был просто великолепен и нереально огромен. Это величественное здание кремового цвета, освящённое яркими фонарями, окружало бесчисленное количество клумб с цветами, а у входа стояла большая белая скульптура танцующей девушки. Чего не говори, а сделано всё со вкусом и по всем понятиям говорило о достатке хозяина. Дом просто архитектурное искусство и великолепие человеческого творения. Я такие только в кино видела.
Дверь открыл темноволосый мужчина в чёрных спортивных штанах и серой майке. Я отметила про себя, что он намного выше меня, даже не смотря на мои каблуки. Ненавижу разговаривать, глядя снизу вверх! Едва открыв дверь, расплылся в белоснежной улыбке. Даже разноцветный синяк на скуле не портил его красивого лица. Красивый, гад!
— А где же посылка? — он усмехнулся, оглядывая меня небрежным взглядом.
— А вы — Руслан?
— Да.
Мгновение я медлила, но потом в голове словно эхом отдались рыдания Кошки и злость новой волной окатила меня.
— А посылка тактильная! — выпалила я и собрав всю свою злость в кулак, со всего маху врезала ему по челюсти.
Он, не ожидавший ничего подобного, отшатнулся от меня и схватился за нижнюю челюсть, из губы хлынула кровь. Было чертовски больно, но я не подала виду. Костяшки пальцев нещадно ныли. Ух, отлично получилось!
Я возликовала. Вот это удар! Сама даже такого не ожидала от себя.
— Девушка, вы в своём уме?! — ошарашено выпалил он.
— Я в полном здравии. — заверила я. — А ты — мерзавец! Ненавижу таких как ты.
— Ты кто такая? — помрачнел Руслан, бросив на меня холодный взгляд.
— Не важно кто я. Ты — негодяй. — презрительно фыркнула я, а потом добавила, словно бы рассуждая про себя: — А с виду даже и не скажешь. — я прищурилась и передёрнула плечами. — Как это называется, когда мужчина одаривает девушку с ног до головы подарками, потом укладывает в постель, а затем — выгоняет вон?!
— Ах вот ты о чём… — вновь улыбнулся он, сверкнув при этом карими глазами. — Значит, ты одна из её сестёр… Да ещё и не вполне адекватная…
Я замахнулась на него, чтобы ударить вновь, но он перехватил мою руку, а мне вдруг стало мало воздуха… и всё погрузилось в темноту.
Первое, что я услышала, когда пришла в себя — это негромкие мужские голоса, а вот первая мысль была далеко не из приятных: "Неужели опять переместилась?.. Только не это!..". Голова, правда, на этот раз не болела. Вообще ничего не болело. Зато першило в носу и стучало в висках. Я резко села и открыла глаза. Я не переместилась, слава Богу! Правда, существовало целых два "но" в этом "слава Богу". Во-первых, мои руки были крепко связаны за спиной, а, во-вторых, прямо напротив меня сидели тот самый Руслан и незнакомый мне рыжий мужчина.
— Очнулась, драчунья? — усмехнулся рыжий.
— Сколько я пробыла без сознания? — сердито спросила я, гневно буравя их обоих взглядом.
— Минут пятнадцать, не больше. — Руслан взглянул на наручные часы.
— И кто из вас меня вырубил?
— Тебя не вырубили, а утихомирили. Полезешь опять драться — пристрелю. — усмехнулся рыжий, перебросив из руки в руку чёрный пистолет.
— Только попробуй. Если через пять минут я не сообщу, что я в целости и сохранности — вам обоим конец!.. Впрочем, я буду очень рада, если вас обоих пристрелят, а тебе… — я перевела взгляд на Руслана и пнула его ногой в коленку, — …кое-что оторвут!.. Оно у тебя явно лишнее!
Кит как в воду глядел, что мне не стоит сюда соваться. И зачем я-дура попёрлась в одиночку? Уверена, если я не приеду к назначенному времени — он примчит сюда меня спасать. В любом случае, мне сейчас отступать некуда. Буду играть по моим правилам на их поле. Попробую, по крайней мере. В конце концов, трусихой я никогда не была. И этих — не боюсь!
— Ни хрена себе заявленьице! Да, Рус? — рыжий раскатисто рассмеялся.
— Надо было ей и ноги связать, а то ещё покалечит чего доброго. — он усмехнулся и бросил взгляд в сторону рыжего, а потом вновь уставился на меня. — Что же ты за птица такая, красавица? Какая из двух сестер?
— Не твоего ума дело, козёл! — яростно прошипела я и заёрзала, пытаясь освободиться. — Развяжи меня сейчас же!
— Утихомирься, красавица, и лучше расскажи-ка нам, зачем ты сюда приехала…
— Пока не развяжете меня, ничего не скажу. И дайте мой телефон, я должна позвонить, иначе…
— Ты — блефуешь, дорогая. Никто тебя искать не кинется сейчас.
— А вот и нет!
— Фу, как не хорошо врать!.. — поморщился Руслан.
— Не хорошо так поступать с девушкой, козёл! — отрикошетила я в ответ.
— А ты нас учить будешь, что делать? — они одновременно устремили на меня мрачные взгляды.
Я гордо вскинула голову и, не собираясь признавать поражение, ответила:
— Ну хорошо, положим, я блефую и через пять минут никто сюда не побежит меня выручать. Но через час — будь уверен, милиция здесь будет. Это я тебе обещаю со стопроцентной уверенностью.
— За это время ты успеешь нам всё объяснить и спокойно уедешь отсюда. Никто не собирается тебя здесь держать. Надеюсь, ты будешь хорошей девочкой и понимаешь что можно делать, а что не стоит. Так ведь, куколка? — Руслан холодно взглянул на меня.
— А ты меня не запугивай. Тебе самому не сладко придётся, если узнаешь кто я такая.
— Да что ты? Буду рад послушать. Верно, Гоша?
— Точно. Начинай, красавица!..
— А ты меня спроси, дятел квакающий, я, может быть, что-нибудь тебе расскажу. — я уже поняла, что игра идёт не в мою пользу и сопротивляться практически бесполезно.
— Уже лучше. Быстро схватываешь. Кто ты?
Я на секунду задумалась: называть ли своё настоящее имя и кто я такая, а потом решила всё-таки сказать правду. Где я нахожусь знает не только Кит, но и Женя, да и все домашние. Если уж…со мной что-то случится, виновного найдут быстро.
— Я — Кармен. Слыхали про такую?
— Опять врёшь. — недоверчиво прищурился Гоша.
— Можешь не верить. Это твоё дело. Посмотри в сумке, если не веришь. Там у меня рекламка с последнего концерта. Мой продюсер тебе горло перегрызёт, если после ваших верёвок у меня синяки на руках останутся.
Руслан повернулся, не слушая моего последнего замечания, взял мою кожаную сумочку и, расстегнув боковой кармашек, стал без всякого стыда копаться там. Неужели никто не учил его, что в чужих вещах рыться не красиво? Впрочем, о чём я говорю? Бандит он и есть бандит, джентльменом ему не быть. Во всяком случае этот чудесный человек никак на
