на старшину.
— Теперь я понимаю, почему ты до сих пор не член партии, — медленно проговорил он, — у тебя нет политического чутья. Наверное, потому, что твои родители из деревни…
Старшина молчал.
— Пойми, наконец — Сталин может быть только один. Это в интересах трудового народа по обе стороны от барьера.
— Что? — вырвалось у старшины.
Хозяин, не реагируя на возглас, сложил все листы в папку и закрыл ее.
— Твои действия создали определенные проблемы, сейчас он решаются. Твоя судьба будет зависеть от того, как их удаться решить. В тридцать седьмом тебе легко бы дали десять лет без права переписки, но сейчас нормы социалистической законности выполняются неукоснительно, и поэтому… поэтому подождем окончания расследования. Тогда и решим, что делать с тобой.
Не прощаясь, хозяин вышел. Сразу после этого в кабинет вошла охрана. Старшину посадили в машину и отвезли назад, в камеру. Была уже глубокая ночь. Стараясь ни о чем не думать, старшина разделся и лег.
Глава 33. НА ФРОНТАХ
Батальон тяжелых танков ИС-3 под командованием майора Крутова, неделю назад получившего новое звание за бои в Тюрингии, входил в состав гвардейской танковой бригадой прорыва генерала Савина. Специфика сражения заключалась в том, что перед прорывом позиций немцев в Московской области было необходимо захватить и удержать плацдармы возле коридоров между мирами. Поэтому на первом этапе батальон Крутова работал в обороне, что было не совсем привычно танкистам.
Майор получил приказ занять позиции под Купавной, в пяти километрах от Горьковского шоссе. Это было одно из направлений, по которому командующий оперативной группой войск «Монино» генерал Говоров собирался развивать наступление, конечная цель которого — освобождение Москвы. Но сначала следовало отразить контратаки немцев. Мобильные группы противника с легким вооружением появились через пару часов после открытия коридора. Их встретили плотным стрелковым и пулеметным огнем. Получасовой бой не принес немцам успеха, и они отошли. К середине дня подтянули тележки с зенитками калибра восемьдесят восемь миллиметров, которые использовали и в сухопутных войсках. Однако к тому времени первые ИСы уже преодолели коридор, и быстро сбили практически беззащитные позиции зенитных расчетов, пытавшихся вести огонь из походного положения — оборудовать позиции на земле времени не хватило.
И вот теперь, когда первые две контратаки удалось отразить без серьезных потерь, Крутов ждал, когда немцы введут в бой основные силы — тяжелые танковые батальоны дивизии «Дас рейх». На колокольню Свято-Троицкого храма в Купавне, уцелевшую в боях сорок первого года, Крутов послал наблюдателя с радиостанцией. Оттуда просматривались все подходы к плацдарму, занятому советскими танкистами, а Горьковское шоссе виднелось как на ладони.
Колонна «Королевских тигров» показалась на шоссе около семи часов вечера. Наблюдатель засек двенадцать танков. Перед головным «Тигром» двигался разведывательный бронетранспортер на гусенично-колесном ходу, а за ним — два крытых грузовика с пехотой.
Крутов распорядился, чтобы наблюдатель не пользовался биноклем — блеск стекол в солнечный день могли заметить в колонне — однако один из «Тигров» полоснул-таки пулеметным огнем по колокольне — скорее, на всякий случай, а не потому, что заметил наблюдателя. Майор приказал наблюдателю остаться на месте, и стал ждать, когда первый немецкий танк войдет в зону поражения ИСов, сидевших в засаде. Крутов не стал изобретать велосипед и решил использовать ту же тактику, что и Тюрингии — ударом по гусеницам обездвижить головной танк, а если потребуется, то и следующий. Это создаст препятствие для движения колонны, и хорошо бронированным, но неуклюжим «Тиграм» либо придется остаться на открытой и простреливаемой местности, либо двигаться по обочинам, рискуя застрять в кюветах. В принципе, майора устраивал любой вариант.
Головной «Тигр» взяли на прицел минут через пять после обнаружения колонны. «Огонь по готовности», — скомандовал Крутов. Своим танкистам он доверял — они уже набрались опыта в боях в Германии. После трех выстрелов, последний из которых попал в цель, «Тигр» завертелся на месте, а затем остановился — командир немецкого танка понял, что больше не может продолжать движение. Теперь начнется дуэль, в которой при равных условиях «Тигры» выглядели сильнее. Однако условия равным не были — советские танкисты находились на заранее выбранных позициях, подготовленных для боя, а немецким, помимо стрельбы, пришлось маневрировать, чтобы покинуть открытую местность. Один из «Тигров» при попытке обойти подбитый головной танк тут же застрял в кювете, наклонившись под большим углом и потеряв возможность стрелять. Следующие, усвоив урок, остались на дороге, то и дело получая удары бронебойными снарядами.
Крутов решил рискнуть, и попытаться подбить задний «Тигр» — тогда немецкая колонна не сможет отступить, и будет вынуждена продолжать бой, лишившись маневренности. Из позиции, которую занимал его танк, стрелять по «Тигру» оказалось неудобно, поэтому ее надо было сменить. В этом и заключался риск — при маневрировании командирский ИС окажется хорошей мишенью для скорострельных немецких орудий. Майор уже собирался скомандовать движение вперед, как увидел неожиданное — к заднему «Тигру», на который нацелился Крутов, из кромки леса поползли двое. В бинокль Крутов разглядел, что они были в гражданском — значит, не из подразделений, обороняющих плацдарм. Тогда кто? Партизаны, мелькнула догадка. Они ползли быстро, ухитряясь при этом почти сливаться с землей — чувствовался богатый опыт. Экипаж «Тигра», увлеченный танковой дуэлью, так и не заметил приближавшегося врага — пока партизаны, подобравшись на близкое расстояние, не поднялись разом. Один из них, повыше на вид, метнул под гусеницу противотанковую гранату, а другой — коктейль Молотова в башню. Сделав это, партизаны бросились на землю и поползли прочь. Танк начал было разворачиваться, но в этот момент под гусеницей прогремел взрыв, и она тут же слезла с катков. Огонь тем временем охватил половину башни. Экипаж танка, сохранив хладнокровие, не покинул горящую машину, однако достать врага пулеметным огнем уже не мог, так что партизаны беспрепятственно скрылись в лесу, из которого появились.
— Отставить движение, — скомандовал Крутов механику-водителю, — пока остаемся здесь.
Позиция была удобной — ее начали готовить по заранее намеченному плану, еще до того, как первые ИСы прошли через коридор. В результате на огневой позиции танк Крутова размещался в окопе, и во фронтальной зоне видимости находились только ствол и покатая башня. По опыту боев в Германии укрытый таким образом танк по оборонительной мощи соответствовал трем танкам на открытой местности. Из-за нехватки времени не все машины батальона удалось скрыть в таких позициях, остальные замаскировали попроще, пользуясь естественным рельефом местности.
Что ж, подумал Крутов, теперь бой до конца. Немцам отступать некуда. Нам
