Паола лежала, скорчившись и вздрагивая, в полном охотничьем костюме, кроме маленьких бронзовых шпор, которые держала в руках перепуганная, растерявшаяся китаянка.
Дик мгновенно осмотрел Паолу: она дышала, хотя была без сознания. Пуля прошла насквозь с левой стороны. Он бросился к телефону. Ожидая, пока домашняя станция соединит его с кем нужно, он молил провидение о том, чтобы Хеннесси оказался в конюшнях. К телефону подошел конюх, и пока он бегал за ветеринаром, Дик приказал О-Пою не отходить от коммутатора и сейчас же послать к нему О-Дая.
Уголком глаза он видел Грэхема: тот ворвался в комнату и бросился к Паоле.
– Хеннесси, – распоряжался Дик, – я жду вас как можно скорее. Захватите все для оказания первой помощи. Ружье миссис Паолы выстрелило… пуля прошла через сердце или через легкое, а может быть, через то и другое. Идите прямо в спальню миссис Форрест. Только скорее!
– Не прикасайтесь к ней, – резко бросил он Грэхему. – Это может повредить ей… вызвать сильное кровоизлияние.
Затем он опять кинулся к О-Пою:
– Отправьте Каллахана на гоночной машине в Эльдорадо. Скажите ему, что он встретит по пути доктора Робинсона, пусть посадит его и как можно скорей доставит сюда. Пусть едет как дьявол. Скажите, что миссис Форрест ранена и от него может зависеть ее жизнь.
Не кладя трубки, он повернулся, чтобы взглянуть на Паолу.
Грэхем стоял, склонившись над ней, но не прикасаясь; взгляды их встретились.
– Форрест, – начал он, – если это вы…
Но Дик остановил его, показав глазами на китаянку, все еще растерянно и безмолвно державшую в руках бронзовые шпоры.
– Об этом поговорим потом, – отрезал он и снова поднес трубку к губам: – Доктор Робинсон?.. У миссис Форрест прострелено легкое или сердце, может быть, то и другое. Каллахан выехал на гоночной машине, поезжайте ему навстречу, гоните во весь дух!
Когда Дик, опустившись на колени, опять склонился над Паолой и принялся ее осматривать, Грэхем отошел.
Осмотр был очень короток. Дик взглянул на Грэхема и покачал головой:
– Трогать ее слишком рискованно.
Затем обратился к китаянке:
– Положите куда-нибудь эти шпоры и принесите подушки. А вы, Ивэн, помогите с другой стороны. Приподнимайте ее понемногу, не торопясь. Ой-Ли, подсуньте подушку… осторожнее… осторожнее…
Подняв глаза, он увидел О-Дая, безмолвно ожидавшего приказаний.
– Попросите мистера Бонбрайта сменить О-Поя у коммутатора, а О-Пой пусть стоит тут и все исполняет немедленно. И пусть О-Пой соберет всех слуг, они могут в любую минуту понадобиться. Как только Сондерс возвратится с мистером Бишопом и остальными, пусть сейчас же едет в Эльдорадо навстречу Каллахану, на тот случай, если машина поломается. Скажите О-Пою, чтобы он разыскал мистера Мэнсона, и мистера Питтса, и всех управляющих, у кого есть машина, пусть они все приедут сюда и ждут здесь вместе с машинами. И пусть О-Пой примет и устроит Бишопа и его спутников как полагается. А вы возвращайтесь сюда, чтобы в любую минуту быть под рукой.
Дик опять повернулся к горничной:
– А теперь расскажите, как это случилось.
Ой-Ли качала головой и ломала руки.
– Где вы были, когда ружье выстрелило?
Китаянка проглотила слезы и указала на дверь гардеробной.
– Ну, говорите же! – приказал Дик.
– Миссис Форрест велела мне приготовить шпоры… Я про них забыла… Я скорей пошла. Слышу выстрел. Я иду скорей назад, бегу… и…
– Но что было с ружьем?
– Непорядок. Может, сломалось. Четыре минуты не стреляло… пять минут… Миссис Форрест старалась, чтобы стреляло.
– Она уже начала возиться с ружьем, когда вы пошли за шпорами?
Ой-Ли кивнула.
– Я перед тем ей сказала: «Может, О-Пой исправит?» Миссис Форрест сказала: «Не стоит». Она сказала, вы исправите. Положила ружье вот так. Опять взялась чинить. Потом послала за шпорами. А потом… ружье и выстрелило.
Приезд Хеннесси прервал этот разговор. Он осматривал Паолу немногим дольше Дика, затем поднялся. Лицо его было мрачно.
– Я не решаюсь тревожить ее, мистер Форрест. Наружное кровоизлияние прекратилось, но кровь, видимо, скопляется внутри. Вы послали за врачом?
– За Робинсоном. К счастью, успел захватить, когда он только что начал прием. Хороший молодой хирург, – обратился Дик к Грэхему, – с выдержкой и смелый. Я верю ему больше, чем многим прославленным старым врачам. Как вы думаете, мистер Хеннесси? Есть надежда?
– По-моему, дело плохо, хоть я тут и не судья, – ведь я только коновал. Робинсон разберется. А пока остается только ждать…
Дик кивнул и вышел на веранду Паолы, чтобы послушать, не приближается ли гоночная машина, на которой ехал Каллахан. Мягко подошел и ушел лимузин. Грэхем тоже появился на веранде.
– Форрест, я прошу вас меня простить, – сказал Грэхем. – Я просто себя не помнил в первую минуту. Увидел вас здесь и решил, что это при вас случилось. Должно быть, несчастный случай…
– Да, бедная детка… – подтвердил Дик. – А она еще хвасталась, что всегда очень осторожна с огнестрельным оружием.
– Я осмотрел ружье, – сказал Грэхем, – и ничего не нашел, все в порядке.
– Потому-то беда и случилась: непорядок Паола исправила, но ружье при этом выстрелило.
И пока Дик говорил, придумывая объяснение, которое могло бы обмануть даже Грэхема, он мысленно удивлялся, как искусно Паола все это разыграла. Последний дуэт с Грэхемом был прощанием – и вместе с тем средством отвести подозрение. Так же Паола поступила с ним, Диком. Она простилась и с ним, и последние сказанные ею по телефону слова были обещанием, что никогда не будет у нее другого мужчины, кроме Дика.
Он отошел от Грэхема на дальний конец веранды.
– И у нее хватило сил, хватило сил! – бормотал он про себя дрожащими губами. – Бедная детка! Она так и не могла выбрать между нами двумя – и вот как разрешила вопрос.
Шум подъехавшей машины заставил его и Грэхема подойти друг к другу, и они вместе вернулись в комнату Паолы, чтобы встретить врача. Грэхем волновался, он не мог уйти – и чувствовал, что должен уйти.
– Прошу вас, Ивэн, останьтесь, – обратился к нему Дик. – Она очень хорошо к вам относилась и если откроет глаза, то будет рада вас увидеть.
В то время, как Робинсон осматривал Паолу, оба отошли в сторону. Когда врач с решительным видом поднялся, Дик вопросительно взглянул на него. Робинсон покачал головой.
– Ничего не поделаешь, – сказал он. – Это вопрос нескольких часов, может быть, даже минут… – Он помолчал, вглядываясь в лицо Дика, затем добавил: – Можно облегчить конец, если вы согласны. А то очнется и еще некоторое время будет мучиться…
