Когда-то обитаемые земли вполне феодально были разделены на множество карликовых государств, однако три столетия назад король Энигерны, одного из них, постепенно захватил все остальные. В настоящий момент Энигерна была эдаким монокоролевством или тотальной империей, однако ее провинции — бывшие государства — то бунтовали, то ссорились с соседями, поэтому для армии под управлением мужа Ярики всегда находилась работа.
Сейчас мы находились в Осбранте — столице, расположенной на берегу реки Тагвен. Это был самый большой город, остальные ему и в подметки не годились. Большинство населения жило в деревнях, занимаясь сельским хозяйством и охотой, а города, всего по одному на провинцию, были центрами ремесел и торговли.
— Что ты имел в виду, говоря «мир пропитан магией»? — уточнила я. — Тут живут всякие магические твари? Или ведьмы захватили все в свои руки?
— А чем тебе фамильяры не магические твари? — удивился Арт. — У каждой ведьмы по одному-два. А ведьм тут — как клопов на постоялом дворе. Что касается прочих, только драконы есть кое-где. Раньше единороги были, но всех истребили. Считалось, что порошок из их рогов действует как любовный возбудитель. В горах водятся ядовитые нетопыри, но уж не знаю, насколько они магические. Скорее, просто мерзкие.
— А оборотни?
— Так это люди, которые могут превращаться в волков и лис. Не по своей воле. Это у них как болезнь. Бедняги, вот кому не позавидуешь.
— Не знаю, — не согласилась я. — По-моему, нам еще хуже.
— Нас я в расчет не беру. Мы просто короли неудачников, Мари. Кстати, ты мне так и не рассказала, как тебя угораздило попасть в хранилище.
Я кратенько изложила все события вчерашнего дня, чрезвычайно насыщенного. Арт закрыл морду лапами и застонал.
— Дааа, — он обмахнул глаза кончиком хвоста. — Выходит, мы оба пострадали из-за любви. Похоже, у нас с тобой великолепная команда.
— А что толку? Вот если бы мы вместе смогли что-то придумать, чтобы освободиться от Элии и вернуться в свои тела…
— Не грусти. Может, как раз вдвоем мы что-нибудь и придумаем.
Впрочем, я была рада хотя бы уже тому, что у меня есть такой приятный собеседник. А вот намерения нашей хозяйки по отношению к Арнису меня всерьез беспокоили. Интересно, а раньше она им не интересовалась?
Только я хотела спросить об этом Арта, но тут открылась дверь и появилась Элия — легка на помине.
— Ну что, Мария, — она подошла и взяла меня на руки, — готова поработать?
— А что, у меня есть выбор?
— А если полюбезнее? — она довольно ощутимо стукнула меня пальцем по спине.
Черт, та моя мысль вовсе не предназначалась для нее. Я просто еще не научилась как следует контролировать потоки для нее и для личного пользования.
— Не скучай, Арт, — Элия погладила его по голове, на что он ответил местной нецензурщиной: что-то вроде «шлюха», но погрубее. Разумеется, так, чтобы она не услышала.
Мне пришло в голову, что, возможно, наши обычные кошки и собаки тоже думают о своих хозяевах всякое. Только мы об этом — к счастью! — не подозреваем.
Пройдя по длинному коридору, Элия не спустилась по лестнице на первый этаж, а наоборот поднялась еще выше, в башенку. Видимо, это и была та самая черная-черная комната, о которой говорил Арт.
Вытащив из декольте ключ, — тоже мне тайник! — она открыла дверь, и мы оказались в небольшом квадратном помещении. Его стены действительно были обиты черным бархатом, а окна прятались за такими же шторами. Опустив меня на стол, Элия начала зажигать свечи, но я и без них уже увидела то, что так интересовало Арта.
На двух пюпитрах наклонно лежали две огромные книги. Одна в черной кожаной обложке, другая в красной.
10
Не успела я бурно обрадоваться, как тут же сообразила, что сам по себе факт обнаружения книг ничего нам не дает. Арт и так знал, что они в черной комнате. И даже то, что я выяснила, где именно Элия хранит ключ, мало чем могло помочь.
А она тем временем явно собиралась проводить со мной какие-то магические действия. Как и в хранилище потерянных душ, я сидела на столе в центре пентаграммы, обозначенной по вершинам горящими свечами, а Элия что-то напевала себе под нос, проводя ладонями над моей спиной. Но если ночью мою душу втягивало в тело жабы, то теперь точно так же вытягивало из него. Я повисла над столом, глядя сверху на Марию, которая, казалось, уснула.
Элия подошла к стене и отдернула драпировку, скрывавшую тускло мерцающее зеркало. Оно светилось словно само собой, а не отраженным светом.
— Иди сюда! — приказала Элия, и я послушно подплыла к ней.
Нет, меня как будто подтащило неведомой силой. Она стояла перед зеркалом, и ее отражение в таинственной глубине казалось еще более прекрасным, чем оригинал.
— Смотри в зеркало, Мария!
Я и так смотрела — на нее, сквозь прозрачную себя. Но вдруг увидела, как отражение начало туманиться, словно его затягивало пеленой. Или в воздухе появилось что-то заслонившее его, с каждой секундой теряющее прозрачность, становясь более четким, определенным.
Это была обнаженная женская фигура, сквозь которую, наверно, получилось бы читать газету или смотреть телевизор. И не просто какая-то там фигура, а голая и прозрачная… нет, уже полупрозрачная Маша Соколова.
Элия положила руки мне на плечи, встретившись взглядом с моим отражением, и я почувствовала ее прикосновение. Именно так — кожей! Теперь я не только видела себя, но и чувствовала свое тело. Хотя… нет, это было совсем другое ощущение, не такое, как обычно. Да, я видела, слышала и все прочее, что положено порядочному телу, но как-то иначе, и вряд ли смогла бы объяснить разницу.
Еще несколько минут, и сцена в зеркале стала напоминать кадр из эротического фильма: одна красивая девушка очень чувственно обнимала другую, обнаженную.
Черт, Элия, с тобой вообще все в порядке? Или ты меня сюда притащила, чтобы заняться сексом — с призраком?! Так я тебе должна служить?
— Размечталась! — расхохоталась она, и я поняла, что снова направила мысли не туда. — Не знаю, что такое секс, но сообразила по смыслу. Успокойся, женщины в этом плане меня не интересуют. Тем более, эфирные тела.
— Эфирные тела? — сказав это, я поняла, что действительно сказала, а не подумала.
— Это то, что называется морок. Тонкая сущность, на время получившая телесность. На ощупь вполне как человек, живая и теплая, мало кто почувствует разницу. Но непрочная и недолговечная. Так что не будем терять время. Через три часа это тело растает в воздухе, а твоя душа вернется в жабу Марию. Одевайся!
Элия подошла к креслу, на котором лежала какая-то одежда, и протянула мне нечто странное, напоминающее жесткое белое боди без рукавов, с низким вырезом, но без застежек.
