— Тина! — Рыжеволосая Таиса окликнула Робертину и, указав на меня рукой, представила: — Сочту за честь вас познакомить: Сатияра Шалия Эль Даор, супруга того самого Сумрака. Удивительно, да?
Я замерла на месте и на миг перестала дышать. Я ожидала какой угодно реакции: криков, визгов, истерики, но не того, что Робертина вдруг дружелюбно улыбнется:
— Искренне рада познакомиться, вам несказанно повезло.
Я улыбнулась в ответ и вежливо присела в книксене.
— Прошу меня простить, совсем недавно на меня было совершено очередное покушение, я сильно ударилась головой и плохо помню последние несколько недель. Ваше лицо выглядит очень знакомым, может быть, мы виделись раньше? — участливо спросила Робертина, видимо, прочитав что-то на моем лице.
— Мы виделись с вами один раз, но не были представлены друг другу, — ответила я и опустила взгляд.
Робертина улыбнулась и весело сообщила:
— Уверена, мы с вами подружимся, вы очень симпатичная девушка, и скромная.
На мгновение я подумала, что племянница короля на самом деле ударилась головой и перевоспиталась, но все же я была наготове — слишком уж не хотелось прилюдно опозориться и заставить мужа краснеть за меня.
— Ах, какая чудная вещица! — восхитилась наследница престола, протянула руку вперед и нежно коснулась пальцами моего колье. — Видна рука Вергилия, а вкус у него безупречный.
Рассматривая украшение, Робертина была подозрительно задумчива, а я стояла, боясь шелохнуться, не понимая: действительно ли эта девушка действительно может быть хорошей или слишком хорошо играет. А потом племянница короля вдруг покачнулась, закатила глаза, словно у нее кружится голова, схватилась одной рукой за подоспевшую вовремя Таису, а второй — за мое колье.
Окружающие ахнули. К нам поторопилась охрана и лекарь, дежуривший специально на случай непредвиденных ситуаций. Таиса все же не удержала Робертину, и обе девушки упали на пол, под их тяжестью мое колье треснуло и рассыпалось на сотни сверкающих камушков, обнажая тонкий обруч ошейника подчинения на шее под собой. Толпа ахнула второй раз.
— Как же так? — возмутилась златокудрая Делия, уставившись на мою шею, пока лекари оказывали помощь Робертине. — Тебя ведь представили супругой, а ты всего-навсего энканта. Уму непостижимо! И я еще с тобой хотела подружиться! А вдруг сейчас твоими глазами смотрит Сумрак и потешается над глупыми девицами? Да, Сумрак, именно этим ты сейчас и занят с моим ненаглядным женихом?
Златокудрая бестия схватила меня за плечи, принялась трясти и, глядя прямо в глаза, выкрикивала в мой адрес обидные слова.
— Отпусти меня, — попросила я довольно спокойно, желая прекратить конфликт, а не разжигать его еще сильнее.
Однако на мои просьбы Делия не отреагировала, напротив, вдруг рассмеялась:
— Если это не забава Сумрака и моего Уоррена, если не банальная слежка, — сказала златокудрая, осмотрев меня с ног до головы, — то я даже стоять рядом с тобой не буду. Фи, только руки замарала!
Я начинала злиться; татуировка на спине пришла в движение, пуская подозрительные магические разряды, но, тем не менее, держалась вежливо и спокойно.
— Сейчас же прекратите, — вдруг раздался тихий, но строгий голос Сиэля из другого конца зала. Не знаю, как его услышали — слишком тихий был голос, но гомон толпы тут же прекратился, люди замерли и уставились кто на меня, кто на Робертину, кто на спешащего Сумрака. По пятам за ним спешил старичок Уоррен, не поспевая и запыхавшись, но и не теряя нас из виду.
Едва злющий дракон подошел к нам, как гости сами собой расступились, образовав круг вокруг меня, притворно развалившейся на полу Робертины и ее прихлебательниц. Лекари почти сразу же сказали, что с наследницей престола все в порядке, что наверняка все это лишь нервы и излишнее количество выпитого спиртного, но, тем не менее, остались с наследницей рядом.
— Что это за балаган? — одними губами, почти беззвучно спросил Сиэль; его глаза сверкали желтым пламенем, а в тихом голосе слышались нотки гневные нотки. Он окинул взглядом четырех девиц и лежавшую на полу Робертину, а потом молниеносно двинулся ко мне, взял руку и скрыл за своей спиной.
— Свою игрушку могли бы оставить и в чулане дома, — слишком нахально и вызывающе для благородной лэри произнесла Делия и надула обиженно губки.
— Делия, что ты творишь?! — возмутился едва подоспевший Уоррен. С его лба стекал струйками пот, а округлые щеки были такими красными, словно он нанес на них румяна. Невеста посмотрела на толстячка, и выражение ее лица тут же переменилось:
— Дорогой, это уже ни в какие рамки не лезет, — кокетливо проворковала она. — Твой друг имел наглость привести свою энканту и назвать ее своей женой. Уму непостижимо! Какое неуважение!
Как раз в этот момент лекари все же убедили Робертину, что с ней все в порядке, и наследница поднялась. Я, хоть и стояла за спиной у герцога, все равно прекрасно видела все происходящее шоу, особенно удивительно жалостное выражение лица племянницы короля.
— Ах, мой храбрый Сумрак, признайся, ты пришел вызволить меня из лап этой ужасной пародии на человека? — голосом умирающего лебедя спросила Робертина и невинно похлопала длинными, густо накрашенными ресницами. Дракон внутри Сиэля словно взбесился от столь непочтительного обращения. «Глупая девчонка, что же ты творишь?!» — в гневе подумала я, вышла из-за спины мужа и обняла его. Уткнувшись носом в погорячевшую мужскую грудь, начала его тихо успокаивать: дракон грозил вот-вот отнять контроль у человека и перекинуться, чтобы мстить.
— Ах, Сиэлиус, мой дорогой, прошу тебя, именем короля заклинаю: выкинь вон эту дрянь! — продолжила Робертина. Дракон заревел, стекла задрожали. Венценосная дурочка побледнела и как-то словно осунулась — кажется, она поняла, что делает глупость и вот-вот случится ужасное. С милой улыбкой Робертина вернула себе самообладание и пошла на попятную. — Ну, ладно, пусть остается твоей энкантой, но супругой ее называть не смей: для этой роли есть куда более родовитые и благородные девушки.
Кажется, Робертина имела в виду себя, любимую. Тут уж разозлилась я, но в отличие от дракона перекидываться и не собиралась. Называют меня энкантой? Вот и пусть получают себе энканту, на здоровье! Повернувшись, я даже не посмотрела никому в глаза, просто едва слышно сказала, вложив в голос капельку бурлящей, рвущейся наружу магической силы:
— Прекратите и возвращайтесь к своим делам.
Было ужасно сложно держать себя в руках, не дать волю магии. Я зажмурилась на миг, сжала кулаки и перестала дышать от перенапряжения.
— Все хорошо, родная, — шепнул мне на ухо пришедший в себя муж. Он обнял и поцеловал меня в висок. — Ты умница.
От его слов ободряющих слов я немного расслабилась, представила, как сматываю нити магической силы в клубок где-то у себя в районе живота, ощутила облегчение и смогла, наконец, нормально дышать.
