Ознакомительная версия. Доступно 18 страниц из 88
Затем на небольшой столик, застланный листом ватмана, поставили чернильницу. Тогда были такие чернильницы — учительские: из прозрачного толстого стекла, плоские, с одним широким отверстием и другим узким. Оба отверстия соединялись чем-то наподобие канальчика. Такую устойчивую чернильницу при всём желании не опрокинешь. А тут она стояла, стояла и вдруг под взглядом Коли взяла и опрокинулась вверх дном. Чернила вылились на бумагу. На этом Коля закончил свои „чудеса“.
…Наступила мёртвая тишина. Надо было видеть лица этих бедных девочек! Да и преподавателей тоже! И курсантов, и родителей! Ведь все они, вне зависимости от возраста и образования, считали, что всё для них в жизни ясно и понятно. А тут вдруг в их сознание ворвалось нечто жуткое, непонятное и необъяснимое, что разрушило враз всё, что годами складывалось в их уме.
Вечер был безнадёжно сорван. Ни о каких танцах не могло быть и речи. Из школы все ушли точно с похорон, в тягостном молчании и с хаосом в голове.
По дороге в училище один из однокашников Коли начал меня убеждать, что-де, мол, на прииске, где рос Кабанцев, кто-то нашёл „волшебный камень“ и подарил его Коле. Вот он теперь и „колдует“ с камнем. Я пристыдил его: ведь он закончил уже третий курс высшего инженерного училища, одолел высшую математику, физику, теоретическую механику, сопромат и другие науки, а поверил в какое-то колдовство! Я лично ни на йоту не сомневался в том, что здесь нет никакого колдовства, хотя и был потрясён Колиными „чудесами“. Я сразу же твёрдо решил, что в основе их лежат какие-то ещё не открытые наукой физические явления, что пройдёт какое-то время, и учёные найдут разгадку таинственных Колиных манипуляций.
После этого вечера сам Коля Кабанцев рассказал мне, что у них на прииске жил старик-лозоходец, который с помощью лозы искал и находил золотые самородки в отработанных отвалах, чем и приносил громадную прибыль прииску. У Коли рано умерла мать, отец круглые дни пропадал на работе, и этот старик, приглядывая за Колей, полюбил его. И когда тот подрос, передал ему способность к телекинезу. Причём, утверждал Коля, этому может научиться почти каждый.
Тогда я спросил, почему он не обратится в какой-либо НИИ и не расскажет о своих способностях, чтобы обогатить науку.
— Нашёл дурака! — отвечал Коля. — Вот закончу училище, поднаберусь научно-теоретической базы, сдам кандидатский минимум — и на эту тему буду защищать диссертацию. Может, даже и докторскую.
Верилось мне в это с трудом. Уж больно нерадив был Коля в учёбе. А впрочем, не исключено, что я ошибаюсь. Может он уже академик?..
Все выпускники Дзержинки собираются (соответственно годам выпуска) раз в пять лет под шпилем Адмиралтейства, вспоминают былое, рассказывают о своей жизни. Так что мы, дзержинцы, знаем всё о своих товарищах. Только вот однокашники Коли Кабанцева ничего о нём не слышали: где и кем он служил и чем сейчас занимается и жив ли он вообще?»
