Ознакомительная версия. Доступно 19 страниц из 94
В моей груди как будто застрял тяжелый валун.
– Так что вполне вероятно, что рассказ Бриджит Монахан Гилберт – правда.
Я была в нерешительности. Мне не хотелось что-то беспомощно пропищать, когда я снова заговорю.
– У этого Уильяма был брат-близнец Корнелиус, которого отвезли на север, где его вырастила другая семья. И Джордж Гилберт – один из его потомков. Наследник Вандерхорстов. – Я посмотрела на Стерлинга Зербе. Тот делал заметки в своем блокноте. Затем он положил ручку и с серьезным лицом посмотрел на меня.
– Это, безусловно, наиболее правдоподобное объяснение, какое можно сделать из научных данных, и, скорее всего, именно на него будут ссылаться Гилберты, если обратятся в суд. Должен признать, доказательства довольно убедительны, но это не значит, что у вас нет контраргументов. Дом принадлежал мистеру Вандерхорсту, и в своем завещании он оставил его вам. Здесь нет однозначного истца и ответчика. Есть еще что-нибудь? – спросил адвокат, повернувшись к Томасу.
– О да! И вот тут начинается самое интересное. Эксперты также смогли извлечь из скелетных останков, а также из останков мистера Вандерхорста митохондриальную ДНК – ту, что передается по материнской линии. Так вот между мистером Вандерхорстом и детскими останками не было совпадения митохондрий – что означает, что они родственники только по отцовской линии. Мы также сравнили их митохондриальную ДНК с ДНК мистера Гилберта.
– И? – спросила я. Неким чудом мой голос даже не дрогнул, чего я очень опасалась.
– Его митохондриальная ДНК соответствовала найденной в останках, но не ДНК мистера Вандерхорста.
Я положила ручку и потерла усталые глаза, не зная, отчего я так плохо во все врубаюсь. Наверно от недостатка сна, решила я.
– И что все это значит?
Томас подтолкнул в мою сторону лист бумаги. Это была таблица с тремя прямоугольниками вверху. Первый был помечен словом «останки», второй – «Невин Вандерхорст», а третий «Джордж/Корнелиус». Все три были соединены стрелками двух разных цветов. Значение цвета объяснялось внизу, цветными квадратиками: красный соответствовал митохондриальной ДНК, желтый – Y-хромосоме. Нечто похожее могла нарисовать и я сама, понимай я хотя бы половину того, что только что сообщил нам Томас.
Несмотря на бурление в животе, я невольно улыбнулась ему и подумала, а не стоит ли нам сделать анализ ДНК? Вдруг окажется, что нас разделили при рождении? Приложив к таблице указательный палец с коротко остриженным ногтем без лака, чтобы, меняя подгузник, ненароком не поцарапать нежную детскую кожу, я провела им по красным и желтым линиям, соединявшим прямоугольник, помеченный как «останки», с другим, с надписью «Корнелиус».
– Итак, эти двое связаны как по линии матери, так и по линии отца. Мы также знаем, что Корнелиус родился в 1860 году, и останки относятся примерно к этому же периоду времени. Значит, они могут быть родными братьями.
Джек сел рядом со мной и, положив одну руку мне на спину, другой провел по желтой линии, соединяющей все три прямоугольника.
– И все трое связаны по отцовской линии.
Томас кивнул.
– Верно.
Казалось, мой мозг был затянут в тугой узел, однако я вдруг почувствовала, что путы начали ослабляться.
– Значит, они не тройняшки, – сказала я.
Стерлинг продолжал строчить в своем блокноте. Томас снова наклонился, чтобы посмотреть на таблицу.
– Нет, потому что лишь двое из них родственники по материнской линии. Мне в голову пришел один сценарий, который мог бы все объяснить: возможно, пара близнецов родилась примерно в то же время, что и единственный ребенок, – от одного отца, но от двух разных матерей.
Я на мгновение задумалась.
