какие-то черты лиц. И девочка. Маленькая зеленокожая девочка с волчонком на руках. В её волосы вплетена яркая плетёнка с геометрическим узором. Совсем кроха. Лия видела страх и обречённость в глазах тех, кто был перед ней. А затем последовал приказ, который полковник Аспис отдал холодным, ничего не выражающим голосом. Убить всех.
Это было хуже любого сражения. Жуткое, кровавое побоище. Расправа над теми, кто даже сопротивляться был не в силах. Она стояла, залитая кровью, а под ногами лежала та самая девочка. Мёртвая. Всё ещё обнимающая такого же мёртвого волчонка.
Лия вырвалась, словно вынырнула из кровавой черноты. Дышать было тяжело до боли в груди. Она с трудом встала, пошатываясь. Аргус всё так же спал — колдовство продержится до утра. Его сейчас и из пушки не разбудишь, но она всё равно старалась не шуметь, покидая комнату.
Ведьма с трудом доковыляла до ванной. Там в подсвечнике всё ещё стояла почти прогоревшая свеча. Сколько она провела в воспоминаниях, Лия понятия не имела. Казалось, что вечность, хотя она понимала, что прошло от силы пара часов. Неизбежное настигло внезапно, но в то же время ожидаемо. Желудок сжался, и её долго рвало чёрной слизью.
— Мать, куда ты опять влезла, а? — донеслось ворчливое в спину, когда она закончила содрогаться над унитазом.
— Воды принеси, — прохрипела ведьма.
— Уже, — Бальтазар, смешно переваливаясь на задних ногах, ковылял к ней, удерживая передними лапками чашку с водой. — Я её по лестнице пёр вверх. Просто чтоб ты знала.
Лия откинулась назад, опираясь спиной о стену. Дрожащей рукой взяла чашку и в несколько глотков её опустошила. Чувство мерзкой горечи, которое драло горло, ослабло. Стало понятно, почему ведьмы не практикуют подобную терапию ни за какие деньги. Погружаться в подобное каждый день сведёт с ума любого.
— Ты что, душевную боль лечила? — Бальтазар забрался к ней на руки и прижался к груди, помогая восстановить потоки энергии. — Вечно тебя куда-то несёт.
— И не говори…
— И что там у него? — полюбопытствовал кошак.
— Кровь и смерть, — честно ответила Лия.
— Аргус что — маньяк?!
— Балда, — беззлобно усмехнулась ведьма. — На войне был.
— А, ну с войны все немного мёртвые возвращаются. Много там ещё?
— Да, ещё раз пять погружаться придётся, чтобы всё рассосалось, — прикинула ведьма.
— И оно тебе надо? — проворчал кошак, покачивая головой. — Ну что за ведьма мне досталась?!
— Это надо ему.
— Влюбилась, — в зелёных глазах Бальтазара заблестели искры надежды.
— Да ну тебя, — Лия столкнула кота на пол и поднялась, придерживаясь за стену. — Пойду посплю хоть немного.
Голова немного гудела, но в целом, после того как исторгла из себя боль воспоминаний, стало значительно легче. Чужая боль — она такая, надолго не пристаёт. В спальне было темно и тихо. Аргус всё так же спал, даже не подозревая о побочном эффекте терапии. Лия рассказывать об этом и не планировала. Не знающий тонкостей колдовства, Аргус наверняка даже не подозревал, что она за несколько часов проживёт всё то, что терзает его долгое время, иначе вряд ли впустил бы. Говорить ведьма не собиралась. Точно не сейчас, вот как закончит, тогда возможно, а лучше будет уехать, так ничего и не сказав.
При мысли о переезде в груди снова зародилось неприятное, щемящее чувство. Лия устроилась на краю кровати, укрывшись краем одеяла, чтобы не мёрзнуть — ещё одно побочное действие от работы с чужой болью.
Тоска никуда не девалась, наоборот, разрасталась, а какой-то определённой причины для этого не было. Сам факт переезда не воспринимался ею как нечто печальное. Волнующее — да. Отчасти пугающее. Она снова собиралась начать всё с нуля. В этот раз у неё хоть дом и лавка были, а что будет там, помимо более приятного климата? Неизвестность. По-хорошему — съездить бы сперва на месяцок-другой, разведать, а там уже заниматься переездом. Но Оверидж осточертел Лие до зубовного скрежета. Что хорошего с ней произошло здесь? Кроме знакомства с Аргусом и Кристофером — ничего. Сплошные хлопоты и проблемы. Положа руку на сердце, даже знакомство с мужчинами на первых порах не задалось. Особенно с Кристофером. Да и друзьями они так и не стали. Какая-то передружба. Или недолюбовь…
Лия старательно пыталась разобраться в собственных чувствах к обоим мужчинам, но продолжала лишь больше и больше путаться в них. Та первая влюбленность в Калеба воспринималась ею как нечто волшебное и идеальное, потому что казалась единственной. Тогда она думала, что это навсегда. Но жизнь показала, что цена тем чувствам — грош.
Истерзанная влюбленность сгнила в её сердце, оставив после себя безжизненную пустошь. И вот сейчас там, где, по её мнению, не могло ничего расти, появилось что-то новое, что-то совсем иное. Не такое, как прежде. Маленький, робкий росток чего-то, чему она пока не могла дать названия, проклюнулся в её сердце, и это пугало. Пугало то, что она внезапно станет слепой и глупой, не заметит каких-то звоночков, которые приведут к новому предательству и новой боли. Пугало то, что она снова может раствориться в другом человеке, потеряет себя. Пугало то, что маленькую девочку, которая живёт в её сердце, могут снова обидеть. Но больше всего пугало то, что этот крошечный росток может погибнуть, так и не взойдя, и просторы её души так и останутся бесплодными. Уже навсегда.
Все мысли мгновенно улетучились из головы, когда сильная мужская рука обхватила её поперёк талии и потянула на себя. Лия оказалась прижатой к мужской груди так крепко, что слышала биение сердца Аргуса. Он уткнулся лицом ей в волосы, бормоча нечто неразборчивое. Ведьма немного покрутилась, пытаясь выбраться, но куда там. Мужчина словно почувствовав, что она ускользает, обнял уже обеими руками, и уползти не представлялось возможным.
Ситуация стала не только неловкой, но и немного двусмысленной. Лия замерла, стараясь сообразить, как бы ей выбраться. Ничего путного в голову не приходило. Зато на задворках разумного крутилась предательская мысль: «А зачем?» Ей было тепло, удобно и как будто даже безопасно. Репутация у неё всё равно хуже некуда, так что она потеряет, если разок позволит себе эту маленькую слабость? Скоро её настигнут последствия от колдовства, а пока тепло и вполне хорошо. Со всеми проблемами она разберётся завтра.
Один разочек можно, решила ведьма и закрыла глаза, почти сразу засыпая.
Утром Лию ожидаемо морозило. Последствий от
