– Плохо работаешь, Ульяна, – Маша вдруг потеряла человеческий вид. Лицо её исказилось. Она зубами скрипела.
Втопила так по дороге, что я побоялась, как бы мы не улетели от её психов.
– Я работаю? – с усмешкой посмотрела на неё.
– Конечно, – фыркнула она, сворачивая в сторону загородной клиники для обдолбавшихся мажоров. – Вчера что в его кабинете делала? Плохо сосала, сестрёнка. Надо лучше, чтобы добрым был.
– Я тебе сколько раз говорить буду, что мы не любовники! – возмутилась я.
Она развязно, на грани истерики, рассмеялась. Видимо на Арабские Эмираты были нехилые планы, раз ей так стало плохо от отказа.
– Маша, – я взяла себя в руки. Иногда надо её воспринимать серьёзно. Она всё-таки взрослая. И ей, без смеха, было плохо в этот момент. – Я – девственница. Он никогда меня не трогал и не намекал.
Сводная сестра перестала скалиться. Нахмурилась, как хмурился Алексей. Она похожа на отца, не скрыть родство даже под ботоксом. Посматривая то на меня, то на дорогу, Мария скинула скорость.
– И? – приподняла одну бровь. – Что он от тебя хочет? Ты же не глупая, понимаешь, что с улицы просто так не подбирают девок. И пусть он твою мамашу подобрал, но всем же стало ясно, что ради тебя.
Я проглотила обиду. Посмотрела на пролетающий мимо посёлок. За ним началась лесополоса.
Движение было оживлённым. Деревья, как в сказке были покрыты сугробами. И слетали с густых хвойных веток на чищеную дорогу искрящиеся крупицы рыхлого снега.
Красиво.
И так грустно.
– Я пыталась спросить, – шёпотом ответила я. – Он злиться.
У Маши на лице отобразились мыслительные процессы.
– Может, просто ждёт, когда вырастишь? – рассуждала она. – Хотя... Если бы хотел, давно б взял. Чёрт!
Она меня напугала.
– Что? – уставилась я на взрослую тётку, приставленную ко мне отчимом, нянькой.
– Хреновые выводы в голову лезут, – вздохнула она. – Какая у тебя группа крови?
– Первая положительная, – тут же ответила я, пытаясь понять, к чему она клонит.
– У него первая отрицательная…
– Ты что?! – испугалась я. – Ты дура!!! Думала, что он меня на органы растит?!
– А что? – невозмутимо спросила она.
Вот за это я её и ненавижу. Она не считала меня человеком. И если б папочка меня на почки и печень разорил, была бы даже рада.
– Останови машину, – рыкнула я.
– Ничего подобного, – у неё на лице появилась злая, но в то же время обречённая ухмылка. – Уля, от него чего хочешь можно ожидать. Ты никогда не интересовалась. Вся в своей учёбе, личной жизни. Но Алексей Владиславович Фролов – убийца. Он убивал людей и пытал, отжимая бизнес. Он настолько опасный человек, насколько ты даже представить не можешь. Ему двадцать лет грозило в молодости. Отсидел всего пять. Но это его не остановило. Все деньги, которыми он владеет – кровавые.
– Заткнись!
Мой мир не будет прежним. Моё сознание расщеплялось. Реальность пронзила яркая, безжалостная черта, разделившая мою жизнь на «до» и «после».
Я знала, что Фролов человек серьёзный. Я бы даже допустила какие-нибудь махинации. Но в голове всплыли ужасные фильмы и статьи про те времена, когда Алексей как раз был в зрелом возрасте и нажил своё состояние. Время бандитизма.
– Успокойся, – велела Машка. В этот момент у неё проявились признаки старения на лице. Морщина над переносицей, подбородок выделился в складку. – Просто надо выяснить, что он хочет. Скорей всего вы с этим Кириллом поженитесь. И всё! Просто дочери не было подходящего возраста, для сына кореша.
– Это самый простой вариант, – я пыталась продышаться, сделала обдув холоднее и расстегнула дублёнку. – Но он не настаивал на Кирюхе. Он дал список парней, с которыми можно гулять и делать всё что захочу.
– Прекрати меня пугать! – напугала меня Машка своим воплем. – Мне чернуха в голову лезет! Ты одна к нему в кабинет вхожа! Он одну тебя «котёнком» называет! Он тебе ни в чём отказать не может! Пользуйся, дура! Уломай на разговор. Спроси прямо, какие планы на тебя, с какого перепуга такое отношение.
– Слушай, а у него любовницы есть? – вжалась я в кресло, понуро втянув голову в плечи.
– Есть. И я уверена, что в свои семьдесят он ещё в силе, – Маша, как и я, стала делать глубокие вдохи и звучные выдохи. – Ничего себе новости! Я думаю, что она папашу ублажает, а она целка ещё! Я верю тебе.
– Можем к врачу сходить, – я уставилась в окно.
Совсем плохо стало на сердце.
Хотела поговорить о Каспере, а забыла напрочь о нём. Действительно. Стоило раньше узнать, с кем живу. Всё внимание сосредоточилось на холодной войне с Машкой. Отчим отошёл на второй план в этой битве.
– Моя мать была вполне нормальной женщиной, – сказала я после долгого молчания. – Не наезжай на неё.
– Он её бил. Он всех своих жён бил. Моя скончалась от побоев. Твоя от сердечного приступа, – бесчувственно, безэмоционально сказала Машка. – И пальцем не трогал своих детей. Сейчас у него любовница, актриска какого-то замшелого театра. Ей пятьдесят три. Видела её два дня назад, грим скрыть синяки не может. Но, бл*дь, денег хочет!
– Ты тоже, – хмыкнула я.
– А ты нет? Не хочешь в свою жопу мира вернуться? Откуда ты? Тьматаракань?
– У меня неприятное чувство, что мне вернуться не дадут.
Я почувствовала, что накатывают слёзы. Это было плохо. Я такое давно не ощущала. Всегда считала, что большие девочки не плачут.
– Расскажи мне про Каспера. Почему его так назвали?
****
Она залетела. Молоденькая девица, переспавшая с крутым чуваком из клуба. И хватило у неё смелости предъявить ему своё положение. А он взял и женился на ней, пообещав мучительную смерть, если ребёнок не от него. Родился сын.
Родной сын Алексея.
Ребёнка этого Фролов не хотел, и назвал в честь приведения из мультика – Каспер. Чтобы слонялся по его дому тенью и пугал гостей.
Куда пропала мать Каспера, никто не знает. Но когда мальчику было пять, Алексей опять женился.
Маша очень переживала за парня. Она старше его на одиннадцать лет и принимала активное участие в его жизни.