Да и на самом деле: если на судах полным-полно призраков, то почему там не может быть и магов с колдунами? И как знать, может быть, на проходящем мимо нас судне среди членов экипажа находится тот, кому подвластны тайны океана и всего мироздания…
НИКОЛАЙ УГОДНИК НА КРЕЙСЕРЕ «КИРОВ»
Среди верующих людей хорошо известно, что в трудные для человека минуты им порой на помощь приходят святые. Более тысячи лет назад, в 891 году, неподалёку от Херсонеса-Корсуня, у мыса Фиолент, было застигнуто сильной бурей рыбацкое судёнышко греков-херсонеситов. От напора ветра рухнула мачта, сломался руль. Огромные волны несли беспомощное судно прямо на прибрежные скалы. Видя, что впереди неизбежная гибель, рыбаки обратились с мольбой к святому Георгию. Каково же было их удивление, когда Георгий, сверкая золотыми латами, появился пред ними на прибрежном острове-скале. Тотчас же стихла буря. Когда же спасённые мореплаватели взошли на скалу, то обрели там просиявшую икону святого Георгия. Они перенесли её на берег, а затем в благодарность за своё чудесное спасение основали на скалистом берегу, здесь же, святую обитель. Вскоре монастырь стал резиденцией греческих митрополитов в Тавриде. После постройки Севастополя и создания Черноморского флота именно иноки Георгиевского монастыря стали духовниками на боевых кораблях, вдохновляя, укрепляя и отпевая моряков. В Георгиевском монастыре неоднократно бывал весьма почитающий эту святыню адмирал Ушаков, отдавший служителям 3000 рублей (сумму по меркам XVIII века огромную!). Здесь же, на территории монастыря, находилась и летняя резиденция адмирала Лазарева.
Есть свидетельство и ещё об одном посещении святыми корабля. Было это уже в иную эпоху, в другом море, и на этот раз вместо Георгия Победоносца святым был Николай Угодник.
Вот как описывает этот уникальный случай журналист Валентин Владимиров:
«С Петром Тихоновичем Пантелеевым мы познакомились в одном из бывших центров советской электроники, чистеньком и уютном подмосковном Зеленограде. Рослый седовласый Пётр Тихонович был превосходным инженером-механиком и талантливым изобретателем, имевшим целый ряд авторских свидетельств. Когда наше знакомство переросло в приятельские отношения и я стал часто бывать в квартире Пантелеева, то с удивлением узнал: с памятного дня Победы изобретатель никогда не брал в рот спиртного и даже во времена государственного атеизма, не таясь, ходил в церковь. Дома у него на почётном месте висела большая икона Николая Угодника. Когда я ею заинтересовался, бывший матрос крейсера „Киров“ доверительно поведал мне свою удивительную историю…
В страшном и кровавом сорок первом, под непрерывными воздушными атаками и бомбёжками хозяйничавших в небе немецких самолётов корабли Балтийского флота прорывались в Кронштадт.
Море слегка штормило. В стальном чреве корабля стояла невыносимая духота, и в машинном отделении крейсера „Киров“ плыл синеватый чад раскалённой смазки. Поэтому машинист Пётр Пантелеев часто бегал охладиться под душем из забортной воды.
В очередной раз, встав под душ, он вдруг почувствовал, как решётчатый настил легко уплыл из-под ног, всё вокруг перевернулось, неестественно меняясь местами, и машинист упал, на мгновение потеряв сознание. Очнулся он от крепкого шлепка ладонью по мускулистому плечу.
— Угорел? Вентиляция не справляется, — помогая ему подняться, сказал механик: — Давай наверх, подыши немного и назад.
Пётр полез вверх по трапу: просто мечта — глотнуть свежего морского ветра после трёх вахт подряд, но зря проводить на палубе время тоже нельзя — если встанут машины, немцы тут же разбомбят крейсер и вся команда пойдёт на дно кормить рыб.
Наверху царил сущий кошмар. Натужно выли моторы пикирующих самолётов, выворачивая нутро сверлящим звуком, свистели падающие бомбы, захлёбываясь, строчили пулемёты, ухали разрывы и зло кашляли зенитки. То и дело по обоим бортам серую воду вспучивали белые султаны разрывов. Пётр приоткрыл люк и начал жадно глотать солёный, припахивающий пороховой гарью воздух. Неожиданно он увидел, как между вздымавшимися свинцовыми волнами и разрывами к крейсеру прямо по воде шёл незнакомый человек — не торопясь, но в то же время быстро, словно морская бездна для него была подобна гладкой мостовой.
Ознакомительная версия. Доступно 18 страниц из 88