– Но разве ДНК не может сказать нам, что это близнецы?
– Нет, если они были разнояйцевыми. У разнояйцевых близнецов есть собственная ДНК, как и у обычных братьев и сестер.
Воздух вокруг меня, словно рябь на тихом озере, всколыхнул тихий детский плач, но не из радионяни.
– Ты слышал? – тихо спросила я, поворачиваясь к Джеку. – Как будто плачет ребенок.
– Нет, – ответил он. – Один из наших?
Я покачала головой, слишком поздно сообразив, что Томас и Стерлинг тоже слышат наш разговор.
– Похоже, в наш сад часто приходит бездомный котенок, – пояснила я специально для Стерлинга, – и громко мяукает. Напоминает плач ребенка.
Адвокат кивнул и вернулся к своим записям, а вот Томас откинулся на спинку стула и, кажется, отлично меня понял. Зазвонил мой телефон, который я еще раньше положила на журнальный столик. Я посмотрела на экран.
– Это Ивонна. У меня не было возможности позвонить ей. Подождите секунду, я скажу ей, что перезвоню, когда мы закончим.
Джек положил руку мне на локоть.
– Нет. Тебе лучше ответить. Она явно звонит по поводу Вандерхорстов и, возможно, объяснит, что происходит.
Я кивнула, быстро извинилась и вышла в холл.
– Привет, Ивонна. Я получила ваше сообщение сегодня рано утром и хотела позвонить вам, но у меня не было возможности.
– Я знаю, как вы заняты малышами, но я слишком взволнована, и мне не терпится поделиться информацией. Боюсь, если не расскажу ее кому-нибудь прямо сейчас, то взорвусь. Обещаю, это займет всего минуту.
Я представила, как ее жемчуга, очки для чтения и элегантные туфли разлетаются к стенам и потолку Огнеупорного здания, и подавила смешок.
– Нет-нет, лучше не надо. И вы позвонили в идеальный момент. Мы только что обсуждали родство членов генеалогического древа Вандерхорстов, и я надеюсь, что у вас есть информация, которую можно добавить к обсуждению.
Нечто вроде сплава ужаса и адреналина помчалось по моим венам, наполняя меня странной смесью страха и надежды.
– Говорите, Ивонна. Я слушаю.
Я легко представила, как она хлопает в ладоши.
– Меня сводило с ума, что я не могу найти девичью фамилию второй жены Джона Вандерхорста, Шарлотты, чтобы подтвердить, что это та самая Шарлотта Прингл, подруга Камиллы и спутница их медового месяца. Два дня назад мне пришло в голову, что я смотрю на проблему не под тем углом. Как однажды сказал мне Джек, иногда нужно перевернуть вопрос и подойти к нему с другой стороны. Что я и сделала.
Я украдкой заглянула в гостиную. Мужчины уже налили себе по второму кофе.
– Я понятия не имею, о чем вы, Ивонна. Так что вы нашли?
Она продолжила, как будто я ничего не сказала.
– Когда я не смогла найти в архивах ничего, кроме объявления о свадьбе или приглашения, я подумала, что придется вас разочаровать – мол, я пришла с пустыми руками. Разумеется, учитывая, что Джон женился почти сразу после смерти первой жены, это могла быть очень скромная церемония, которая не освещалась в газетах. К тому же это было начало Гражданской войны, и большинство новостей, конечно же, были о ней. Как бы мне ни хотелось приписать себе честь открытия следующего лакомого кусочка, на самом деле я наткнулась на него случайно, когда искала объявление о свадьбе. Так вот, я нашла приглашение на собрание Женского вспомогательного клуба, где предполагалось обсудить изготовление бинтов для «славного дела». – Ивонна выдержала театральную паузу. – И оно состоялось в доме Шарлотты Прингл Вандерхорст, Трэдд-стрит, дом пятьдесят пять.
Ознакомительная версия. Доступно 19 страниц из 94
