Ознакомительная версия. Доступно 22 страниц из 106
– Увидите все на месте, – сказал Матушкин, словно отвечая на мысли алхимика. – Тут мы ничего не придумаем.
– А этот шарлатан, как его там? Распутин? Он же раньше сдерживал атаки у цесаревича?
– Это правда, однако несколько месяцев он может только облегчить его боль. Мальчик сильно мучается, – тихо добавил офицер.
– Но что случилось? – взорвался Рудницкий. – Почти год я получал информацию, что наследнику престола лучше. Царь просил меня прислать еще лекарств, хотя тех, что он получил раньше, хватило бы еще на несколько лет.
– Я без понятия. – Матушкин беспомощно развел руками. – Знаю, что приглашали врачей со всего мира, двое приехали даже из Америки. То есть Соединенных Штатов. И ничего. Ничего не смогли. Ни они, ни всякого рода юродивые. Возможно, вы – последняя надежда монархии, Олаф Арнольдович, – сказал он со смертельной серьезностью в голосе.
– Юродивые? Вы имеете в виду этих сумасшедших?
– Царская семья очень… религиозная. Такие люди и раньше гостили при дворе. К сожалению, так или иначе, молитвы не помогли.
Алхимик силой воли удержался от продолжения этой темы разговора. Матушкин точно бы плохо воспринял критику царя.
– А как ситуация при дворе?
– Без понятия, я не бываю там, слишком высокие пороги.
– Я спрашиваю о настроении всей этой аристократии. Чего мне ожидать? Вы же помните, как они восприняли мой последний визит?
– А, вы об этом…
– Да, ну так что? Я хотел бы знать, мне стоит ходить под стеночкой?
– Мне трудно что-либо вам гарантировать, тем более это не моя сфера, однако из того, что говорил Сашка, следует, что ваша ситуация не наихудшая. Даже самые ярые фанатики подождут результатов лечения, поскольку цесаревич – единственная гарантия целостности монархии. Конечно, они вас не полюбят, даже если вы добьетесь успеха, но воздержатся от враждебных действий. Либералы и часть умеренных будут на вашей стороне, поскольку вы еще раньше унизили Распутина. А это самый ненавистный человек при дворе. Если вы поможете наследнику престола, то станете для них кумиром и не устоите от выражения их благодарности.
– Вы имеете в виду финансовое вознаграждение?
– Ну нет! Скорее табуны молодых и не очень аристократок, которые лично захотят выразить благодарность за лечение цесаревича, – пояснил Матушкин с озорным блеском в глазах. – Я бы это воспринимал как дополнительную мотивацию. В конце концов, деньги – это еще не все…
Рудницкий закатил глаза, но не прокомментировал. Похоже, Матушкин не изменился: его варшавские похождения были легендой.
– Водки? – предложил офицер.
Алхимик ошарашенно заморгал, глядя на заиндевевший графин, который ниоткуда появился на столе.
– Не стоит разговаривать с царем на пьяную голову, – сказал он осторожно.
– До Петербурга пятьсот верст, – проинформировал Матушкин. – Будем там только завтра утром. Ну так что, Олаф Арнольдович? По одной?
Рудницкий махнул рукой в знак одобрения. «Мне нужно что-то от нервов», – подумал он.
* * *
Алхимик вышел в коридор и резко открыл окно. Моросило. Влажный воздух приятно охлаждал лоб, уменьшая боль в висках. К сожалению, решение выпить водки с вернувшимся с фронта офицером было большой ошибкой. К тому же после второго, а может, и третьего графина Рудницкий дал втянуть себя в вихрь тостов, и они пили за заслуженных исторических личностей России и Польши.
Он вернулся в купе и тяжело опустился возле своей сумки с медикаментами. Он не справится, нужно использовать что-то из его средств. Рудницкий задумался, глядя на злорадно поблескивающую ампулу. «Я не могу в таком состоянии обследовать цесаревича».
Дверь скрипнула, и на пороге появился Матушкин с полной кружкой.
– Выпей, – посоветовал он, ставя ее на стол.
Алхимик стиснул зубы от злости: россиянин выглядел отдохнувшим, словно проспал всю ночь. Ну и, похоже, они уже на «ты»…
– Что там? – гаркнул он.
– Хлебный квас. Думаю, он тебе не повредит. Похоже, ты немного переборщил с водкой.
– И кто бы говорил?!
– Я не жалуюсь, – заметил офицер. – Хотя у меня есть некоторые сомнения по поводу вчерашних тостов. Никогда не был хорош в истории, но, мне кажется, у вас было не более трех королей по имени Зигмунд. А мы пили за Зигмунда Пятого…
Рудницкий застонал и помассировал виски.
– Я не помню, – пробормотал он.
Он открыл ампулу и проглотил мутную жидкость. На минуту он ощутил тошноту и дрожь.
– Что это? – поинтересовался Матушкин.
– Лекарство от похмелья.
– Шутишь?
– Похоже, что я шучу?
– Эффективное?
– Конечно, только гадкое. Ну и есть побочные эффекты.
– А именно?
– Сутки нельзя будет пить алкоголь. Ни капли.
– Иначе что будет?
– Будешь рыгать дальше, чем видишь, – нетерпеливо бросил Рудницкий. – Часами.
– Неприятно, – согласился россиянин. – Но все же…
– Что?
– У тебя еще есть этот препарат?
Алхимик потянулся к сумке и дал офицеру несколько ампул.
– Держи, – буркнул он. – На здоровье! А сейчас извини, мне надо немного собраться.
– Еще час, – заметил Матушкин. – Я приказал приготовить тебе ванну и погладить одежду. Успеем.
Рудницкий кивнул и с трудом поднялся с дивана. Головная боль немного отпустила, но он все еще ощущал слабость, как после долгой болезни.
– Спасибо, – сказал он. – Горячая ванна должна поставить меня на ноги.
– Только не пытайся сам бриться, – предупредил россиянин. – Это сделает мой ординарец. Раньше, в мирное время, он был парикмахером, – пояснил он. – Наше вам почтение с кисточкой, с пальцем девять, с огурцом пятнадцать, – нараспев произнес он, передразнивая уличных цирюльников.
Алхимик рассмеялся, голова все еще болела, но он отправился в купальный вагон.
* * *
Варшавский вокзал не слишком изменился после последнего приезда Рудницкого, за исключением трамвайной линии, и на перроне вместо хорошо одетых пассажиров были раненые и отдыхающие солдаты. Все-таки война. В прошлом большинство вагонов на линии Варшава – Петербург были предназначены для пассажиров, путешествующих первым классом.
Алхимик нервно огляделся и еще раз проверил табличку с номером перрона. Вроде бы все в порядке, однако нигде не было видно офицера, который должен сопровождать его в Царское Село. А тем временем поезд с Матушкиным и его временный эскорт исчезли в синих далях.
Рудницкий подошел к ближайшей лавочке и поставил на нее багаж, но сам не садился, помня науку Анквича. Намного легче внезапно атаковать сидящего, чем стоящего противника. Только где эта охрана? Неужели россияне проигнорировали угрозу? А может, кто-то специально отозвал эскорт, чтобы ликвидировать «польского аптекаря»?
Ознакомительная версия. Доступно 22 страниц из 106
