— И она решила покончить с угрозами раз и навсегда.
— Да. — Питер пошевелил губами и несколько раз сглотнул, словно ощутил во рту горечь. — Знаете, а я ведь был там в ту ночь. Чуть раньше. Она заметила меня и решила переждать или действительно вначале поехала в другое место — я этого до сих пор не знаю. Когда я постучал в дверь Бринсли, мне никто не ответил. Но похоже, она вернулась, когда Сары там уже не было.
— Теперь понятно, почему Бринсли не назвал имени убийцы, — сказал Вейн. — Должно быть, кое-какие родственные чувства он все же в себе сохранил. Но скажите, почему вы так уверены в том, что его убила именно ваша сестра? У вас есть доказательства?
Питер покачал головой:
— Никаких доказательств нет, я об этом позаботился. Не существует никаких улик, которые могли бы указать на причастность моей сестры к смерти Бринсли. Только ее признание. Да, она сама во всем призналась. Но на допросе я бы об этом молчал.
Вейн бросил на Питера испытующий взгляд.
— Если все то, что вы мне говорите, правда, ваша сестра не просто сумасшедшая, она — убийца. Вы должны подумать, что с ней делать. Нельзя допустить, чтобы она вошла во вкус. Завтра она решит убить вас.
Питер невидящим взглядом смотрел на дорогу.
— Она в меня влюблена. Помешалась на мне. Она пытается представить меня деспотом, который держит ее под домашним арестом и не дает жить, но все обстоит совсем наоборот. Я не могу ухаживать ни за одной женщиной, потому что тем самым подставлю ее под удар. Одному Богу ведомо, что сделает с ней Дженни, если почувствует в ней соперницу. Я думаю, что она связалась с тем неизвестным мне негодяем лишь для того, чтобы заставить меня ревновать. Потом она сказала мне, что ребенок появился на свет лишь потому, что я отказался ответить на ее любовь. Она по-прежнему во власти этой пагубной страсти. Я думаю, она верит в то, что получит меня, если ей удастся избавиться от мальчика.
По спине Вейна пробежала дрожь отвращения. Кони неслись на бешеной скорости. Он надеялся, что Сара не встанет этой женщине поперек дороги, но понимал, что надеется зря. Сара не была бы собой, если бы не попыталась ей помешать.
Он молился Богу, чтобы Сара осталась жива.
Мальчик играл в солдатики под цветущей яблоней в саду перед домом. Он был светловолос и слегка полноват. Судя по сосредоточенному и серьезному выражению его светло-карих глаз, игра была непростой. Он что-то бормотал себе под нос, расставляя фигурки на траве — поле грядущей битвы.
От мальчика их отделяла какая-то сотня ярдов. Сара, сама не зная почему, предчувствовала недоброе. И это предчувствие с каждым пройденным ярдом становилось все острее. Озираясь по сторонам, она искала глазами взрослых, кого-то, кто спросил бы у них, что они тут делают. Но мальчик был в саду один. И тишину нарушало лишь пение птиц да журчание реки неподалеку.
Бросив тревожный взгляд на свою компаньонку, Сара вдруг увидела в ее руках пистолет.
Слишком поздно.
Сара в ужасе закричала и толкнула Дженни в тот самый момент, когда безмятежную тишину разорвал звук выстрела. Птицы с тревожным гомоном вспорхнули с веток и взмыли в небо.
Сара всем телом навалилась на Дженни, сбив ее с ног, пытаясь выхватить у нее пистолет. Сцепившись, они покатились по земле. Завязалась борьба.
— Беги! — успела крикнуть мальчику Сара. Она надеялась, что Дженни не попала в него, но полной уверенности не было. — Быстро! Зови на помощь!
Стремясь обезвредить Дженни до того, как та выстрелит вновь, Сара не смотрела по сторонам и потому не увидела, послушался ли ее Том. Сара всеми силами пыталась вырвать у Дженни пистолет, но ее золовка, похоже, обладала нечеловеческой силой. И в ослеплении безумия не чувствовала боли.
Они боролись отчаянно, не на жизнь, а на смерть, и Сара начала уставать. Она знала, что ей не победить сумасшедшую. Единственное, на что смела надеяться Сара, — это на то, что ей удастся отвлечь внимание Дженни и Тому хватит времени, чтобы привести подмогу. От удара по спине у Сары перехватило дыхание. Боль была такой, что она не смогла сдержать стона. Дженни попыталась встать, но Сара вцепилась ей в юбку, в отчаянии пытаясь остановить, не дать пуститься за Томом в погоню.
Раздался треск разрываемой ткани. Дженни вырвалась. Обернувшись, она набросилась на Сару, прижав ее спиной к земле. Сев на Сару верхом, она коленями придавила к земле ее плечи.
Удовлетворение от того, что тактика сработала, помогло перенести боль, придало Саре мужества. Будь что будет, решила она. Она пыталась сбросить Дженни, но все ее усилия закончились неудачей. Сара смотрела Дженни в лицо. В лицо, которое некогда казалось ей таким миловидным. Теперь черты Дженни исказил гнев. В глазах горело безумие.
С громким воплем Дженни замахнулась. Пистолет она держала в руке.
Саре оставалось только терпеть. Сносить удары до тех пор, пока не потеряет сознание или не умрет. Собравшись с духом, она мотнула головой, увернувшись от удара, который мог бы размозжить ей череп. От боли в виске свело скулы, но она все еще была жива и в сознании. Она все еще цеплялась за жизнь. Отчего никто не спешит ей на помощь? Том уже должен был кого-нибудь привести.
Она услышала издалека чей-то возглас и следом крик, от которого мороз пробежал по коже. Еще один удар, и у Сары помутилось в глазах. Все тело откликнулось страшной болью. Теряя сознание, она почувствовала, что ее перевернули на живот. Лицом в землю. Земля набилась в рот.
Потом она ощутила вибрацию почвы под чьими-то шагами. Тяжелыми шагами. Затем гневный рев Вейна. Вейн. Слава Богу. И тогда Сара провалилась в беспамятство.
На следующий день Сара уже могла сидеть в кровати. Головная боль утихла, и она больше не испытывала ни головокружения, ни тошноты. Она находилась в том доме, где рос сын Дженни. Оказалось, что мальчика, которого она так долго искала, звали совсем не Томом, а Дэвидом. Впрочем, ничего удивительного. Если Мэгги солгала ей насчет того, что мальчик живет с ней, она могла солгать и насчет всего прочего.
Дом, в котором жил Дэвид, нельзя было назвать роскошным, но он был вполне удобным. Для того чтобы разместить ее здесь, одной из дочерей хозяев пришлось уступить свою спальню, перебравшись к сестре.
«Это никуда не годится, — подумала Сара. — Хватит стеснять этих людей. Пора ехать домой».
Домой. Но где теперь ее дом? Подготовил ли Вейн договор, определяющий условия их дальнейшего раздельного проживания? Саре совсем не хотелось заниматься этими вопросами, но рано или поздно все равно придется расставить точки над i. Так почему бы не покончить с этим сейчас?
Сара попыталась улыбнуться, когда мальчик, о котором дна всегда думала как о Томе, влетел в комнату с букетом весенних цветов.
— О! Спасибо, — сказала она, принимая его подарок и с преувеличенным восторгом вдыхая свежий аромат.
— Мама заставила меня нарвать для вас цветов, — сообщил он. — И еще она велела спросить, не нужно ли вам чего-нибудь, мэм.
