— Оттащите его от чемоданчика, идиоты! — прохрипел Ллойд. Солдат, державший пистолет у виска Малика, удивленно посмотрел на него, и в этот момент человек в белом тюрбане ударил солдата локтем в пах. Это был мощный удар, явно хорошо отработанный и чисто проведенный; у Ллойда мелькнула мысль, что Акмаль Малик не понаслышке знаком с боевыми искусствами. Солдат отшатнулся, хотя и не переломился пополам, как можно было ожидать после такого удара. Но ствол «кольта» на несколько дюймов отклонился от виска главаря террористов.
Рука Акмаля Малика упала на клавиатуру спрятанной в чемоданчике панели управления.
Ллойд услышал сухой щелчок клавиши. Всего лишь один. Вокруг стоял жуткий шум — отрывисто перекрикивались командос, истошно вопила белокурая Кэрол — и все же Ллойд его услышал. Все произошло очень быстро. Грохнул выстрел, белый тюрбан разлетелся кровавыми клочьями, и тело Акмаля Малика стало мягко валиться на бок. «Слава господу, — подумал Ллойд, чувствуя, как отпускает чудовищное напряжение последних часов. — Он нажал не на ту кнопку…»
В следующий миг в середине комнаты вспыхнуло маленькое злое солнце.
Вспышка на экране монитора была такой яркой, что Эдди Руки-Ножницы непроизвольно откинулся на спинку кресла. Сразу же после ослепительно белого всплеска экран затянуло белесой рябью — это почти наверняка означало, что камера в аппаратной сдохла.
— Они взорвали бомбу, — дрожащим голосом проговорил Эдди.
— Однако мы все еще живы, — невозмутимо парировал Панчах Лал. — Если бы у них и вправду был ядерный заряд, нас с тобой уже распылило бы на атомы.
— Похоже на правду, — пробормотал Руки-Ножницы. Ему пришло в голову, что слова напарника уже не вызывают у него такого раздражения, как прежде. А за слова «нас с тобой» он почувствовал к Панчаху Лалу неподдельную благодарность. — Что в горячей зоне?
— Пока все спокойно. Датчики изменений не фиксируют. А вот в «девятке» творится что-то неладное…
Впервые Эдди уловил в голосе напарника что-то похожее на неуверенность. Что происходит в девятом секторе, оставалось для них загадкой — захватившая его команда террористов первым делом вырубила обе камеры, отрезав себя от мира. Наверняка бомба была и у них, и Эдди мог только надеяться, что спецназовцам повезло в «девятке» больше.
— А что там такое? — Руки-Ножницы с трудом вылез из кресла и подошел к напарнику. — Есть какая-то информация?
Панчах Лал ткнул пальцем в ползущую по экрану дисплея ломаную кривую.
— Похоже, они отключили установки охлаждения. Температура быстро растет.
— Погоди-ка, — пробормотал Эдди, — ты хочешь сказать, что через час Большой Джим взорвется к чертовой матери?
— Через семьдесят пять минут, — педантично поправил напарник. — И не взорвется, а выйдет из штатного режима эксплуатации. Но, в общем, для нас разница невелика.
Руки-Ножницы потряс головой, словно пытаясь освободиться от кошмарного видения.
— Его нужно остановить, — тихо проговорил он. — Слышишь, Панчах, мы обязаны его остановить!
— Как только поступит соответствующий приказ. Как ты, наверное, догадываешься, Эдди, я тоже не очень хочу умирать.
— А ты уверен, что он поступит? — неожиданно для самого себя заорал Руки-Ножницы. — Может, там, снаружи, все уже погибли? Может, в живых только мы одни и остались?
— Разумеется, это возможно, — согласился Панчах Лал. — И все-таки мы не можем так рисковать. Террористы обещали взорвать бомбу, если мы остановим реактор…
— Но они ее уже взорвали!
— А вот в этом я совсем не уверен. Точнее, не уверен на сто процентов. Что мы видели? Вспышку? Выключенные камеры? Это могло быть результатом действий спецназовцев. Успокойся, Эдди. У нас достаточно времени, чтобы предпринять те шаги, которые предписывает инструкция. Во-первых, следует наладить связь со штабом…
Шипение.
— Что ты сказал, Панчах?
— Я сказал, — терпеливо повторил напарник, — что нам следует наладить связь со штабом, получить всю необходимую информацию, и только потом…
Снова шипение. Как будто со всех сторон подползали рассерженные змеи.
— Ты слышишь? — спросил Руки-Ножницы внезапно осипшим голосом. — Слышишь этот звук? Это где-то… где-то в вентиляции…
Он вскинул голову и увидел парящее перед белой вентиляционной решеткой облачко зеленоватого дыма. Оно было едва заметным, просвечивающим насквозь. И оно таяло. Быстро, пожалуй, даже слишком быстро. Эдди подумал, что, взгляни он наверх сразу же, как только услышал странное шипение, он увидел бы куда больше.
— Панчах! — завопил он, хватая напарника за тугое плечо. — Смотри, там, в углу!
— Эдди, пожалуйста, успокойся! Ну, что еще? В каком углу?
Поздно. Никакого облачка у вентиляционной решетки уже не было. Почему-то это испугало Эдди куда больше, чем все увиденное им прежде. Он оттолкнул недоумевающего Панчаха Лала и со всех ног бросился к двери.
— Постой! — крикнул напарник ему вслед. — Мы же заблокированы, ты забыл?
Руки-Ножницы с разбегу врезался в белую дверь и отлетел назад.
— Панчах! Разблокируй двери! Надо бежать! Спасаться, слышишь?
— Да успокойся же! — прикрикнул с досадой напарник и вдруг закашлялся. За все время, что Эдди работал вместе с Панчахом Лалом, это был первый случай, когда тот позволил себе так громко и надрывно кашлять. Обычно он даже чихал вполголоса, плотно зажимая нос батистовым платочком.
Эдди заставил себя повернуться и немедленно пожалел об этом.
Напарника трясло так, будто в руках у него был невидимый отбойный молоток. Лицо его побагровело, по нему катились крупные капли пота. Звуки, которые вырывались изо рта Панчаха Лала, уже нельзя было назвать кашлем — они скорее напоминали треск разрываемой на куски плотной ткани. Руки-Ножницы представил себе, что это за ткань, и почувствовал, что его сейчас вырвет.
— Эдди, — выдохнул Панчах Лал, когда первый приступ страшного кашля прошел. — Газ… это какой-то газ…
Его пальцы вдруг дробно застучали по клавиатуре. «Дверь! — мысленно вопил Эдди. — Открой же эту чертову дверь!» Он плотно зажал нос и рот ладонями, но сладковатый запах неизвестного газа все равно просачивался между сомкнутыми пальцами. Было ясно, что долго он так не продержится, а Панчах Лал все стучал и стучал по клавишам. Скорее всего, просто не мог набрать нужную комбинацию. Собственно, ничто не мешало Эдди открыть дверь самому — для этого достаточно было вернуться к своему пульту и ввести команду на разблокирование дверей, но он хорошо знал, что не сумеет этого сделать. Страх одолел его. Руки-Ножницы ощущал себя сжавшимся в пароксизме ужаса комком горячих внутренностей, все, на что он был способен, — это зажимать себе нос и рот да еще тупо ломиться в закрытую дверь.
— Ох, — внезапно прекратив кашлять, сказал за его спиной Панчах Лал. — Как же больно…
