совестью, крепко спал.
– Алло, – произнес фон Браун хриплым спросонья голосом.
– Гуте нахт42, – не извиняясь за поздний звонок, небрежно сказал Каледин. – У меня к вам срочное дело, от которого зависит безопасность империи.
– А… а кто это шпрехен? – начал заикаться встревоженный продюсер.
– Это? Преемник, будущий государь император, – скромно ответил Каледин.
В трубке послышались кашель и горловое бульканье. Сон мгновенно покинул фон Брауна, и продюсер впал в лягушачье состояние оцепенения. Преемник еще ни разу не звонил ему лично – номер телефона, определившийся на мобильном, он не знал. Голос звонящего также был незнаком – вчера в эфире прошло единственное телеинтервью с лейб-дантистом, где уж тут запомнить интонацию. Что же теперь делать? А вдруг это и в самом деле новый царь? Отправить его лесом было равносильно самоубийству…
– Ваше… ээээ… ваше… – Леопольд никак не мог сообразить, как следует именовать того, кто как бы уже император, но в то же время еще им не стал.
– На данный момент вполне достаточно будет называть меня «ваше вашество», – подсказал любезный Каледин. – Да ладно вам нервничать, герр продюсер. Я хоть и голубых кровей, но благоволю простым людям.
– Ваше вашество! – разбудив жену, облегченно возопил фон Браун. – Чем могу-с? Вы знаете, я тут себе как раз компактную бормашину прикупил…
– Похвально, похвально, – не спеша, как и положено вышестоящему лицу в разговоре с нижестоящим, бросил Каледин. – Голубчик, вопросец у меня к вам вот какой… видите ли, я собираю компромат на уволенных Муравьева и Антипова, чтобы на их место побыстрее поставить своих людей… да-с…
– Их ферштейн… – проникновенно донеслось из телефона.
– О да, еще бы, – снисходительно буркнул Каледин. – Так вот, сударь… мы хотим показать коррупцию полицейских чиновников и сбросить народу с кремлевского крыльца пару мелких людишек-с… мне любопытно, кто из сотрудников МВД предоставил Главному каналу сведения об Алисе фон Трахтенберг, обнаружившей сходство ДНК московского убийцы с Джеком Потрошителем. И главное, была ли эта информация вами оплачена?
Продюсер несколько стушевался.
– Оплачена, вне сомнения, – задышал он в трубку. – Редакторы наших программ имеют фонд, откуда совершаются переводы на счет осведомителя – как правило, анонимные. Контактное лицо знает только редактор, работающий непосредственно с ним. Даже я сам не в курсе его имени…
Каледин раздавил потухший окурок в пепельнице.
– Да уж, – заметил он, пыхнув новой сигаретой. – В МВД мне сказали, что обычно звонок совершается из телефона-автомата, его невозможно отследить. А вы пользуетесь этой отмазкой, говоря – звонил аноним, и поэтому мы не имеем сведений о его личности. Ведь так, герр продюсер?
– Натюрлих, – залебезил окончательно проснувшийся фон Браун. – Но это же вполне логично, ваше вашество… ведь если мы будем сдавать полиции все наши источники, с нами впоследствии никто не станет сотрудничать…
– Кто спорит? – усмехнулся Каледин, вошедший в образ «вашества». – Однако, как вы сказали, редакторы могут знать имя осведомителя?
– Яволь, – закивал фон Браун, представляя грозный лик «вашества». – С нашим информатором в полиции прямой контакт имеют Аксинья Клепикова, которой, собственно, и была «слита» секретная информация, а также Юлия Марсель: обе отвечают за поставку сенсаций из области звезд и криминала.
– Чудненько, – щелкнул ногтем по пепельнице довольный Каледин. – Тогда вот что… я желаю лично побеседовать с ними… у вас в базе данных наверняка имеются фотографии вышеуказанных девиц? Будьте добры, немедленно перешлите их на мой тайный императорский e-mail…
– Ваше вашество! – изумился фон Браун. – А фотографии-то вам зачем?
– Вы осмеливаетесь задавать такие вопросы вышестоящему лицу? – холодно вопросил Каледин. – Хм… а я был о вас куда более высокого мнения…
– Ваше импе…
– Да-да, – сказал Каледин, как бы не заметив своего повышения в звании, но добавив к тону облегченную приятность. – Но, пожалуйста, впредь будьте осторожны в своих выражениях… вы понимаете, к чему это может привести…
Фон Браун многозначительно молчал, яростно щелкая ноутбуком.
– Отправлено, – шепнул он через пару минут. – Проверьте e-mail, битте.
Каледин увидел новое письмо в электронной почте: он «кликнул» по нему мышкой, и две фотографии, которые содержал файл, стали открываться.
– Какие еще будут приказания? – верноподданно всхлипывал фон Браун.
– Вы сообщили, что у вас есть компактная бормашина… – произнес Каледин.
– О да, – подтвердил продюсер.
– Отлично, – донеслось до него. – Тогда задание следующее – этим же утром постарайтесь как можно точнее засунуть ее себе в задницу.
Каледин выключил телефон. Файлы, содержавшие пару крупных изображений девушек в «фас», уже практически полностью открылись.
С фотографии слева на него смотрели грустные карие глаза. Те самые, которые он только что видел на старинном портрете Елизаветы Батори.
Каледин встал, не веря своей удаче. Зачем-то взяв в руки «наган», он тщательно прощелкал барабан, проверив наличие патронов, затем повертел оружие в руке на ковбойский манер. Так… ну что ж… Алиса проделала отличную работу. Сейчас он ей позвонит и скажет – все идет замечательно, Камчатка отменяется. Затем свяжется с парочкой ребят из оперативной бригады, они вычислят и вместе навестят квартирку Батори в поисках улик, которых там наверняка более чем достаточно. А вот после этого девушку можно будет брать «тепленькой» прямо в телецентре. С чувством глубокого удовлетворения он потянулся за новой сигаретой и обнаружил – пачка пуста. Окурки из переполненной пепельницы усеяли клавиатуру… Алиса из него котлету сделает – как ни противно, придется прибраться. Подняв служившего пепельницей чугунного лебедя за изогнутую шею, Федор сгреб окурки в свободную руку и, рассеянно разминая в ладони пепел, вышел в коридор.
На его рот плотно легла остро и невыносимо пахнущая тряпка. Глаза заволок туман, в голову ударила вязкость, перехватило дыхание. Он провалился в черную пропасть и полетел по ней, пытаясь схватиться хоть за что-то, однако пальцы сжимали мягкую пустоту. Окружающий мир рассыпался на удивительно красивые кометы, летящие в разные стороны.
Кокетливо поправив прическу, Елизавета Батори коснулась носком сапога распластанного у ее ног Каледина. Убедившись, что тот не двигается, она аккуратно убрала в сумочку цветастую тряпку, пропитанную хлороформом, в тот самый кармашек, где уже лежал набор отмычек.
Ими-то она без всякого труда и открыла дверь в квартиру. Грациозно наклонившись, девушка расстегнула молнию на черном пластиковом мешке в человеческий рост.
– Потерпи, милый, – бархатным голосом сказала она, ласково потрепав Каледина по колючей небритой щеке. – Мы скоро будем дома.
На загородной даче в районе Трехрублевки Леопольд фон Браун застыл с телефонной трубкой в руке, отмахиваясь от вопросов напуганной жены. Перед его глазами, то приближаясь, то удаляясь, плавала компактная, симпатичная, только что извлеченная из заводской упаковки бормашина.
Ему было страшно.
Глава четырнадцатая
