– Что, черт побери, здесь происходит? Ты знаешь, что Минна мертва? Я как раз подъезжал к дому, когда она вылетала из окна, словно огненный шар, ударилась о крышу веранды и свернула себе шею, даже не долетев до земли.
– Держи сундук, Билл, – велел Дейк, все еще нажимая на металлический замок.
Йенсен остановился. Дейк посмотрел на него и заметил, что тот колеблется.
– Кара считает, что Минна заперла здесь Клея.
Великан встал на колени с другой стороны сундука. Кара отодвинулась, чтобы освободить место. Билл Йенсен удерживал сундук на месте, а Дейк пытался сломать дужку замка, но ничего не получалось.
– Я ничего не слышу! Он бы стал плакать!
Дейк быстро взглянул на Кару и увидел, что она дрожит. Он сердито посмотрел на Йенсена.
– Заткнись, только держи сундук! – Дейк нажал на прут изо всех сил, почти повис на нем. Но вот замок поддался, и Рид откинулся назад.
Кара бросилась к сундуку и открыла крышку так стремительно, что чуть не ударила ею шерифа по носу. Дейк встал на колени и смотрел через ее плечо.
– Его там нет! – вскрикнула она в смятении. – Господи, Дейк! Его там нет!
Кара находилась на тихой полянке возле поселка, где раньше проводили молебен. Она сидела там одна на бревне, обхватив руками колени и уткнув лицо в складки юбки. Душераздирающая тревога и страх за Клея, равно как и ее сражение с Минной, отошли на второй план. Вместо этого пришла пустота, и девушка чувствовала себя живой лишь наполовину.
Она была слишком измучена, чтобы плакать, но иногда судорожные рыдания непроизвольно вырывались из ее груди.
Справа от нее зашуршали листья, и она подняла голову, чтобы взглянуть на того, кто осмелился потревожить ее в этом молчаливом отупении. Маленькая рыжая белка застыла перед Карой, стоя на задних лапках и держа в передних грецкий орех. Зверек моргнул, задрал хвостик и поскакал прочь по разноцветному покрывалу из опавших листьев. Девушка наблюдала за белкой, пока та, вскарабкавшись на дерево, не пропала в ветвях ...
Закинув голову, Кара посмотрела на небо, вздохнув, и закрыла глаза. Тихая поляна, покрытая ковром из листьев, давала ей ощущение мира и покоя. Она сжала руками колени и опустила голову.
– Господи, пожалуйста, – прошептала она, – пожалуйста, позаботься о маленьком Клее, где бы он сейчас ни находился. Не допусти зла, не дай ему замерзнуть или остаться одному. Пожалуйста!
– Кара!
Она подняла голову, вытерла залитые слезами щеки, а потом откинула волосы с лица. Обернувшись она увидела Дейка, стоявшего за ее спиной.
– Я не слышала тебя, – сказала она с трудом: у нее болело горло от плача.
Дейк перешагнул через бревно и уселся рядом с ней.
Он взял ее за руку, и она не противилась этому. Его теплые пальцы накрыли ее руку. Глядя на нее, он по очереди поглаживал ее пальцы и говорил:
– Мы обыскали дом, но не нашли Клея.
– Я знала, что его там нет.
– Я не отступлю, Кара. Я хочу привести себя в порядок, поесть, и снова приняться за поиски. Мне будут помогать военные. Билл поедет в город и организует поисковую группу. Ты должна верить, что мы его найдем.
Кара прислонилась к нему, черпая смелость из его силы.
– Я сидела здесь и молилась. Я пыталась понять, что Минна могла с ним сделать, но, похоже, она была уже в таком состоянии, что ход ее мысли представить невозможно. – Девушка сжала его руку. – Что с ней произошло? Что ты собираешься делать?
– Билл позаботился обо всем. Мы не будем звать никого на похороны, но она будет похоронена на семейном кладбище в безымянной могиле.
– Мне кажется, это уж слишком.
– Я знаю, о чем ты думаешь, но мне теперь ясно, что к концу Минна стала совершенно безумной. Не знаю, когда и как это случилось, но та Минна, которую я знал еще ребенком, действительно любила Берка и всех нас. Может, это война, и все, что ей пришлось пережить, так подействовало на нее. А может, болезнь всегда сидела в ней и развивалась по мере того, как Минна росла. Мы никогда не узнаем.
– А как Инез?
– Все глаза выплакала. Я сказал ей, что ее вины тут нет, но она безутешна.
Кара глубоко вздохнула и выпрямилась. Она взяла руки Рида в свои и посмотрела ему в глаза.
– Инез не только ругает себя. Она переживает за Клея потому ... потому что ... – Страх вдруг охватил девушку.
Что, если она расскажет молодому человеку о происхождении Клея, а тот в ответ прикажет прекратить поиски? Что, если узнав тайну, он перестанет интересоваться мальчиком?
– Потому что – почему, Кара?
Она вспомнила его слезы прошлой ночью, вспомнила его слова: «Я всю землю переверну вверх дном, но найду ребенка!»
Он не оставит Клея. Она должна верить в это так же сильно, как в то, что малыша найдут живым. Как только Клей вернется к ним, они вновь станут семьей. Она расскажет Дейку правду, что бы там ни было она больше не могла жить с этой ложью.
– Кара?
– Инез – двоюродная бабушка Клея.
– Его двоюродная бабушка?!
Кара кивнула. Страх нарастал в ней, как будто маленькие щупальца сжали сердце.
– Анна Клейтон убежала с человеком по имени Прайс, который родился и был воспитан на плантации ее отца.
Девушка внимательно наблюдала за Дейком. Его изумрудные глаза застыли, он внимательно слушал ее. Кара проглотила слюну и продолжала:
– Инез говорит, Прайс был... был мулатом – кажется, она именно так его назвала. А мать Прайса была наполовину белая ...
– Ты хочешь сказать, что отцом Клея был невольник?
– Да, – прошептала она. – Пытаюсь.
– А Анна Клейтон убежала с ним?
– Ну да. Они поженились в другом штате, но она не знала, что он был ее сводным братом.
Сначала Кара не собиралась рассказывать всего.
Но, начав говорить – путанно и смущенно, – девушка уже не могла остановиться, даже сознавая, что делает непоправимую ошибку.
Дейк отпустил ее руки. Он положил локти на колени и опустил лицо на руки. Она в ужасе молча наблюдала, как он тер себе брови и виски. Секунды растянулись в минуты, а он все молча смотрел на землю. Но вот он глубоко вздохнул и выпрямился.
– Кто еще знает об этом? – Рид повернулся к ней и задумчиво нахмурил брови.
– Никто. Только Инез и я.
– Хорошо.
Она почувствовала, что все вокруг перевернулось. Неужели он заставит ее делать выбор между ними?
– Значит, это важно для тебя?
– Конечно, важно. Это все меняет. – Он хотел прижать ее к себе, но она вырвалась.
– В чем дело? – спросил Рид.
