— Добрый вечер, Василиса, — старательно натягиваю улыбку, — чем обязан?
— Компромат на вас ищу, Арсений, — дергает она за рычаг автомата.
А потом громко ругается, когда выпадают не те значки.
— Зря стараетесь, — опираюсь о железного зверя, внимательно разглядывая сосредоточенное лицо, — нет никакого компромата, только денег кучу спустите.
Она на меня не смотрит. Вцепилась в ручку и считает до двадцати, потом опускает, музыка копеечного выигрыша заставляет меня почти оглохнуть и отшатнуться.
Мелочь сыпется из автомата, и Василиса радуется, как ребенок. Вот прям прыгает и хлопает в ладоши. Волосы красивой волной падают на лицо, свитер сползает, оголяя часть бюстгальтера. Ее грудь подпрыгивает, и я почему-то слишком долго на это смотрю. Я далеко не мальчишка и сто раз видел баб: и черных, и белых, и даже в крапинку, но стервозная сестрица моей невесты на редкость красива. А еще она какая-то искренняя. Ну то есть, если она злится, то орет, как в тот первый день, если радуется, то прыгает, а если не хочет, чтобы сестра выходила за меня замуж, то говорит об этом прямо. И хотя мне не нравится эта манера перечить на каждом шагу, не могу не отметить, что честность уважаю.
— Ну и чего вы опять на меня уставились, хозяин кабака с лохотроном?
Скриплю зубами, раздраженный ее словами. И как это ей удается, испортить о себе впечатление с полуоборота?
— Предупреждаю сразу, если и сейчас вы заявите, что я обворовываю вас…
— Вы выиграли сто рублей, — вздыхаю, почти закатывая глаза, напрягаясь, замечаю, что ко мне спешит секретарша.
Моя неуклюжая, но очень исполнительная Анна, поправляет очки на ходу, как обычно спотыкаясь на волне ковра. Что интересно мне нужно сделать, чтобы кто-нибудь в этом заведении выровнял этот ковер? Пригрозить смертью родственников? Полгода не выплачивать зарплату? Ведь три раза орал на собрании, нет, все равно — горбыль в самом центре.
— Арсений, Арсений… — запыхавшись, тычет в меня конвертом формата А4 секретарша.
— Александрович, — напоминаю я.
Словно коршун приметивший добычу, бросает свои занятия Василиса и, гордо мотнув волосами, разворачивается на стуле, при этом джинсы сильно обтягивают бедра, подчеркивая аккуратные изгибы. И почему я только замечаю все эти выпуклости и впуклости на ее теле?
Вырвав у секретаря из рук конверт, я не свожу глаз с будущей родственницы. Она улыбается, нет, не улыбается, скалится, переводя взгляд то на меня, то на секретаршу в черной школьной юбке по колено.
— Ну да, конечно, — я даже киваю, читая ее мысли, не отводя взгляда от карих глаз. — Я для этого выбрал в невесты модель, чтобы тихонечко потрахивать "Катю Пушкареву" за ее спиной, — подмигиваю Василисе.
Анна смотрит на потолок, разглядывая лампу, из всех сил делая вид, что это я не о ней сейчас сказал. Василиса пожимает плечами. И в этот момент у Анны, которая совсем как "Катя", происходит приступ панической ответственности. С ней это часто случается. Она училась в школе на одни пятёрки, потом закончила универ с красным дипломом и не может избавиться от жажды выполнять свою работу идеально.
— Арсений… Арсений…
— Александрович, — снова напоминаю я.
Когда Анна-Катя волнуется, она забывает слова. Не все, только некоторые.
Она выхватывает конверт и быстро распаковывает. И хотя мои зрачки расширяются, я не успеваю это предотвратить. То, что лежит внутри не для глаз моей будущей свояченицы. На пол летят фотографии девушек. Блондинки и еще двух брюнеток.
Секретарша все быстро поднимает и тычет мне блондинкой в лицо.
— Вот это очень срочно. За эту прям очень-очень просили.
Запихиваю все в конверт, поворачиваюсь к Василисе. Да ладно, что я боюсь ее что ли? Да мы с ней в одном классе могли учиться. Василиса щурится.
— В кабинет мой отнеси, — рычу, толкая бумаги обратно.
Василиса Прекрасная краснеет, щеки покрываются румянцем, грудь и подбородок приподнимаются… Ну точно из русской народной сказки вылезла. Ощущаю себя полным идиотом, потому что прекрасно понимаю, что она подумала, но ничего объяснять не собираюсь. Не на того напала. Я конкурентов голыми руками раскидывал, чтобы бизнес сохранить, на бокс хожу дважды в неделю, проплываю хренову тучу километров в спортивном бассейне без остановки. Да я с парашютом прыгал два раза и на гору Монблан лазил, чтобы расписаться там, на самой вершине. Кто она вообще такая, чтобы я перед ней отчитывался?
Глава 8Арсений
Возвращаюсь в свой кабинет, сажусь за стол, предварительно закрыв за собой дверь. Я не сказочный принц, знаю это и без будущей родственницы. Зарабатываю я, по сути, на болезни. Но если не я, то это будет делать кто-то другой.
Вспоминаю одну свою посетительницу. Худощавую блондинку с огромными серыми глазами и родинкой на щеке. В первый раз она вообще ничего не поняла. Но какие-то денеги выиграла. Выигрыш был смешной, но не прошло и двух дней, как она вернулась. Через пару недель ходила сюда каждый день. Сидела до утра. Ей почему-то не хотелось спать, хотя, по ее словам, она всегда была соней. А тут возвращалась домой под утро и не испытывала усталости. Выигрывала ли она? Скорее нет, чем да. Пока вдруг в один из дней не осознала, что прошло лето…
Мы иногда болтали, и из того лета она не помнила ничего, кроме работы и казино. Кажется, у нее был свой аудиторский бизнес с наемными работниками. Вполне себе успешная и зрелая дама. Материальных потерь тогда не было, мало разменивала и почти не употребляла в казино алкоголь. Даже не знала, что его здесь подают бесплатно.
Она совершенно не разбиралась в математике игры, но уже понимала, что не пойти в казино становилось очень трудно. Это как тот же клуб, только без оторванной молодежи. Здесь тихо, спокойно и респектабельно. В казино, как ей казалось, собирались приятные, образованные, милейшие люди. Это был ее шанс повеселиться, похихикать и пофлиртовать с мужчинами, выпить коньячку, и, по возможности, не проиграть свои деньги.
Так прошла зима. Она увеличила размен и ставки, вдруг поймав себя на том, что очень болезненно переносит проигрыши, после которых играет до последней копейки, чтобы отыграться. Азарт и мощный выброс адреналина в кровь заставляли ее идти играть вновь и вновь, чтобы прочувствовать это состояние. Но за него приходилось платить — реальными живыми деньгами, которые тонким ручейком перетекали из ее кармана в кассу моего казино.
