надо готовиться, — с этими словами она ушла вглубь пещеры.
Рост Киры составляет 150 сантиметров. У неё были чёрные как порох волосы длиной чуть ниже плеч, собранные в хвост средней высоты. Как вы уже знаете, она была личностью неопределённого пола. На лице всегда покерфэйс, но улыбаться она умеет, хоть и редко это делает. Никто не знал её настоящего возраста.
Бегает наша убийца быстрее обычного человека. В то время как остальные хорошо вытягиваются, она не растёт вообще.
Почти все кровопролития она совершает топором, это её самое любимое оружие, всегда имеет при себе один нож, который скрывает под одеждой.
Дома Кира ходит в странноватом шутовском костюме, выходя за пределы пещеры, всегда надевает толстовку или накидку с капюшоном. Она редко покидала дом, убийца не понимала почему, но почему-то ей было больно и физически, и душевно идти по лесу, в котором прожила большую часть своей жизни.
— Для начала поработаю над невидимостью, мне кажется, дерево заметило моё присутствие раньше, чем я стала видимой, — Кира встала, — Ексас, засекай время. Сейчас я приму расцветку каменной стены и пола. Надо продержаться две минуты.
Ексас — птица непонятного происхождения, питомец-фамильяр нашего киллера. Он был длиной около полутора метров, ростом почти как волк, даже на несколько сантиметров выше. У Ексаса были голова и длинная шея цапли, туловище и хвост шакала; четыре лапы, которые от основания до голени выглядели так же, как и у цапли, а уже от голени, сами лапы, как у кайота и большие красивые крылья, в сложенном состоянии закрывавшие туловище. Голова непонятной птицы была покрыта перьями серого цвета; от горчичного клюва, проходя через глаза, напоминающие чёрные бусинки, до самого раздвоённого хохолка на темячке тянулась полоса синих перьев, образуя таким образом светло-серый ромб между глазами. Возле клюва, под глазами, перья тоже были светло-серыми. Чем ближе к туловищу, тем темнее становились перья. На теле тёмно-серые перья чередовались с шерстью, а ближе к хвосту перьев вообще не было — одна шерсть. К середине хвоста серая шерсть чередовалась с синей, а к концу — сияния с нежно-голубой. На брюхе и у основания передних лап росли в основном серо-голубые пёрышки, у задних — тёмные. До голени, тонкие части лап, были такого же цвета, что и клюв, лапки серые, а подушечки с когтями — лазурно-синие.
Ексас стал Кире хорошим напарником и самым первым другом.
— Я начинаю потеть… Больше не могу. Сколько там времени осталось..? — не двигаясь, Кира посмотрела на своего питомца. Две секунды…, одна секунда… Ексас расправил свои перистые крылья, от основания, снизу вверх, переливавшиеся с нежно-голубого до тёмно-синего, что означало, что две минуты прошли, — Фух… — убийца стала видимой и тяжело опустилась на землю, — Всего две минуты, а я уже и пальцем пошевелить не могу…, — она облокотилась на каменную стену и тут же уснула — так истощили её две минуты труда, но почему? Скоро мы это узнаем.
Ексас лёг рядом, положил голову на её ноги и тоже заснул.
В высокую полуовальную деревянную зелёную дверь постучали.
«Хм… Кто же это может быть? Мы сегодня никого не ждали..» — подходя ко входной двери, думала Серафима.
Она взялась за закрученный конец деревянной щеколды и вынула его из петли. Когда Серафима открыла дверь, на пороге никого не было, девочка посмотрела вниз: на траве перед дверью лежал свёрток бумаги: «Письмо? Но мама не говорила, что сегодня ей придёт что-то с почты…»
Серафима присела, подняла свёрток. Когда она зашла обратно в дом, начала рассматривать маленький рулончик и заметила на кончике свёртка: «Серафиме»
Девочка с удивлением развязала верёвку и развернула бумагу. Она стояла у двери и читала с большим интересом. Прочтя всё до конца, Серафима начала прокручивать в голове множество разных мыслей и догадок, потихоньку впадая в смятение. Но она быстро пришла в себя: «Ну, я почему-то так и думала, что это не капризы природы. Стоп… О работе родителей я почти ничего не знаю. Только, что они — хранители. Иногда я им помогаю, но делаю только то, что они просят. А родители всегда в курсе что, где происходит. Они точно должны знать что-то об этих нападениях. Надо будет их расспросить, когда домой придут. А пока, я должна научиться стоять за себя» — решила девочка.
Серафима была дочерью хранителей. О том, кто это, вы скоро узнаете.
Они жили с виду в доме обычного размера, располагавшегося на стыке времён года, по крайней мере, многие так думали. С левой стороны от её дома были большие пушистые белые сугробы, всегда шёл снег, а на ёлках часто встречалась изморозь; с правой — гигантская поляна с огромным количеством красочных полевых цветов и протекающих крошечных ручейков. Там всегда было тепло и дул свежий ветерок. Позади её дома находились громадные барханы из золотого песка и редкие оазисы, разбросанные по бескрайней пустыне. Впереди дома, со стороны входа, уже была повседневная среда наших героев.
Снаружи это обычный дом, похожий на прекрасный домик феи, но стоит войти внутрь, как перед вами откроется удивительно огромная территория.
По этому дому ходило странное существо. Огромное, как медведь, с такими же массивными лапами, серой густой и пушистой шерстью, огромными круглыми глазами, белки которых были жёлтого цвета с вытянутыми овальными зрачками по середине. Эти глаза могли заменить фары человеческих машин.
Это — кошко-медведь по имени Матильда. У неё были большущие треугольные уши и приплюснутая мордочка, а также длинный пышный хвост, как у всех кошек.
Серафима и Матильда были лучшими друзьями. Серафима частенько разъезжала на ней верхом в разных направлениях от своего дома, в основном за полевыми цветами. Ей нравилось вплетать их в свои густые русые волосы, которые были девочке по колено, даже чуть ниже.
11 ГЛАВА
Как и в обычный школьный день, сегодня в пять пятьдесят прозвенел будильник. Адриана проснулась, полежала пять минут в постели, потянулась и встала. Через час она разбудила мать и ушла в школу. Примерно в семь двадцать девочка открыла школьный кабинет и вошла, вслед за ней порог переступил одноклассник, который тоже приходил в школу слишком рано.
«Ну, а пока можно и поспать» — Адриана сложила руки на парту, положила на них голову и уснула.
По спине девочки прошла лёгкая волна мурашек: кто-то мягко провёл ногтями между позвоночником и правой лопаткой. Вздрогнув, она проснулась, около Адрианы стояла Милана:
— Доброе утро, — улыбнувшись, кивнула та.
— Доброе, — ответила Адриана и
