де Леон. Новое жилье было перестроено незадолго до его переезда и выглядело несколько лучше предыдущего. Сервантес расположился на его первом этаже, а второй занял хозяин дома королевский писарь Габриэль Мартинес со своей многочисленной семьей. На чердаке была голубятня с семнадцатью парами голубей, которые создавали немало птичьего гама и шума, развлекая окружающих жителей. Некоторое улучшение жилищных условий не означало, что бедность оставила его семью – она по-прежнему жила в нужде.
В этот же период во Франции вышли во французском переводе «Назидательные новеллы», а в Испании некоторые из них были приняты с неровным успехом к постановкам. Однако лишь отдельные из этих постановок принесли совсем небольшой доход их автору.
После триумфального выхода в свет второго тома «Дон Кихота» в декабре 1615 года Сервантес отпраздновал свое последнее Рождество и мог подвести итоги уходившего последнего года своей жизни. Этот год был отмечен его многочисленными хлопотами с издателями, книготорговцами и цензорами, то есть чисто писательскими заботами. Его самочувствие постепенно ухудшалось, и, предчувствуя завершение своего земного пути, Сервантес с еще большим старанием, но с некоторыми ограничениями по состоянию здоровья выполнял свои обязанности как активный член «Братства рабов святейшего причастия». Ряды окружавших его людей постепенно редеют. Его любимая племянница Констанса отделяется от семьи и устраивает свое собственное жилье на улице Баньо, но не порывает с ней связи, хотя теперь они видятся все реже и реже. В противоположность ей дочь Сервантеса Изабель прекращает с отцом все отношения. Даже с большей агрессивностью, чем раньше, она продолжает преследовать своего бывшего любовника и отца ее покойной дочери Урбино судебными разбирательствами за неуплату части обещанного им приданого. Под руководством своего мужа в августе 1614 года ей удается добиться его тюремного заключения до завершения обещанных выплат. Однако с учетом высокого положения Урбино на должности бывшего секретаря герцога Савойского пребывание в тюремном заключении ему было заменено на домашний арест с условием, что он будет отменен только после погашения обещанной выплаты долга.
Узнав об этой истории, Сервантес был очень расстроен поведением дочери, но, не имея средств, не мог оказать помощь Урбино. Испытывая горечь от случившегося и ухудшения здоровья в условиях растущего одиночества, наш герой отдает свои последние силы литературному творчеству, работая над книгой, которую он обещал в посвящении графу де Лемос и читателям в прологе ко второму тому «Кихота». Эта книга получила название «Странствия Персилеса и Сихисмунды». Над этой книгой автор трудился в течение многих лет с неизбежными перерывами на другие свои работы, которые выходили за эти годы, то есть со времени опубликования первого тома «Дон Кихота».
Сервантес считал «Персилеса» своей самой важной книгой, о чем он прямо говорил в посвящении графу де Лемос во второй части «Кихота»: «На этом я прощаюсь, предлагая Вашему Превосходительству “Странствия Персилеса и Сихисмунды” – книгу, которую собираюсь закончить через четыре месяца, Deo volente; она должна стать или самой плохой, или самой лучшей из всех, что были написаны на нашем языке, то есть хочу сказать в жанре развлечения; отмечу, что сожалею, сказав «самой плохой», поскольку, по мнению моих друзей, она должна достигнуть крайней возможной степени хорошей». Завершение этой работы заняло вместо четырех целых восемь месяцев, то есть почти столько, сколько автору оставалось прожить. Он посвятил книгу снова графу де Лемос, успев это сделать всего за четыре дня до смерти. Следуя его воле, жена писателя Каталина передала рукопись издателю Вильярроэлю, который выпустил ее в свет в январе 1617 года, то есть примерно восемь месяцев спустя после похорон ее автора.
Это последнее произведение нашего героя обычно расценивается как несколько загадочное отклонение в развитии гения Сервантеса. Оно относится к жанру так называемых греческих, или византийских, произведений III века, и сам ее автор признавал, что он написал данный роман в подражание Гелиодору и даже «осмеливаясь посоревноваться с Гелиодором» – автором «Эфиопской истории», которую Сервантес взял в качестве образца для «Персилеса». Эта старая работа представляла собой классический, по правилам написанный рыцарский роман, которому автор «Кихота» решил следовать как идеалу этого жанра и который он частично высмеивал в сюжете об идальго из Ла-Манча. В отличие от Гелиодора, по мнению специалистов, Сервантес придал своему пространному роману аллегорический и глубоко религиозный характер. Он описывает в нем удивительное и очень длительное паломничество двух главных героев и их сопровождения из северных краев Европы через многие страны в Рим в целях поиска не философской истины, как это происходит в «Дон Кихоте», а высшей истины католической веры. Поставив точку в судьбе рыцарских романов «Кихотом», Сервантес почему-то решил его возродить своим «Персилесом».
Такой подход, как представляется, вполне соответствовал общему крайне серьезному увлечению автора в последние годы жизни религией, дело которой он тогда рассматривал как высшее назначение человека. Однако, подчиняя свой талант службе лишь одного выбранного им дела, он противоречил своему собственному основополагающему критерию универсальности для обеспечения ценности и привлекательности художественного произведения, что он столь мастерски продемонстрировал в гениальном «Дон Кихоте». Кроме этого, помещая своих героев на тропе паломничества в самые разные и неизвестные ему страны, Сервантес отступает и от своего другого важнейшего постулата – соблюдения правдоподобности в описываемых картинах.
Несмотря на внешние атрибуты, связи между главными героями романа выглядят далеко не убедительными. Оба эти персонажа отправляются в далекий и опасный путь под псевдонимами Персилес для Периандра и Сихисмунды для его невесты Ауристелы. Они почему-то скрывают свои истинные отношения, притворяясь братом и сестрой. Автор посылает на их долю многочисленные опасные приключения в виде кораблекрушений, похищений, заключений в тюрьму, невероятных авантюр, встреч и неожиданностей, которые перенасыщают повествование действием, но при этом оставляют читателя равнодушным к происходящему, ввиду какой-то бесцельности всего нагромождения разных будто вовсе ненужных для смысла произведения и утомительных для восприятия событий.
Данный роман оказался вначале успешным. В год своего появления он издавался в Испании пять раз и получил хороший прием во Франции. Специалисты объясняют этот успех ностальгией целого крута читателей, еще увлекавшихся рыцарскими романами в былое время, «возвращением» к этому жанру в книге Сервантеса о «Странствиях Персилеса и Сихисмунды». Этот аргумент убедительно подкрепляется тем фактом, что всего тридцать лет спустя после ее первой публикации она практически совершенно ушла в литературное небытие.
Сам писатель не увидел это свое произведение в напечатанном виде. Его уход из жизни не позволил ему завершить и несколько работ, которые он собирался написать. Среди них оказались вторая часть «Галатеи», пьеса «Очевидный обман», новелла «Известный Бернардо» и еще один сборник коротких рассказов под названием «Недели сада».
