раз: кристаллы заискрились и повисли в воздухе, пространство вокруг них начало меняться, и через полминуты портал был сформирован. Двухметровый столб из густого тумана, шипя и поблёскивая, приглашал проследовать путями пространственной магии в Потсдам.
Мы вошли в портал. В прошлый раз по объективным причинам мне не удалось разглядеть, как это всё работает. Сейчас я старался ничего не упустить — было очень любопытно. Диаметр основания искрящегося столба из тумана был не более метра, но когда я в него шагнул, то мне пришлось сделать пять шагов, прежде чем выйти из него. При этом, когда я находился в каминном зале, туман казался мне очень густым, но всё же прозрачным, но едва я оказался внутри столба, видимость стала нулевой.
Шагал я наугад, интуитивно понимая, что прийти не туда было невозможно. Но всё же, когда, сделав пятый шаг, я оказался в просторной светлой комнате и увидел там Ристо, то с облегчением выдохнул. Почти сразу же из портала вышла бабушка. Я огляделся. Комната, в которой мы находились, напоминала большой и роскошный гостиничный номер — королевские апартаменты, не меньше. Ристо поклонился бабушке, поприветствовал меня и сообщил, что экипаж ждёт.
Мы покинули помещение и очутились в длинном коридоре, судя по цифрам на дверях, гостиничном — насчёт номера в отеле я оказался прав. Дошли до лифта и спустились в лобби. Его роскошь меня поразила, хоть я за свою недолгую жизнь повидал немало красивых и дорогих мест, это выделялось даже на их фоне. Видимо, мы прибыли в лучший отель Потсдама.
Упомянутый Ристо экипаж оказался кортежем из трёх лимузинов, стоявшим перед самым входом в отель. Мы сели в средний, и вся мини-колонна сразу же тронулась с места. Я удобно расположился на сидении и спросил бабушку:
— А нам далеко ехать?
— Нет, здесь рядом, — ответила бабушка. — И давай-ка мы с тобой обсудим протокол. У нас, конечно, будет полудружеская встреча, но всё же Вилли — император.
И княгиня Белозерская принялась мне объяснять, как следует себя вести в присутствии монарха, как с ним здороваться, знакомиться, как к нему обращаться и что делать в ситуациях, когда не знаешь, как правильно поступить. Я старался всё запомнить, задавал вопросы, но до императорской резиденции мы доехали за двадцать минут, поэтому урок получился довольно скомканным.
Встретили нас как дорогих гостей и провели в какой-то просторный зал во дворце, где предложили немного подождать. Огромные напольные часы, стоявшие по центру зала, показывали шестнадцать двадцать, аудиенция была назначена на семнадцать, из чего я сделал вывод, что ждать нам придётся около сорока минут. Но я ошибся — уже через десять минут за нами пришли и предложили пройти в зал приёмов. Видимо, Вильгельм Пятый решил не дожидаться пяти часов и соизволил принять свою старую знакомую на полчаса раньше.
Зал приёмов был не просто роскошен, он давил своим великолепием, такого я ещё не видал. У меня возникло ощущение, что хозяин дворца отделкой этого зала хотел показать всем гостям, что он самый богатый правитель в мире. Впрочем, я не был во дворце у английской королевы и у японского императора. Возможно, там было ещё краше.
Мы поприветствовали императора, бабушка меня представила, а я аж вспотел от волнения — боялся сделать или сказать что-то не по протоколу. Всё, что мне бабушка сказала в лимузине, от волнения смешалось у меня в голове. Но надо признать, Вильгельм Пятый оказался совсем не таким, как я его представлял. Возможно, подданные Священной Римской империи и её враги видели в нём сурового императора со склонностью к самодурству и тирании, но в общении с нами Вильгельм Пятый был милым и приветливым. И пока он находился в таком образе, имя Вилли ему очень даже походило.
Император был среднего роста, худощав, коротко стрижен и носил пышные седые усы, переходящие в такие же пышные и седые бакенбарды. Вся эта седина старила Вильгельма Пятого, но больше шестидесяти на вид я бы ему не дал. А он был примерно того же возраста, что и бабушка.
— Признаться, твой звонок меня удивил, Кетхен, — сказал Вильгельм Пятый по окончании всех приветствий. — Но я рад, что ты позвонила и ещё больше рад, что приехала. Видеть тебя — ни с чем не сравнимое удовольствие.
— Ты всегда был льстецом, Вилли! — заметила бабушка улыбнувшись.
— Это не лесть. Ты просто замечательно выглядишь. Я всё больше склоняюсь к тому, что ты разгадала-таки все тайны времени, и оно над тобой больше не властно. Иначе я не могу объяснить тот факт, что с каждой нашей встречей ты выглядишь всё моложе и моложе. Но думаю, ты прибыла сюда не для того, чтобы слушать мои комплименты.
— Верно, — согласилась бабушка. — Я приехала поговорить. И боюсь, разговор может оказаться не очень приятным, поэтому хотелось бы поговорить без лишних свидетелей.
Император едва заметно повёл рукой, и все, кто был в зале приёмов, спешно принялись его покидать. Чуть ли не бегом. Глядя на это, я подумал, что, может, и правду говорят, что Вильгельм Пятый не такой уж и милый, и подданные боятся его как огня. Пока все уходили, император предложил присесть за стол, что мы сразу же и сделали.
— Роман был участником вашего проекта «Вархайт», — сказала бабушка, когда мы остались втроём. — Сам понимаешь, не по своей воле.
— Мне жаль, — сказал император и так искренне развёл руками, что я почти поверил в то, что ему жаль. — Судя по ауре твоего правнука, я догадываюсь, как он туда попал.
— Его похитили, — пресекла бабушка намёк на то, что родня признала меня выбраковкой и выставила за дверь. — Но речь сейчас не о Романе, а о проекте «Вархайт».
— Что ты о нём знаешь?
— Знаю, что в рамках этого проекта несколько сотен подростков, похищенных в разных странах, содержатся в четырёх центрах на территории Польши.
— И всё?
— Ты же знаешь, я нелюбопытная. Меня не интересуют цели и задачи, ради которых этот проект создали. Меня интересуют только дети. Поэтому я только про них и спрашивала.
— У кого?
— Ты ведь уже понял, у кого.
— Признаюсь, Кетхен, ты меня удивила. Никогда бы не подумал, что ты работаешь на Российские спецслужбы.
— Вилли, это тебя не красит. Я понимаю, что ты зол на меня, но такие обвинения — это уже
