а дальше я ничего не помню, видимо уснула, потому что очнулась уже утром в нашей спальне. С трудом продрала глаза: веки, словно отяжелели за ночь, и огляделась. В спальне было совсем светло. «Неужели уже так поздно!» – недоумевала я и, приподнявшись, заметила Женю: он не спал и, полулежа, сидел на кровати, что-то чиркая в блокноте.
– Который час?
– Начало одиннадцатого.
«Как поздно!..» – подумала про себя и снова прилегла.
– Соня, просыпайся! Пора завтракать! – потрепал меня по плечу Женя.
– Мальчики уже встали?
– Да и ушли в парк.
– Хорошо… – отозвалась я и, потянувшись, встала с постели.
***
Весь день занималась… Ничем не занималась, только ближе к вечеру мы с Надеждой Самсоновной принялись за праздничный ужин. Когда почти все было готово, Женя с Данилом разобрали обеденный стол в гостиной. Надежда Самсоновна доставала из шкафа фарфоровый сервиз, я протирала его от пыли, а Женя зажигал свечи. Когда последняя свеча была зажжена, он подсел ко мне и заговорил:
– Мы с Максом совсем недавно обсуждали одну идейку. Я тебе, насколько помню, еще не рассказывал.
– Что за идейка?
– Макс предлагает расширить состав группы.
– Зачем? – не совсем понимая, спросила я. – Вы перестали справляться со своими обязанностями?
– Ну, как сказать… Может, пара молодых солисток на подпевках не помешала бы?
«Понятно к чему он клонит», – подумала про себя, а вслух произнесла:
– Чтобы поковеркать все песни?
– Почему сразу поковеркать? – возразил Женя. – Есть достаточно перспективные молодые вокалисты, среди которых можно найти толковых ребят.
– Можно, никто не спорит, но надо ли это? Вот в чем вопрос. По мне, только автору под силу вложить нужный смысл, передать всю глубину и настроение песни так, чтобы она заиграла всеми красками и переливами. Можно отдать стихи кому угодно, но я сомневаюсь, что они станут хитами или тронут чью-либо душу. Тем более молоденьким девицам! Вы еще подтанцовку себе возьмите, и получится настоящий кордебалет!
– Точно! Обязательно передам Максу, ему эта идея, наверняка, понравится! Ему давно хотелось привнести новизны!
– Передай пренепременно!..
– Не понимаю одного, – полушепотом произнес Женя, – где все эти месяцы прятались огоньки в твоих глазах? Сейчас они просто пылают!
Я ничего не ответила, лишь косо посмотрела на него и продолжила расставлять тарелки. На этом Женя не успокоился, и весь вечер подтрунивал надо мной. Хитрец! Решил сменить тактику!..
Вот так незаметно и наступил две тысячи семнадцатый год… Было около двух часов ночи, когда все разошлись по комнатам, только мы с Женей остались: он сносил мне грязную посуду с гостиной, а я ополаскивала ее под проточной водой. Настроение у него было приподнятым: губы улыбались, глаза блестели, – было приятно видеть его таким. Это согревало душу. Ну не в силах я больше злиться на него. Не в силах!
– Ты идешь спать? – спросил он, принеся последние тарелки.
– Сейчас все уберу и лягу.
– Пойдем! Завтра рано вставать.
– Зачем?
– Как? Ты не в курсе? Завтра же идем встречать восход!
– Кому же эта идея пришла в голову?
– Мне. Только представь встретить первый восход в новом году. Данил с Дашей были только «за!»
– Я не разделяю вашего рвения. После вчерашней оттепели в парке, наверное, по горным тропам образовалась наледь. Прогулка может быть травмоопасной.
– Ерунда! Если боишься, я понесу тебя на руках!
– Нет, спасибо!
– Лесь, ну, все хватит! Я устал ждать, завтра все закончишь!
И Женя приблизился ко мне и, подхватив на руки, понес в спальню.
– Это не честно. Вы играете не по правилам. Пользуетесь тем, что в доме полно людей, и я не могу повозмущаться.
Он усмехнулся с напускной веселостью, но ничего не сказал. В спальне он опустил меня на постель. Я хотела привстать, но он не позволил, прилег рядом и заключил в объятия. Я еще раз попыталась высвободиться:
– Жень, я хочу переодеться.
– Не трать мое время, когда мне представится случай побыть с тобой наедине, не опасаясь за свою жизнь.
Я невольно усмехнулась, а в голове промелькнула мысль: «Как же, оказывается, я истосковалась по его объятиям и прикосновениям, лежать бы так вечно и никогда не расставаться…»
– Мне кажется или ты волнуешься? – резко произнес он, прервав мои мысли. – У тебя так колотится сердце, будто оттанцовывает лезгинку.
Я ничего не ответила, только толкнула его локтем и мгновенно почувствовала, как он расстегнул молнию на спинке платья. Я встрепенулась и повернулась к нему:
– Жень, в доме же полно народу!
– Даже не пытайся увильнуть, мне все равно…
***
А утром Женя и впрямь разбудил меня чуть свет. Долго я отнекивалась, но в итоге уступила. Когда мы вышли из спальни, Данил с Дашей уже сидели в гостиной и ждали нас. На улице было не холодно, в воздухе чувствовался запах весны, правда, в горах посвежело, а в некоторых местах действительно было скользко.
– Ну, что ты делаешь? – воскликнула я. – Мы же вместе упадем!
– Тогда давай руку и не возмущайся!
– Я, правда, боюсь, – взмолилась я.
– Руку давай. Если что, я тебя удержу. С каких пор ты стала такой трусихой? Здесь осторожней. Перепрыгивай.
Все-таки нога моя соскользнула, и я, не удержав равновесие, чуть не упала. Женя успел меня поймать, но правую ногу я все-таки подвернула.
– Осторожней с ногой, хочешь снова вывихнуть? Мы это уже проходили, хотя я буду только рад стать для тебя опорой и поддержкой, и тогда тебе от меня точно не отвертеться!
Я хмыкнула в ответ. Дальше идти было еще тяжелей. Я постоянно запыхивалась, и приходилось часто останавливаться и делать передышки, так что к восходу мы не успели, подошли, когда солнце уже выплыло из-за хребта. Женя подозвал меня к себе и крепко обнял. Как я люблю, когда он так обнимает! На душе сразу становится легко и спокойно, что можно позволить себе отдохнуть, переложив на него все тревоги и заботы, и ни о чем не беспокоиться… Солнечные лучи слепили глаза, и я отвернулась в другую сторону, украдкой посмотрев на Женю. Он поймал мой взгляд и улыбнулся.
– Хитрец! Знаешь, чем меня задобрить. Давно мы с тобой сюда не приходили. Когда постоянно живешь в таких потрясающих местах, перестаешь замечать и восхищаться ими. Почему так происходит?
– Не знаю. А ты не хотела идти.
– У меня была причина… – нерешительно произнесла я.
– Какая же?
Я набрала в грудь побольше воздуха и ответила:
– Жень… Я беременна… По УЗИ восемь недель…
– Неужели дождался, сама призналась? – съехидничал Женя.
Я покосилась на него:
– Ты знал?!
– Нужно вовремя отвечать на телефонные звонки.
– Не понимаю?..
– Тебя разыскивала на днях
