки огромной площади. В центре — памятник, парк и журчащие фонтаны… О чёрт...
— О чёрт, — вслед за ним, но только вслух, повторила Агата и скукожилась вся и смешно сжала коленки. Стужин не знал, как ему не заржать.
— Может, в кустики тогда?
— Да. Да, я… пошла.
Широко улыбаясь (Почему бы и нет? Она-то его не видела) Илья тактично отошёл чуть дальше. Остановился. Прошёлся туда-сюда. По крупному её, что ли, прихватило? Хоть иди и узнавай, где она бродит! Наконец с другой стороны аллеи показалась её фигурка. Да не одна, а… с полицейским. И если до того момента, как они поравнялись, Стужин ещё мог гадать над причинами задержания, то увидев её красное, пылающее от стыда лицо, никаких сомнений не осталось. Похоже, её застукали. И, судя по интенсивности окраски, скорее
