сильны?
– Лучший на курсе. Не знаю промахов.
– Хорошо, назначаю вас командиром двух орудий в сто двадцать миллиметров. Сейчас их устанавливают на тумбах в тылу Северного форта. Должны закончить в течение недели. Войдёте в подчинение к начальнику артиллерии Северного форта, я вас познакомлю. Официально же вы будете числиться за береговой обороной, на береговой батарее, но с командировкой. Просьбы есть?
Странное решение, но генералу виднее. Видимо, морских офицеров не хватало, вот он меня воткнул на это место.
– У меня одна полевая форма, другая пришла в негодность, попрошу время, чтобы построить форму в городе и решить личные вопросы.
– Двух суток хватит?
– Так точно.
– Что ж, идёмте, познакомлю вас с командиром и подчинёнными.
Я ещё больше удивился, но оказалось, генералу было нужно в форт по своим делам. Вот со свитой на нескольких пролётках и поехали. Я верхом на своём коне, заводной за мной. Там я познакомился с командиром своим, подполковником Звягинцевым. У него под командованием вся артиллерия форта и с подчинёнными (три десятка матросов с двумя унтер-офицерами и кондуктором, который по хозяйству и за питание отвечал). Документы мне уже оформили. Всё, я числюсь в местном подразделения, мне уже выделили койку в офицерской землянке. Так что, получив разрешение, я направился в город.
Быстро всё произошло, сейчас три часа дня, но главное, я на месте. Продал лошадей, военные интенданты выкупили с охоткой. Вещи в землянке оставил. Адрес портного мне сообщили, и вот сделал заказ на две полевые формы и шинель. Портной обещал за три дня пошить. Через три дня и посещу его. Сапожника также нашёл, сделал заказ на сапоги. Этому неделя потребовалась. У него не только мой заказ. После этого я нанял толмача и ушёл в корейский жилой район города, там рядом и китайский. К порту прогулялись, купил небольшую одномачтовую джонку. Вполне новую, китайской постройки, с крытой палубой. А если сдадут Артур, чтобы было на чём уйти к нейтралам. Всё, что нужно для неё, приобрел, потом шестиместную шлюпку с вёслами, ну и обустраивался на джонке до темноты. Убрал джонку в хранилище, сам к берегу на лодке, также и её прибрал, и направился к Северному форту, до которого дошёл за час.
В землянке было шесть коек, даже какое-то личное пространство, занавески висели, как в комнате. Я последнюю койку занял, познакомился с сослуживцами, никто не спал, обмыли моё назначение, ну и началась служба.
Наконец бетонное основание батареи высохло, установили тумбы, потом и пушки. Стрелять запретили, основание ещё окрепнет. А мне же таблицу для стрельбы сделать надо, но ответили, дескать появятся японцы, тогда и сделаю. Это обещали твёрдо. Я выдал деньги кондуктору, и тот купил у корейцев мешки, и вот насыпая земли и песка, обложили ими орудия. А то они стационарные и никакой защиты не имели. Получились капониры, орудия в пятидесяти метрах друг от друга стояли. Хоть от осколков убережёт. На метр от земли мешки полукругом у орудий выложили, только проходы оставили с тыла, по два. Матросам такая защита понравилась.
Время летело. Наступила середина августа, когда японцы наконец вышли к городу и начали полную осаду. За это время я успел многое. Как-то ночью посетил генерала Кондратенко, и один из его орденов превратил в амулет-защиту – рунная магия. Там не нужны накопители, они берут энергию вокруг. Да ещё пополняют её во время нападения. Силой удара заряжались. Так что надеюсь, генерал эту войну переживёт и не случится сдача города после его смерти. А вот два других генерала пострадали. Стессель умер от сердечного приступа в постели, напугав супругу, когда синеть и хрипеть начал. Откачать не смогли. Генерала Фока застрелил японский солдат, его тело нашли на месте обстрела. Я якобы случайно оказался там и застрелил японца из нагана. В хранилище у меня хранилось тело японца, вот и пригодился. Паника поднялась неслабая. Не только из-за того, что генерала убили, а и потому, что на территории города японские солдаты шастают. Прочесали всё, но больше никого не нашли. Адмирала Старка хватил удар, парализовало. Хотя он эскадрой уже не командовал, отстранён был.
Не я один наблюдал, как движутся японцы, не строем и колонной, опытные, а рассыпанным строем шли. На редуте находился командир форта, а также генерал Кондратенко, он со свитой наблюдал за приближающимися порядками противника. У другого форта уже началась орудийная пальба, видимо и там японцы появились. Вот и нам был отдан приказ открыть огонь. Для мелкокалиберных пушек, установленных на прямую наводку, дистанция высока, а вот для гаубиц (у форта две батареи, плюс ещё три недавно прибыли в лошадиных упряжках) – вполне. Те и дальше бьют. Что по недавно прибывшим, так они усиливали силы сдерживания, иначе японцы раньше бы подошли к укреплениям. Ну и два моих орудия. Я в общей схеме не участвовал, как это не прискорбно, у каждого командира батареи своя корректировка. Я же глядел в бинокль, это больше для вида, на самом деле амулетом сверху наблюдал, и сказал стоявшему рядом матросу (у не совсем рядом, чуть ниже, чтобы со стороны японцев не видно было):
– Семнадцать, сорок два. Пристрелочный.
Тот тут же замахал флажками, сигнальщиком был. У меня и у обоих командиров орудий были карты, что нарезаны на мелкие квадраты. Я сообщаю квадрат, и его накрывают. Однако так как орудия не пристреляны – спасибо командиру, что запретил открывать огонь, более идиотского приказа и не слышал, – я напряжённо ожидал выстрелов, нужно узнать, где разорвутся снаряды, внести корректировку и уже точно накрывать противника. А так как я не один бью, над противником уже видны темные облачка разрывов шрапнели, причём несколько довольно точных. Это работали те батареи, что уже имели опыт боёв и вполне неплохо справлялись с уничтожением противника. Так вот, разрывов хватало, и вычислить свои будет сложно, но я постараюсь. Да, нашёл, разброс серьёзный, хотя один снаряд раскидал пяток японцев. Пристрелочный, но уже удачный. Дальше я сделал ещё несколько пристрелочных выстрелов, разобрался, куда бьют орудия, и теперь каждому орудию давал свой квадрат, чтобы снаряды летели в одно место, так площадь накрытия выше. И пошло дело, мы загнали японцев от губительного огня в овраг, в пяти километрах от редута, и это была ловушка – я залп за залпом накрывал их там. Японцы отошли, не выдержав губительного огня, на поле осталось не меньше чем полтысячи убитых и раненых, да ещё две сотни в овраге, но отсюда это не видно.
