Ознакомительная версия. Доступно 30 страниц из 147
ссуды под товары, закупать благородные металлы. Прошло немного времени, и эти фабрикуемые самим банком кредитные деньги стали функционировать как звонкая монета: банкнотами выдавал английский банк ссуды государству, банкнотами уплачивал за счет государства проценты по государственным займам. Давая одной рукой, банк получал другой гораздо больше; но этого мало: даже когда он получал, он оставался вечным кредитором нации на всю данную им сумму до последней копейки. Мало-помалу он стал непременным хранителем металлического запаса страны и центром тяготения для всего торгового кредита» (Карл Маркс. Капитал).
Так как Английский банк с момента его организации рассматривался как орудие господствующей финансовой клики вигов, он столкнулся с серьезной оппозицией. Золотых дел мастера, испугавшись, что их деятельность находится под угрозой, выбрали некий момент в 1697 г., когда операция по перечеканке привела к временной нехватке валюты, чтобы предъявить к оплате большое количество банкнот, тщательно ими собранных, стоимость которых намного превышала резервы банка. За год перед этим сквайры-тори попытались запустить в действие конкурирующий Земельный банк.
Но государственные ресурсы, мобилизованные на поддержку Английского банка, позволили ему отразить все эти атаки и стать еще более могущественным и еще более тесно связанным с правительством.
В политическом отношении это привело почти к тому же, что и конфискация церковных земель в период Реформации, так как были сделаны крупные личные вложения капитала, сохранность и прибыльность которых зависела от поддержки существовавшего режима. Стабильная поддержка, которую Сити оказывал Вильгельму, а затем и Ганноверской династии, объяснялась не столько предпочтением одной династии другой, сколько страхом перед отказом от уплаты долгов, который последовал бы в случае реставрации Стюартов. В экономическом отношении рост банковских операций означал простор для расширения кредита, возможность легко и быстро пускать в оборот крупные капиталы там, где это было наиболее выгодно, а также рост наряду с обычной торговлей системы спекуляций акциями и товарами. Импорт селитры – одного из основных ингредиентов пороха – например, имевший большое значение во время войны, позволил нажить целый ряд крупных состояний.
Вместе с ростом банковских операций и спекуляции возрастал также и государственный долг, который начался с вышеупомянутого скромного займа в 1200 тысяч фунтов стерлингов. Война Аугсбургской лиги обошлась в неслыханную по тем временам сумму в 18 миллионов фунтов стерлингов (сравните с общей суммой военных расходов в 5 миллионов фунтов на протяжении всего периода правления Елизаветы). Война за испанское наследство стоила 50 миллионов фунтов стерлингов, из которых почти половина была прибавлена к государственному долгу. К 1717 г. долг равнялся 54 миллионам фунтов стерлингов. В 1739 г., после двадцати лет мира и непрестанных усилий погасить долг с помощью Амортизационного фонда, он все еще составлял 47 миллионов фунтов стерлингов. Семилетняя война (1756–1762) обошлась в 82 миллиона фунтов стерлингов, из которых 60 были получены благодаря займам. Накануне войны с Америкой государственный долг равнялся 126 миллионам фунтов стерлингов, и к ее окончанию в 1782 г. он возрос до 230. Войны против Наполеона увеличили его с 237 до 859 миллионов фунтов стерлингов.
Цифры говорят сами за себя, но все же необходимо напомнить, что все это связано с быстро растущим налогообложением, ведущим к беспрерывному переходу денег от массы населения к меньшинству, наживавшемуся на этих войнах. И что даже более важно, это создало огромную концентрацию капитала – одного из основных потоков, текущих из различных источников в огромный бассейн, который позволил осуществить промышленную революцию. Держатели облигаций займов, выпущенных правительством, были владельцами финансовых ресурсов, в силу чего они могли, продолжая пользоваться доходом с них, получать кредит для организации новых предприятий. Рост государственного долга, таким образом, означал рост оборотного капитала.
Часть этого капитала использовалась довольно опрометчиво: так было с Компанией Южных морей в 1720 г. или же с несколько менее авантюрной «Шотландской колонизацией Дарьена» (Darien Scheme). Кризис 1720 г., который походил на такой же кризис во Франции, возникший из-за провала Миссисипской компании Лоу, явился результатом необузданной спекуляции, свойственной тому периоду, когда богатейшие возможности для вложения капитала представляла не промышленность, а торговля. В этих условиях кризисы обычно были вызваны не столько перепроизводством, сколько чрезмерной спекуляцией.
Компания Южных морей начала свою деятельность как вполне законное предприятие, занимавшееся работорговлей и убоем китов, но директора возлагали на нее самые смелые ожидания и даже обещали взять на себя уплату всего государственного долга. Стоимость акции подскочила со 120 до 1020 фунтов стерлингов, а вся деятельность компании начала принимать все более мошеннический характер по мере того, как росла спекулятивная лихорадка. Были созданы всевозможные фиктивные дочерние компании, и важные члены правительства вигов, так же как и принц Уэльский, оказались преступным образом замешаны в ее делах. Когда наступил крах, тысячи инвесторов акций оказались разоренными, и народное возмущение достигло таких пределов, что в палате лордов торжественно предложили зашить директоров в мешки и бросить их в Темзу, возродив таким образом древнее римское наказание за отцеубийство.
Похожие финансовые кризисы, но в меньших масштабах, имели место в 1763, 1772 и 1793 гг., но во всех случаях в них были вовлечены более слабые предприятия. Английский банк и крупные коммерческие дома держались стойко и даже ухитрялись наживаться, так что эти кризисы фактически являлись неизбежными спутниками быстрого роста торговли и рынка, характерного для всего столетия.
Первая из крупных европейских войн этого периода, война Аугсбургской лиги, не имела решающих последствий и примечательна только успешной обороной голландцами испанских Нидерландов, а также проникновением в Средиземное море британского военно-морского флота, который добился постоянного превосходства над французским. Война эта также доказала эффективность финансового аппарата, созданного канцлером Вильгельма Монтегью. Она закончилась в 1697 г. Рейсвейкским мирным договором – договором, который оставил неразрешенными все основные спорные вопросы.
Когда король Испании умер, не оставив после себя прямого наследника, на престол взошел внук Людовика XIV. Голландия и Англия, которые не желали позволять Франции управлять испанской империей, а также Австрия, имевшая своего претендента-соперника на испанский престол, немедленно объявили войну. Французские армии захватили испанские Нидерланды и Италию, а французский союз с Баварией угрожал Вене.
После смерти Вильгельма в 1702 г. его место во главе англо-голландских армий занял Марлборо. В течение двух лет голландские союзники заставляли его держать оборону. Затем в 1704 г., когда французская армия оказалась фактически на Дунае, Марлборо совершил свой знаменитый поход по Рейну и, пройдя всю страну, вступил в Баварию. Французы, застигнутых врасплох, приостановили свое движение к Вене, и, после того как они потерпели поражение в битве при Бленхейме, изменившей весь ход войны, Бавария была завоевана. С этого времени все сводилось главным образом к вопросу о том, как долго
Ознакомительная версия. Доступно 30 страниц из 147
