– Ну да, конечно, – усмехнулся Малдун. – Теперь вы говорите совершенно не смешные вещи.
– Ну, я развлекаюсь, как умею. Наверное, я немного чокнутая, – призналась Джоан. – Я попыталась представить себе… – И она снова рассмеялась, на этот раз еще громче и заразительней.
– Что именно?
– Я попыталась представить себе… – Но она хохотала так, что не могла произнести ни слова.
– Что?! Что вы себе представили?
– Мы долго ломали себе голову, как бы получше уладить вопрос о том, чтобы отменить или хотя бы перенести на более поздний срок визит президента на базу. Ну, чтобы не нужно было проводить демонстрацию сил и способностей «морских котиков» в присутствии широкой публики. И Джон Гротто – он у нас главный в Белом Доме по связям с общественностью – так вот, он постоянно повторял мне: «Нужно сделать что-то совсем уж необычное. Что-то такое, чего раньше еще никто и никогда не делал». Ну так вот, теперь, я полагаю, вы позволите мне отправить ему послание с сообщением о том… Короче, тут даже слово «демонстрация» остается вполне уместным, если хотите.
Тут же не удержался от смеха и сам Малдун.
– Я рад, что мне всякий раз удается вас хорошенько повеселить.
– Ну, не принимайте это так близко к сердцу. Я хочу сказать, что… в общем, секс сам по себе – штука весьма забавная. Вы со мной не согласны?
– Слово «забавный» почему-то не приходит мне в голову, когда я думаю о сексе…
– Нет? – Джоан заставила себя собраться, чтобы снова не расхохотаться прямо в трубку. – Я вас понимаю. Вы абсолютно правы. Когда в сексе участвуют только он и она, когда между ними возникает страсть и даже чистая, настоящая любовь, когда при этом в комнате приглушен свет, или, может быть, совсем выключен… тогда секс становится очень даже серьезным. Но секс на публике? Нет, спасибо большое, не хочется. Ни за что на свете. Это совсем не то… То есть… Одним словом, вы когда-нибудь смотрели короткометражные порнофильмы?
– Ну, как сказать…
– Конечно смотрели. Их смотрел каждый хотя бы один раз. Причем зачастую этого одного раза бывает достаточно. Потому что – давайте говорить начистоту – после таких фильмов уже не хочется заниматься сексом самому. Не говоря уж о том, чтобы еще раз посмотреть похожее кино. И ничего сексуального в таких лентах нет. Они ужасны, они отвратительны. В лучшем случае может попасться что-нибудь потешное. Покажут вам какую-то немыслимую позу в какой-нибудь экзотической обстановке, да еще и в сверхъестественном ракурсе, вот и все. Причем все это, как правило, сопровождается дурацким мычанием, похрюкиванием и повизгиванием, что уж и вовсе не кажется ни на йоту сексуальным. И к тому же… Послушайте, а вы когда-нибудь наблюдали за самим собой во время секса?
– Ну-у…
– Значит, нет. Плохой пример, – сделала вывод Джоан. – Но давайте посмотрим на вас. В вашей внешности, наверное, нет ни одного недостатка. Вы, скорее всего, будете смотреться восхитительно под любым углом. Когда я училась в колледже, у меня был один парень, помешанный на зеркалах. Клянусь Богом, что мне все время приходилось закрывать глаза, иначе я бы просто хохотала не переставая. Мне так и хотелось крикнуть: «Боже мой! Нет, ты только посмотри вон туда! Это еще что такое?!»
Малдун рассмеялся:
– Ну, лично я считаю, что смех в сексе тоже играет немаловажную роль.
– Смех? Да, безусловно, – согласилась Джоан. – Но зеркала, фото– и кинокамеры, а также толпу в двадцать тысяч человек, наблюдающую за вами с открытой трибуны, – все это прошу исключить. Любой из вышеперечисленных элементов может полностью испортить такой чудесный момент.
– Такой чудесный момент, – эхом повторил Малдун. – Мне кажется, что все женщины имеют совершенно определенное мнение по поводу того, каким должен и каким не должен быть секс. То есть я хочу сказать, если ты точно не знаешь, каким именно обязан быть этот момент, становится непонятно, кто и как его может испортить. Верно?
– Не знаю, что и ответить. Обвинить вас в женофобии или же согласиться с тем, что в ваших рассуждениях есть доля истины. Если учесть, что большинство мужчин в этом отношении являются полными идиотами, готовыми заниматься сексом где угодно, когда угодно и с кем угодно.
– Ну, это вы напрасно, – возразил Майк. – Во всяком случае, в части «с кем угодно».
– Да, я понимаю, некоторые парни проводят для себя границу и не смотрят на женщин, которые намного старше их самих. Но все остальные готовы гоняться за любой юбкой. – На экране снова появилась бегущая строка, но на этот раз это был только повтор новостей.
– Вы сами знаете, что это не так.
– О, простите! Я забыла упомянуть, что для многих мужчин запретом являются также замужние женщины. Они неприкасаемы.
– Вот теперь вы сами становитесь забавной, – заметил Малдун. – Может быть, на этот раз я с вами и соглашусь. И если мужчины часто совершают ошибки, не ограничивая себя в сексе, то женщины… Судя по собственному жизненному опыту, могу сказать, что у большинства дам сексуальные фантазии почти всегда расписаны как по сценарию. Сначала должно произойти вот это, потом то, и этот список продолжается до бесконечности. Как мужчина, ты обязан включиться в игру, и не дай бог случайно отойти от главной линии и позволить себе импровизацию!
Но проходит какое-то время, и ты успеваешь выучить все свои реплики назубок. И получается, что ты точно знаешь, что именно женщина хочет от тебя услышать и когда она хочет это услышать.
– Ну, если я теперь кажусь вам забавной, то вас можно назвать пресытившимся.
– Возможно. – Он немного помолчал и добавил: – Теперь скажите мне: что же именно Брук Брайант захочет услышать от меня?
Джоан оторвала взгляд от экрана:
– Вы это серьезно?
Наступила короткая пауза, затем он отчетливо произнес:
– Конечно.
– И вы совершенно искренне собираетесь начать… ну, что-то вроде… с Брук?
– Она мне нравится, – легко признался Малдун. – Она здорово пишет. Оказывается, она не только умна, но еще и обладает превосходным чувством юмора. И вообще, можно сказать, что она… горячая штучка!
Вот черт! Джоан напряглась.
– Горячая штучка, – машинально повторила она. – И вы делаете такой вывод только по тому, как она пишет электронные письма?
– Ну да. Именно так.
Джоан в изнеможении закрыла глаза. Ведь это она сочинила послания от имени Брук. Причем все. Все семь писем.
Получилось так, что за прошедшие сутки они с Малдуном обменялись семью посланиями. Боже! О чем она думала все это время?
Первое послание Майка она честно переправила Брук, й та прислала ей свой ответ.
«На что ты рассчитывала, посылая мне это письмо? – удивлялась Брук. Казалось, она не пришла в восторг от предполагаемой переписки – только этого ей недоставало! – Кто такой этот парень? У меня сейчас нет времени на все это. Пожалуйста, Джоан займись этим вопросом сама. Придумай что-нибудь и скажи, будто это я тебе прислала. Можешь прикрыться моим адресом. Пароль тебе известен. Тем более что я сама свою почту никогда не читаю. Разберись с ним самостоятельно!»
