колдуна» или «Да потерять мне свою силу». Я полагаю ты и без этих девиц жертвенных не облажаешься в нашу первую брачную ночь… Ведь так? — она медленно продефилировала мимо него, снова села на кровать, закинула ногу на ногу, позволив шелку оголить ногу до половины бедра и повела плечами. — Не хотелось бы, чтобы мой первый сексуальный опыт был неудачным.
— Можешь не сомневаться. — пообещал колдун и Виль подумала, что не жди он для чего — то полнолуния, то стал бы доказывать ей это прямо сейчас. Видать изголодался мужик…
— Сомневаться ни в чём? И мои условия ты выполнишь? — подалась она вперед. Если бы ведьма была уверена, что вреднющий шелк не скользнет ниже положенного, то еще бы продемонстрировала колдуну вырез декольте. Но сильно уж рисковать не стоило — доведет мужика и плюнет он на полнолуние.
— Хорошо. — кивнул он. — Почему бы не выполнить пожелания своей невесты перед свадьбой.
— Тогда… Пока ты готовишься к клятве про девственниц, может пришлешь мне портного? Я хотела бы одеться и обсудить свой свадебный наряд… если ты не против.
Хамамелис кивнул и встал.
— Пойду дам соответствующие распоряжения.
— Хорошо. И пришли мне что — нибудь из одежды, а то я всех твоих слуг распугаю своим неглиже.
Колдун вышел. Виль первым делом кинулась к окну и поняла, что такой побег исключен — ее комната находилась в какой — то башне, обнесенной мощным колдовским контуром, который не позволит ей взлететь, а знакомой бригады пожарников в этом мире у нее не было. Потом она села и попробовала мысленно дотянуться до Никклафа, но с налета влепилась в мощный заслон, что чуть не потеряла сознание. Прикрыв глаза, она ахнула — такой плотной красной сети ей еще видеть не приходилось! Только теперь пришло понимание своего положения.
— Вот дерьмо! — звонко охарактеризовала она его вслух.
Никклаф очнулся на поляне лишь поздним утром. Приподнявшись на локте, он посмотрел по сторонам и понял, что Виль рядом нет. Полежал, подождал десять минут… Двадцать… После того, как прошло полчаса, он встал и запустил поисковый круг, охватывающий всё по периметру на несколько километров. Энергии на это уходило много, но кому сейчас было до этого дело? Амулет, усиливающий возможности, пришелся как нельзя кстати. Через несколько минут контур вернулся и стало понятно, что ведьма пропала. Осенив поляну новым заклинанием, Ник увидел, что след ведьмы обрывался здесь же, в нескольких метрах. Портал! Эльф не должен был вернуться так быстро. Никклаф задумался и, в такт мыслям, страшно зазудела родинка у него на виске. Взор колдуна сам собой обратился к лесу. Не понимая причины своих действий, неосознанно решил, что ему могут помочь, Ник громко крикнул:
— Прошу вас, дриады и лешие, и другой лесной народ, помогите мне!
— Вот это да! Колдун обращается с просьбой и не к кому — то там, а к нам, природникам! — почти сразу захихикал тонкий мелодичный голосок из ветвей.
— Покажись! — подался вперед колдун.
— Еще чего! — хмыкнула невидимая собеседница. — А ты меня потом в порошок сотрешь… Надо что, спрашивай так, мне и здесь всё прекрасно слышно.
— Я здесь, на поляне… был с ведьмой. — начал Никклаф с трудом подбирая слова. — Подскажите, куда она пропала? Мне… мне нужно найти ее. Боюсь, что с ней могло произойти что — то плохое.
— Ты беспокоишься за ведьму? — хмыкнул голосок и из ветвей показалось миловидное личико дриады. Зеленоватый оттенок ее кожи прекрасно помогал маскировке. — Подойди ближе. — проговорила она. — Хочу посмотреть, стоишь ли ты нашей помощи.
Никклаф беспрекословно сделал несколько шагов вперед и зеленые глаза дриады впились в него взором. Колдун почувствовал легкое головокружение и уже собирался упасть от слабости на колени, когда дриада сняла наваждение.
— Вижу, ты и правда беспокоишься о ведьме. — она легко спрыгнула с дерева и подошла вплотную, смешно задергав носом. — М — м — м… Как от тебя пахнет!
— Э… — колдун немного втянул в себя воздуха и сморщил нос. — Извини, наверное, немного вспотел, когда боролся с болезнью.
— Не — ет… От тебя пахнет Силой!
— Ах, это! — облегченно вздохнул Никклаф. — Ну тогда конечно, я же колдун.
— Другой силой… Силой трех… Кажется я знаю. — она сложила губы трубочкой и протяжно, но при этом очень мелодично свистнула. — Ты не против, подождать несколько минут того, кто тебе кое — что объяснит? — очаровательно улыбнулась она.
Несколько минут прошли в тишине, а потом на поляну выскочила небольшая рыжая белка, она посмотрела на дриаду, что — то протрещала по беличьи и кинула перед колдуном небольшой, обросший мхом шарик, который держала в лапах.
— Мне пора. — быстро засобиралась дриада. — Я пока порасспрашиваю наших про твою ведьму.
— Подожди! А как же тот, кто мне объяснит?
— Он здесь. — улыбнулась лесная дева и растворилась среди деревьев.
Никклаф удивленно воззрился на подарок белки. Шарик неожиданно дрогнул, а затем начал окутываться белой пеленой. Кромка тумана становилась всё больше, туман всё плотнее и выше. Еще минута и туман неожиданно закрутился на месте, обретая очертания красивой стройной женской фигуры.
— Здравствуй! — улыбнулась она. — Я — Визора, последняя из лишенных этого мира.
— Ты — одна из трех! — округлил глаза Ник.
— Была ею. А теперь… Но это неважно. Сейчас я расскажу тебе небольшую историю, а потом, наконец, смогу уйти. Присядь.
Колдун нутром почувствовал, что несмотря на то, что дама стоит, ему всё же стоит сесть и он почти рухнул на траву, готовый выслушать дух ведьмы.
Виль поняла, что она стала пленницей и решила подыграть колдуну, показывая неописуемый восторг от предстоящего брака — наверняка Никклаф уже ее ищет. Она с горящими глазами рассматривала принесенные драгоценности, перемерила все наряды, поданные в комнату и изводила слуг своими нестандартными высказываниями и пристрастиями в пище. И если понятия «пицца» и «хот — дог» она смогла как — то объяснить, то как готовить «суши» (которое она никогда раньше не ела) ввели слуг в ступор.
Хамамелис появился лишь на другой день и осведомился, как она провела день.
— Превосходно! — просияла Виль. — Я только платья полдня мерила! А как у тебя вкусно готовят! Как бы мне не растолстеть… Сейчас я покажу тебе платье, похожее на мое будущее свадебное. — она метнулась к шкафу и выдернула оттуда наряд. — Миленькое? Я сейчас одену! — она поспешила за ширму, чтобы через пару минут выпорхнуть оттуда в летящем шелке, обшитом кружевами и жемчугом. — Нравится?
— Ты великолепна! — не покривил душой Хамамелис.
Ведьма ухватилась за подол платья и закружилась перед «женихом».
— Я выхожу замуж! — провозгласила она, не замечая, что
