отправляет Павла и Варнаву на дело еван-гелизации Турции, Греции и Италии. Увидев, как чернокожие лидеры церкви отправляют миссионеров для распространения Евангелия в языческой Европе, Дэни была очень воодушевлена. Как она хотела бы, чтобы Харли тоже это увидел. И как жаль, что она не знала об этом в стране теней.
Дэни с большим интересом наблюдала, как на передний план древней драмы вышел человек, который был немногим старше Христа. Он был высокопоставленным сановником, отвечающим за казну Эфиопии.
Где-то внутри себя этот человек слышал голос (Дэни поняла, что это голос Эль-Иона), говорящий о существовании чего-то большего, чем мелкие языческие боги рас и народностей, наподобие кушитского льва с тремя лицами или египетского божества в обличии барана. Существует истинный Бог, создавший все расы и народности, Который правит всем. Этот эфиоп жаждал узнать единого истинного Бога. Он слышал о Боге, принесшем правый суд и избавление для группы рабов, выведя их полторы тысячи лет назад из Египта. Это был Бог, Которым нельзя манипулировать, Который существует не для воплощения планов какого-либо человека или нации.
Эфиоп с радостью воспользовался возможностью съездить в Иерусалим. После нескольких недель наблюдения за поклонением и вероисповеданием евреев, он отправился в дальний обратный путь, который пролегал через Синайскую пустыню в Египет, откуда до Эфиопии нужно было преодолеть еще бо-
238
лее тысячи километров. По пути эфиопский сановник изучал еврейские Писания — рукописную копию, приобретенную за большую цену им для своей царицы. Наблюдая за тем, как этот эфиоп едет в своей колеснице, Дэни видела в его сердце страстное, жгучее желание узнать истину. И это ее приводило в восторг.
Вдруг на сцене появилось еще одно действующее лицо — Филипп, обращенный в христианство еврей. Он уже хорошо потрудился для спасения самарян. Иудеи ненавидели самарян как полуязычников, однако Филипп знал, что эту народность следует принять, потому что во Христе все расовые барьеры были разрушены. Теперь же, посланный Божьим Духом, он подошел к эфиопу.
Дэни слышала, как чернокожий африканец задает вопросы, а смуглый еврей Филипп рассказывает о том, как Божий Сын страдал, умер и воскрес ради всех людей, чтобы они могли получить прощение грехов и провести вечность с Ним вместе с братьями из всех народов, племен и наречий.
Эфиоп слушал с большим интересом, чувствуя, что это и есть та самая недостающая часть жизненной головоломки. Этот человек пришел к вере во Христа прямо в своей колеснице. Он попросил Филиппа о крещении в протекающей рядом с дорогой реке. Глядя на это крещение, Дэни плакала. Эта сцена тронула ее сильнее всех других, свидетелем которых она когда-либо была.
Дэни с восторгом наблюдала, как этот чернокожий глава народа по пути домой продолжал изучать Писание, возрастая в вере. По возвращении в Эфиопию он открыто свидетельствовал о Сыне Эль-Иона. Дэни видела, как многие в этом народе обратились к Христу. Она знала, что многие из потомков этих людей однажды переселятся в восточную Африку, и семнадцать столетий спустя их привезут в качестве рабов в Новый Свет. Впервые Дэни осознала, откуда исходят ее корни. Члены ее семьи были потомками этих самых эфиопов, за которыми она сейчас наблюдала. Были образованы церкви — преуспевающие церкви. Дэни видела, как, спустя столетия, из черных церквей северной Африки вышли некоторые из величайших богословов ранней Церкви, включая Августина, Тертуллиана и Оригена.
Храбрость и твердость веры первых африканских христиан — одного их самых крепких оплотов раннего христианства — переполняли Дэни чувством удивления и гордости. Она впервые осознала, что духовное наследие ее народа — не только в нескольких столетиях рабства в Америке. Многие представите
239
ли ее расы приняли христианскую веру еще до появления первых белых церквей — до того, как Евангелие оказалось в Европе или распространилось в Азии, и за полтора тысячелетия до того, как пришло в Новый Свет.
Продвигаясь вдоль нити истории, Дэни была изумлена, узнав, что христианская Церковь прочно утвердилась в северной Африке более чем за шестьсот лет до рождения Магомета и появления ислама. Она наблюдала за преуспевающим служением более чем пятисот епископов африканской церкви, но затем была опечалена при виде военных завоеваний ислама и преследований африканских христиан. Дэни удивлялась, почему никогда раньше не слышала об этом. Ее восхищала стойкость предков, сохранявших живую христианскую веру даже среди страданий и порабощения мусульманами.
Глядя на все это, Дэни плакала, испытывая смешанное чувство боли и радости. Вдруг она почувствовала на своем плече чью-то руку. Думая, что это — Сын Эль-Иона, она подняла глаза и увидела широкую улыбку на угольно-черном лице, которое Дэни сразу же узнала. Это был тот крещенный Филиппом эфиоп, который теперь был служителем полного времени Царя вселенной. Дэни долго прогуливалась и беседовала с этим человеком. Он познакомил ее со многими членами своей семьи и старыми друзьями, которые теперь стали и ее друзьями.
В среду Кларенс с трудом досидел до конца похоронной церемонии — третьей за последние четыре недели. Он не хотел сюда приходить, но потом поддался на уговоры Женивы. Хоронили Робби — тринадцатилетнего парня, который жил всего в двух кварталах от них. Его ударили ножом во время драки в воскресенье ночью. Женива сказала Кларенсу, что он встречал этого мальчика на следующий день после их переезда, но он этого не помнил.
Сидя в погребальной часовне, Кларенс рассматривал множество синих косынок, повязанных на головах и коленях. Синий цвет можно было увидеть в самых разных предметах одежды — от шнурков на туфлях до ремней. Кем бы ни был этот парень, он явно пользовался уважением в банде «Хромых».
Гроб был открыт — такое нечасто увидишь на похоронах подростков. Когда кого-то расстреливают в упор, то его останки — не очень-то привлекательное зрелище.
Эти похороны были совершенно непохожи на похороны
240
Дэни и Фелиции. Священник не знал убитого парня. Очевидно, тот не посещал церковь.
Встала какая-то молодая женщина с неестественно старым, по сравнению с ее телом, лицом.
— Мой Робби был хорошим мальчиком. Просто он связался с плохой компанией. Некоторые из вас — плохая компания! — она вызывающе указала на подростков, на которых были синие элементы одежды. — Я знаю, что вы — его шайка, и забрали у меня моего мальчика. И я вас за это никогда не прощу. Никогда, — нижняя губа женщины задрожала.
—
