– Мэтт, – успокоившись, начал Дэнни, – если ты считаешь приемлемым только такой вид отношений, то и женись на денежном мешке. А мне позволь самому распоряжаться своей жизнью. Моей женой станет девушка, которую я сам выберу, а сейчас, – он поднялся, – я хочу немного отдохнуть.
Дэнни направился в сторону лестницы наверх, а Мэтт, проводив его задумчивым взглядом, вслух уверенно произнес:
– Это мы еще посмотрим.
***
– И зачем ты их пригласил? – сделав глоток из бокала со скотчем, поинтересовался Марк.
– Хотел, чтобы Дэнни понял, что его «невесте», – Мэтт особенно насмешливо выделил это слово, – здесь не место. И, возможно, до самой Лорен тоже дойдет, что она лишняя в нашем обществе.
– По-моему, Лорен чувствует себя прекрасно, – вынес вердикт Марк и кивнул на смеявшуюся пару. Мэтт закатил глаза, показывая другу, что он уже понял: до Лорен так просто ничего донести не удастся!
– Мне кажется, она везде чувствует себя нормально, причем абсолютно не задумываясь, как непросто в ее компании приходится остальным. – Он замолчал и через мгновение тихо добавил: – Маленькая сучка с фермы.
– Я смотрю, она тебе не нравится в принципе, и не только как невеста брата.
– Эта Лорен представляет собой адскую смесь из невоспитанности, вульгарности и глупости. А еще любит язвить с приторной улыбочкой на губах, иногда даже удачно. – Мэтт усмехнулся. – Что, кстати, странно для ее умственных способностей.
– Но кое в чем Дэнни все-таки был прав. Лорен действительно очень красивая, и это платье… – Марк выразительно покачал головой и, улыбнувшись, залюбовался яркой бабочкой, порхавшей под руку с братом друга.
Мэтт не ответил, но взгляд в ее сторону бросил. Да, наряд Лорен выбивался из общего визуального ряда. Не то чтобы он был совсем уж недопустимой длины или с нескромным декольте, но цвет! Алый, насыщенный, провокационный. А вкупе с копной темно-рыжих волос и по-кошачьи зеленых глаз весь ее облик действовал на него, как красная тряпка на быка. Лорен одним ярким пятном передвигалась среди основной массы гостей, и как бы Мэтт ни старался сделать вид, что не замечает ее, на деле это оказалось просто невозможно! Глаза против воли останавливались на изящной фигуре, и от этого он начинал злиться на самого себя. Еще в клубе Лорен привлекла внимание Мэтта, но тогда, за несколько секунд до любезного сообщения брата о том, кем она ему приходится, его интерес казался вполне логичным, а сейчас он досадливо недоумевал: как его вообще могла привлечь такая особа?
А сама виновница недовольства и подпорченного настроения мистера Мэттью Рейнольдса с обольстительной улыбкой на губах перебрасывалась мнением о вечеринке со своим псевдоженихом.
– М-да, пресновато здесь. Знаешь, Дэнни, мне даже не нужно притворяться Лорен Вудс, чтобы точно подобрать определение к данному мероприятию – ску-ко-ти-ща! – по слогам закончила Лорен.
Они оба вспомнили крутые тусовки, которые устраивали в Братстве или в родительских домах друзей, когда те отсутствовали, и через мгновение громко засмеялись, определив по мечтательным лицам, что думали об одном и том же.
А потом Лорен скользнула взглядом по шикарной квартире Марка и справедливо рассудила, что ему не мешало бы жениться или хотя бы завести постоянную девушку. Его дом, без сомнения, был оформлен хорошим дизайнером, профессионалом своего дела. Каждый предмет интерьера подобран с особой тщательностью и тонким вкусом, и тем не менее оставался совершенно лишенным индивидуальности. Сразу видно, что хозяин здесь бывает крайне редко и не особо старается привнести в жилище что-то личное или наполнить уютом. Лорен против воли улыбнулась теплой девичьей улыбкой, которая каждый раз появлялась у нее на лице, когда она вспомнила дом родителей.
Если отец – врач в третьем поколении, был самым собранным и аккуратным человеком из всех известных ей, то мать – историк, была абсолютной противоположностью. Их квартира сочетала в себе какую-то невероятную квинтэссенцию из полного бардака и скрупулёзной стерильной чистоты. Кабинет отца и спальня родителей казались фото-образцом из юбилейного номера журнала «Дом и сад», а все остальные комнаты были наполнены разного рода вещицами, абсолютно хаотично расставленными на каждой горизонтальной поверхности; книгами, лежавшими где угодно, только не на положенном месте; теплыми пушистыми пледами, забытыми на всех имеющихся в доме креслах и диванах миссис Кэтрин Вилсон – матерью Лорен, которая постоянно проверяла работы своих студентов. Все эти на первый взгляд неважные мелочи, незначительные изменения в обстановке делали квартиру родителей уютной, родной и бесконечно любимой.
Лорен отбросила несвоевременные мысли об отчем доме и, обласкав взглядом Дэнни, спросила:
– Как тебе мое платье?
– Превосходно, но если бы оно было чуть покороче, то у Мэтта, и не только у него, случился бы фатальный прилив тестостерона.
– Ну, извини за мой страх не дай бог встретиться со знакомыми отца! – воскликнула Лорен. Они, не сговариваясь, повернулись в сторону увлеченно беседовавших Мэтта и Марка и придвинулись ближе друг к другу.
Лорен нехотя отметила, что их сегодняшние противники были очень даже ничего. Марк, высокий стройный мужчина с песочного цвета волосами и глазами цвета растопленного горького шоколада. Прикинув про себя всю имеющуюся в ее распоряжении информацию, она решила, что ему немного за тридцать. Достаточно привлекательный, чтобы пользоваться популярностью у большинства известных ей женщин. А вот Высокомерный Напыщенный Осел скорее всего при желании мог бы уложить в постель любую особу женского пола старше пятнадцати. Лорен нахмурилась. Мэтт произвел на нее сильное впечатление и не только своим заносчивым поведением и нетерпимым характером, но и внешними данными, раз она думает о нем в таком ключе.
– Твой брат хочет убедить тебя в том, что мы и так прекрасно знаем. Так давай ему поможем, – заговорщически шепнула Лорен, отбросив размышления о мужской привлекательности самого неподходящего для нее мужчины.
Устав от беспрерывного снования туда-сюда среди малознакомых им гостей, Дэнни с Лорен отправились в просторный кабинет Марка. Изображать из себя влюбленных оказалось занятием весьма утомительным, поэтому они сильно нуждались в передышке и надеялись остаться вдвоем, отдохнуть, а за одно полюбоваться небольшой, но очень разносторонней коллекцией картин.
– Это не Моне! – тихо доказывала Лорен. В кабинете, к счастью, было пусто и, стараясь не привлекать громкими голосами внимание, псевдо жених и невеста вполголоса спорили насчет происхождения одной из картин.
– Посмотри на окна и арочный вход. – Дэнни провел пальцем по средневековому замку, изображенному на картине. – Так рисовал только Моне!
– А ты взгляни на печные трубы, – передразнив, прошептала Лорен. – Так Моне никогда их не изображал! – Она задумалась, приложив палец к губам, и еще раз внимательно осмотрела полотно. – Это безусловно школа Моне и автор – прекрасный мастер. Так тонко и умело подражает своему учителю, но… Это все же реплика, – уверенно вынесла вердикт Лорен и бросила взгляд на нижний правый угол, где нашла свое место подпись основоположника импрессионизма, великого художника Клода Моне.
