— Стоит ли трудиться? Как понял, буду при Аштии, то бишь при штабе, там всегда найдётся что кинуть в рот.
— И всё-таки домашние вкуснее. Какие хочешь — с мясом, рыбой, требухой, может быть?
Я обнял её вместо ответа. Ощущение, что передо мной разверзается новая пропасть, в мгновение ока готовая переломить уже сложившееся равновесие устоявшейся жизни, на этот раз досадило минимально. Конечно, кому охота покидать обеспеченную жизнь и уютный дом, где каждый вечер тебя ждут три разных блюда на ужин и любимая жена? С другой стороны, к переменам я уже почти привык. Они — постоянные и оттого не менее разнообразные — были неотъемлемой составляющей частью моей здешней жизни.
Гладиатором, охотником, телохранителем я уже был, теперь попробую долю солдата. И тоже, кстати, схитрив — не рядовым же иду в строевую пехоту. Буду каким-то там особым спецом на посылках. Интересно, почему её так интересует отсутствие у меня магических навыков? Почему их отсутствие как раз и побудило принять это решение? Или мне просто показалось?
Наверняка показалось. Уверен — имей я хоть какое-то магическое образование, меня ждала бы куда более завидная работа. Побезопаснее. Видимо, маги у них что-то вроде артиллеристов при крупных пушках у нас.
Но увы. Уж что есть, то есть. Перебирая засунутое в дальний сундук охотничье снаряжение, я радовался тому, что ничего не выбросил. Впрочем, странного в этом ничего нет — рука не поднимется выбрасывать настолько дорогие вещи, хоть и предположительно ненужные.
Самое главное, что сберёг аптечку с безумно дорогими магическими средствами. Вот уж что мне не заменит даже самая лучшая перевязь под разнопородные потрошильные ножи.
Самое главное, что я и сейчас верю в лучшее.
Глава 2 Шаг в бездну
Армия на марше вызывала в сознании ассоциации с массовым перегоном скота и блистала примерно таким же бардаком, как и тот, что я имел удовольствие наблюдать в части, где служил. Никакого величия и красоты в движущихся вперёд войсках, ни в следующих за ними обозах не было. Конечно, там, где мне пришлось играть роль сперва солдата, а потом и сержанта, до настоящего и всеобъемлющего бардака было далеко. О том, что творилось в подразделениях рангом пониже, мне приходилось слышать лишь краем уха. Всё-таки погранвойска, не фигня. Но от романтических представлений о профессии военного ещё тогда не осталось камня на камне.
Здесь, даже передвигаясь при штабе госпожи Солор, я видел слишком мало воинских построений и слишком много грузовых транспортов, навьюченных чем попало, от шатров для госпожи Главнокомандующей до охапок стрел, аккуратно увязанных по два десятка. Наибольшее уважение внушали не маршевые роты, а подразделения, охранявшие огромные повозки с провизией — вот тут всё выглядело более чем серьёзно. Так же на всём протяжении пути мне чаще приходилось видеть грузчиков, чем солдат.
Впрочем, если вспомнить, сколько всего полагается тащить и везти за одним танковым подразделением — понимаешь, что тут ничего необычного нет. Местным ещё повезло, у них есть эти ящероподобные грузовые твари, на которых можно навьючить целую гору поклажи или впрячь в целый транспорт, а едят они довольно-таки умеренно. Правда, каждому десятку таких существ полагался маг, следивший за соблюдением магического баланса в целом и здоровьем каждого из них, но тем не менее.
Личный обоз госпожи Солор оказался на удивление скромным — не так, по ожиданиям, должна путешествовать знатная дама. Большая часть её вещей относилась скорее к имуществу штаба — бумаги, всевозможные писчие доски, карты, раскладные столы и скамьи, даже большой шатёр. На первой же крупной дневной стоянке его раскинули, и отнюдь не для того, чтоб Аштия предалась радостям комфортного путешествия — внутрь немедленно набились всевозможные офицеры, и совещание пошло с кратким перерывом на скромную трапезу.
Мне же оставалось слоняться по лагерю и беседовать с солдатами. Браслеты я старался носить — куда приятнее, когда на тебя смотрят с уважением и не отваживают сразу с применением местной обсценной лексики, а вежливо отвечают на вопросы.
К моему хоть и невеликому, но всё же удивлению, обнаружилось, что госпожу Аштию её люди уважают. Причём не только офицеры, хоть бы и самой низшей категории, а даже рядовые из числа охраны штаба (с другими я просто не успевал встретиться). Ни разу не слышал я фразы типа: «Да ну, баба…» или «Что ещё от бабы ждать». Умеренно критиковали те или иные решения, сетовали на поход в мокрое время года, на изъяны снабжения — но так могли бы говорить и о командующем-мужчине.
Приходилось делать выводы и мотать на ус.
Через некоторые время я обнаружил, что армия движется к маженвийской «гармошке». Удивился, засомневался и счёл всё-таки нужным уточнить у молодого офицера гвардии, охотнее всего отвечавшего на те мои вопросы, что относились к числу допустимых. Не столько о том, действительно ли императорская армия сейчас нагрянет на место работы охотников и наведёт там шороху, сколько о том, что такое вообще есть «первый горизонт», и как он соотносится с первым охотничьим уровнем.
— К числу демонических миров первого и второго горизонта относятся те, где более или менее благополучно могут жить люди. Наиболее подходящие человеку из числа демонических. Из мира второго горизонта наш император родом. Он же полудемон, то есть у него как минимум один из родителей — человек.
— В смысле — как минимум?
Офицер посмотрел на меня удивлённо, развёл руками.
— Один из его родителей мог быть полудемоном в свою очередь.
— А, ты об этом. В том смысле, что его величество может быть квартероном?
— Да. Но это не наше дело. Как бы там ни было, в мирах третьего горизонта и далее человек просто не сможет долго выжить. Тем более произвести на свет ребёнка.
— Значит, нетрудно догадаться, с чего вдруг началась война. Дай-ка предположу — кто-то из демонических родственников его величества решил, что надо бы делиться?
— Возможно, — с чопорной холодностью отозвался офицер. — Но это не наше дело. Если надо воевать с демонами — значит, будем воевать. Лучше, конечно, с людьми… Но если есть опасность для государства, то кто ещё должен встать на защиту мирных жителей, как не сословие воинов?
«Надо было ещё раньше вставать на защиту, — подумал я. — Тогда, когда власть в мире захватывал демон. Ну, может, и квартерон — какая, в сущности, разница, всё равно инородная тварь». Но, конечно, вслух не сказал — очевидно, следствием подобного обмена любезностей станет драка, а может, и резня. И дело тут не только в особом отношении к правителю, как к существу сакральному, хоть и не близкому к божественности (какая уж тут божественность, у демона-то). Но и в положении его подданных.
Я был уверен, что проигрыш многолетней давности: свержение прежней династии и воцарение нынешней — до сих пор болезненно воспринимается представителями воинского сословия и аристократией. Прочим-то сословиям, думаю, в большей степени по барабану, кто правит страной, лишь бы жить давали.
