Книга Секс и тщеславие - Кевин Кван

Голубой грот

Анакапри

Они в полной темноте подошли к ступеням, ведущим вниз по утесу ко входу в грот. Джордж держал фонарик, освещая путь к воде, пока они осторожно спускались.

— Это безумие, — сказала Люси, нарушив тишину. — Напомни, почему мы идем туда в такую рань?

— Увидишь, — ответил Джордж с легкой улыбкой. — Все, мы у кромки воды. Я нырну первым. Держи фонарик!

Джордж нырнул, и у него от ледяной воды перехватило дыхание.

— Очень холодно? — крикнула Люси.

— Нормально. А теперь дай мне фонарик и ныряй следом.

Люси собралась с духом, глубоко вдохнула и прыгнула в воду.

— Черт, какая холодрыга! — выругалась она сквозь клацающие зубы.

— Да ладно тебе, не так уж и плохо. Я уже согрелся. — Джордж подплыл к ней. — Плыви за фонариком.

Джордж, держа фонарик зубами, скользнул в темноту, а Люси поплыла сзади, следуя за качающимся огоньком. Вскоре они оказались возле входа в грот — высота проема составляла всего около метра.

— Отсюда заплывают лодки?

— Это единственный вход, — сказал Джордж, начиная заплыв по короткому туннелю.

Довольно скоро они оба очутились в гроте. Его высокие известняковые стены тускло освещались слабыми вспышками фонарика Джорджа.

— Итак, это Голубой грот. Что ж, я под впечатлением! — Люси засмеялась. — Это так глупо, мы словно исследуем пещеры в темноте.

— Подожди несколько минут, — пробормотал Джордж, глядя на часы.

Он идеально рассчитал время, и сейчас было ровно без пятнадцати шесть. Восход солнца был заявлен на 5:53. Джордж выключил фонарик, и теперь они оказались в полном мраке.

— Это место всегда было здесь? — крикнула Люси.

— Пещера формировалась миллионы лет, а уровень моря постепенно поднялся до нынешнего, — пояснил Джордж. — Во времена Римской империи здесь был личный нимфей императора, его купальный храм. Я уверен, что он тут творил всякие непотребства.

Они плавали по гроту в течение нескольких минут, и тут внезапно вспыхнул солнечный свет, лучи пробились за горизонт, преломляясь в глубокой подводной пещере и превращая воду вокруг в насыщенную лазурную синеву. Как будто Посейдон зажег огромную лампу на дне океана, заливая грот чистейшим сиянием.

Люси ахнула, не веря своим глазам. Она никогда не видела воды такой синей, такой яркой, такой невыразимо красивой! Она чувствовала себя подвешенной в жидком центре сверкающего аквамарина и как будто переживала внетелесный опыт. Это место выглядело нереально! Возвышающиеся над головой стены грота теперь переливались оттенками лазури, и Люси поняла, что пещера, в которой они находились, куда больше, чем она представляла. Ее переполняла благодарность за то, что она дождалась этого момента и именно Джордж наконец привел ее сюда. Слезы текли по ее лицу, смешиваясь с соленой морской водой, и Люси смотрела вокруг, будто заново родилась в этом мире, ей хотелось запечатлеть в памяти каждую деталь, чтобы никогда не забывать этой красоты.

Люси лежала на спине, чувствуя себя абсолютно невесомой; вода ласкала кожу. Думая о Тиберии, об Августе и всех императорах, которые нежились в этих водах, она переносилась мыслями в далекое прошлое, чтобы пообщаться с древними богами, которые, как она знала, приложили руку к созданию этого рая. Пусть они вдохновят и исцелят ее!

Через некоторое время, испытывая состояние, похожее на транс, она подплыла к Джорджу. Он казался ей серебряным тритоном, и Люси впервые заметила, что их тела мерцают и светятся под серебристой поверхностью воды. Люси просто заглянула ему в глаза, слишком взволнованная, чтобы облечь чувства в слова. Джордж устремил на нее свой невыносимо притягательный взгляд, а затем расплылся в улыбке, в которой читалось счастье при виде ее радости. Джордж обнял ее, и они страстно поцеловались.

— Я люблю тебя, — сказала Люси, снова целуя его и прижимая к себе еще крепче.

— Я тоже тебя люблю, — ответил Джордж, подумав: «Мы приплывем сюда снова, и в следующий раз я захвачу кольцо».

Они целовались еще несколько минут, сжимая друг друга в объятиях, а затем Люси отпустила Джорджа. Несколько мгновений она скользила по течению, а потом подняла руки, ударила по воде сильными ногами и поплыла прочь из грота навстречу новому яркому дню.