Лине нахмурилась: кажется, этот идиот развлекался от души. Наконец он, похоже, устал от этой игры: силой выбил меч у пирата, и тот улетел за борт, в море. Пинком пониже спины он отправил еще одного из негодяев в объятия Гарольда, который невозмутимо взял его за грудки и перебросил через поручни, словно ему приходилось проделывать подобное ежедневно.
Цыган застал второго пирата врасплох: поднырнул ему под руку и перекатился к ногам, повалив его на палубу. Пират рухнул на четвереньки, ударившись подбородком, а его меч загромыхал по дощатой палубе. Гарольд предложил ошеломленной жертве помощь, помог ему встать на ноги, а потом отправил за борт.
Наконец остался последний противник. В руках он держал по мечу, и в его глазах бушевала ярость. На лице пирата отразилось, мучительное раздумье — он взвешивал все за и против. И поступил мудро: бросил меч на палубу, рванул к борту, прыгнул в воду и поплыл к «Черной короне».
Дункан тыльной стороной ладони вытер пот со лба. Вокруг раздались приветственные крики — пассажиры ликовали, размахивая предметами, которые принесли им победу, — кошелями, заколками для плащей, кружками. Они делали угрожающие жесты в сторону удаляющейся «Черной короны». С помощью капитана Кемпбелла Дункан отправил за борт последних членов пиратского экипажа. Но при взгляде на тушу, которая была когда-то Эль Галло, он только покачал головой — чтобы избавиться от его трупа, понадобится несколько крепких мужчин.
Кемпбелл восторженно похлопал Дункана по спине, потом, спохватившись, глуповато улыбнулся, снял свою шляпу и отвесил церемонный поклон. Дункан слабо улыбнулся в ответ. Что-то иное занимало его мысли. Он должен был сказать несколько слов глупой девчонке, которая так неосмотрительно подвергла свою жизнь большой опасности.
Когда он нашел ее, сидящую на бухте каната, с испачканными кровью руками, маленькую и жалкую, весь его праведный гнев мгновенно улетучился, сердце его смягчилось. Он покачал головой, ведь он никогда не мог отказать беспомощной бродяжке. А Лине де Монфор представляла сейчас жалкое зрелище. Он медленно подошел к ней, опустился рядом на корточки, взял ее красные от крови руки в свои и взглянул ей в лицо. У нее был шок.
— С вами все в порядке? — прошептал он.
У нее дрогнул голос, когда она пробормотала:
— Я думала, он убьет вас.
Дункан попытался улыбнуться, но у него ничего не вышло, получилась гримаса, мало похожая на улыбку.
— Ему едва не удалось задуманное.
Лине посмотрела на свои дрожащие окровавленные руки, поморщившись при виде алых пятен.
— Так много к-крови, — заикаясь, произнесла она. — Но я не упала в обморок, правда?
— Нет, — ответил он со слабой улыбкой. — Нет, вы не упали в обморок.
— Хорошо, — отозвалась она, удовлетворенная его ответом. Затем ее глаза закатились, и она повалилась на него, все-таки лишившись чувств.
Глава 18
— Ты уверен, что он еще жив?
Вопрос Гарта был невинным, но Холден вспыхнул от гнева.
— Конечно, он жив! — рявкнул он, с размаху ударив кулаком по запертой калитке, ведущей в сад, и, прищурившись, посмотрел на своего брата. — Как ты смеешь даже предполагать…
— Холден! — крикнул Роберт. Затем, удостоверившись, что поблизости в залитом лунным светом саду никто не сможет их подслушать, предложил:
— Если ты не можешь вести себя прилично…
Холден закатил глаза и начал обрывать цветы с куста жасмина, росшего поблизости.
Роберт обратился к Гарту со словами утешения.
— Дункан просто обязан быть жив. Я в этом уверен. Но твой отец…
— Он начинает задавать вопросы, Роберт, — сквозь стиснутые зубы произнес Холден, разжимая кулак, из которого на землю посыпались сорванные лепестки. — Ты плавал в Испанию, ты вернулся обратно, не узнав ничего, что оправдало бы тебя. — Он сплюнул на землю. — Ничего, лишь привез испанскую шлюху, чтобы согревать свою постель.
У Роберта в жилах закипела кровь.
— Ты… жалкий… — зарычал он и набросился на Холдена, прижав его к стене сада. — Не смей гак говорить о моей невесте, ты, вонючий…
— Твоей невесте! — завопил Холден, толкая его в грудь. — Это действительно так? И это в то время, пока мой брат томится…
Роберт, выругавшись, отпустил его.
— Прекратите! — воскликнул Гарт, становясь между товарищами. — Ваши взаимные оскорбления ничем не помогут Дункану!
Холден, пробормотав грязное ругательство, оттолкнул Гарта, потом со злобой пнул ни в чем не повинный дерн.
Роберт опустил глаза и покачал головой. Он не мог понять, что на него нашло. Успокоившись, он буркнул:
— Я был уверен, что Дункан уже будет дома, когда мы вернемся.
— В общем, теперь дело обстоит еще хуже, — сказал Холден, небрежно отламывая веточку с персикового дерева. — Король пригласил меня принять участие в шотландской кампании.
— В шотландской кампании? — воскликнул Роберт. Его гнев мгновенно сменился восторгом. — Это замечательно! Это то, о чем ты мечтал, Холден!
Холден мрачно улыбнулся:
— А теперь я не могу ехать.
— Что ты имеешь в виду?
— Я — следующий… в роду, Роберт. — Он устало провел рукой по волосам. — Пока Дункана нет, и, где он, одному Богу известно, гоняется за последней любовницей…
— Она не его последняя любовница. — Глаза Гарта блестели, как серебро в призрачном свете луны. — Я думаю, он собирается жениться на ней.
— Что? — переспросил Холден.
— Лине де Монфор. Я видел это по его глазам, прежде чем он… уехал. Я не удивлюсь, если они уже поженились.
— Что?! — взорвался Холден. — Это абсурд! Он не может жениться! Для этого нужно позволение короля! — Его смех походил на лай. — И я сомневаюсь, что Эдуард благосклонно отнесется к тому, что один из его лучших рыцарей хочет взять в жены торговку шерстью!
— Она — настоящая де Монфор. Это возможно, — произнес Роберт и задумчиво погладил подбородок. Холден поднял руки к небесам.
— Вы не можете даже найти моего брата, а уже поженили его! А я тем временем должен изобретать уважительную причину, чтобы отклонить предложение короля, да еще такую, из-за которой меня не вздернут на виселицу как предателя!
Пока молодые люди продолжали препираться, леди Алиса, которая сажала поблизости мяту и огуречник после наступления сумерек, подавила усталый вздох и вышла из глубокой тени. Она услышала достаточно. Пришло время вмешаться.
— Никого из моих сыновей не вздернут на виселице как предателя. И убери свой меч, Холден.
Холден, смутившись, сунул обратно в ножны меч, который он выхватил секунду назад, услышав шорох.
Леди Алиса покачала головой и воткнула в землю посадочный колышек. Еще никогда, подумала она, эти трое не выглядели такими виноватыми. Холден в волнении переминался с ноги на ногу. Гарт низко опустил голову, словно кающийся грешник. А Роберт покраснел, как ее розы, — она не видела его лица в лунном свете, но была уверена, что это так.
