Впрочем, он уже начал приобретать несколько потрепанный вид. Мешки под глазами, небольшое брюшко. По-прежнему один из лучших в стране адвокатов по налоговым делам — как административным, так и уголовным. И пока он приносит фирме доход, коллеги закрывают глаза на его пьянство. Деньги превыше всего. Заставить кого-то бросить пить — слишком дорогое удовольствие для фирмы. Реабилитационные центры, больничные листы — все это обходится недешево. В первую очередь в виде упущенной прибыли. Наверное, с ним дело обстоит так же, как и со многими другими. Личная жизнь — это первое, что страдает, когда человек начинает пить.
В груди у нее по-прежнему кололо от перенесенного унижения, когда она вспоминала корпоративную вечеринку на прошлое Рождество. Монс танцевал и флиртовал со всеми другими сотрудницами фирмы, а под конец подошел и к ней. Мятый, пьяный и преисполненный жалости к самому себе, он положил руку ей на затылок и произнес бессвязную речь, закончившуюся патетическим предложением последовать к нему домой или в его кабинет, она точно не запомнила. После этого она четко представляла себе, кто она в его глазах. Последняя остановка. Та, к которой клеятся, когда уже отшили все остальные — за полмиллиметра до полной отключки. После того случая отношения у них с Монсом стали достаточно натянутые. С ней он никогда не разговаривал и не смеялся непринужденно, как с другими. Она предпочитала общаться с ним по электронной почте или класть ему на стол записочки, когда его не было на месте. В этом году она не пошла на рождественскую вечеринку.
— Тогда пусть это считается моим отпуском, — сказала она, не меняя выражения лица. — Я возьму с собой компьютер и буду продолжать работать там.
— Хорошо, мне, по сути, все равно, — проговорил Монс страдальческим голосом. — Но на плечи твоих коллег ляжет дополнительный груз. Я передам дела акционерного общества «Викман» кому-нибудь другому.
Ребекка с трудом сдержалась, чтобы не сжать руки. Вот гад! Он решил наказать ее. Акционерное общество «Викман» — ее клиент. Это она нашла их, заключила с ними выгодный контракт, и как только дело о перерасчете налога будет закончено, они намерены заняться вопросом о смене руководства. Кроме того, они относятся к ней с большой симпатией.
— Делайте, как считаете нужным, — проговорила Ребекка, чуть заметно пожав плечами, глядя на потрепанную бахрому персидского ковра. — Вы можете связаться со мной по моему электронному адресу, если я понадоблюсь.
Монс Веннгрен ощутил острое желание подойти к ней, схватить за волосы и откинуть ей голову назад, чтобы заставить посмотреть ему в глаза. Или просто залепить оплеуху.
Она повернулась, чтобы уйти.
— А как ты попадешь туда? — спросил он, прежде чем за ней закрылась дверь. — В Кируну летают самолеты, или тебе придется отправиться из Умео на упряжке северных оленей?
— Самолеты туда летают, — ответила она нейтрально, сделав вид, что восприняла его вопрос всерьез.
* * *
Инспектор полиции Анна-Мария Мелла откинулась на стуле и безнадежным взглядом оглядела папки, разложенные на столе. Старые мозоли. Застопорившиеся дела. Нераскрытые угоны машин и ограбления магазинов. Она тронула пальцами дело, лежавшее ближе всего. Избиение в семье. Мужчина нанес жене повреждения средней тяжести, но позднее она взяла назад свои показания, утверждая, что упала с лестницы.
— Тьфу, какая пакость! — подумала Анна-Мария, с неприятным чувством вспоминая фотографии, сделанные в больнице.
Она потянулась за другим делом. Кража покрышек из промзоны. Свидетель видел, кто разрезал проволочную сетку ограды и загрузил покрышки на свою «тойоту хилукс», но при последующем допросе вдруг начисто все забыл. Стало совершенно очевидно, что ему пригрозили.
Анна-Мария вздохнула. Денег на охрану свидетелей нет — во всяком случае, когда речь идет о краже каких-то долбаных покрышек. Она пробила по базе «тойоту хилукс» и запомнила имя владельца. Мелкие полукриминальные царьки, которые просто приходят и берут, что им нравится. Велика вероятность, что ей еще придется столкнуться с ним по какому-нибудь другому поводу. Она сделала общий запрос на имя владельца. Осужден за нанесение телесных повреждений и незаконное хранение оружия. Неоднократно фигурировал в качестве подозреваемого.
«Ну все, возьми себя в руки, — сказала она самой себе. — Хватит открывать и закрывать старые дела и копаться в базах».
Она отложила кражу покрышек в сторону. Все равно ничего не выйдет. Лучше бы прокурор закрыл дело.
В кофейном автомате, стоявшем в коридоре у двери ее кабинета, в держатель упал стаканчик и под громкое гудение заполнился унылым напитком. Хотелось надеяться, это Свен-Эрик, который зайдет и расскажет что-нибудь новенькое о деле Виктора Страндгорда. Но затем раздались удаляющиеся шаги по коридору — судя по всему, это был кто-то другой.
«Не думай об этом», — сказала она себе вполголоса и взяла из кучи другое дело.
Взгляд тут же соскользнул с текста и стал рассеянно бродить по комнате. Она с горечью посмотрела на стаканчик с остывшим чаем, стоящий на краю стола. Теперь одна мысль о кофе вызывала у нее тошноту, однако любителем чая она никогда не была. Чай все время стоял у нее на столе и остывал. А от кока-колы начинало бурлить в животе.
Когда зазвонил телефон, она жадно схватила трубку, ожидая услышать Свена-Эрика, но это оказался судмедэксперт Ларс Похьянен.
— Я провел вскрытие и закончил предварительный отчет, — сказал он своим скрипучим голосом. — Ты приедешь?
— Да нет, этим делом вообще-то занимается Свен-Эрик, — неуверенно ответила Анна-Мария. — И фон Пост.
Голос Похьянена стал еще более сиплым.
— Ну, я не собираюсь гоняться по городу за твоим Свеном-Эриком, а господин прокурор пускай прочитает отчет на бумаге. Тогда я собираю свои манатки и уезжаю обратно в Лулео.
— Нет, черт подери! Я сейчас приеду! — сказала Анна-Мария и услышала, как на том конце положили трубку.
«Авось этот вечно бурчащий старикашка расслышал мои последние слова, — подумала она, натягивая сапоги. — А то он как раз успеет смыться, пока я доберусь до больницы».
Ларса Похьянена она обнаружила в служебной курилке больницы: он сидел, скрючившись, на зеленом потрепанном диване семидесятых годов. Глаза его были закрыты, и только дымящаяся сигарета между пальцами указывала на то, что он не спит и вообще жив.
— Ага, — произнес он, не открывая глаз. — Неужели тебя не интересует убитый Виктор Страндгорд? Я бы сказал, что это дело как раз для тебя, Мелла.
— До родов я собираюсь только перекладывать бумажки на столе, — ответила она, стоя в дверях. — Но будет лучше, если я переговорю с тобой до твоего отъезда, чем ты уедешь просто так.
Он засмеялся своим каркающим смехом, тут же перешедшим в кашель, поднял веки и бросил на нее проницательный взгляд.
— Он будет являться тебе по ночам, Мелла! Разберись во всей этой заварушке, иначе ты и с коляской будешь бегать и допрашивать подозреваемых. Ну что, пойдем?
