Вова стал говорить, перескакивая с одного на другое.
— …Так что я купил всё необходимое и уехал: боялся, что натворю глупостей.
— Надеюсь, слова о расставании просто случайно вырвались? — нахмурился Яр.
— Да не говорил я о расставании! — долбанул кулаком по столу Вовка. — Упомянул только, что после таких серьёзных недомолвок, которые говорят о недостатке доверия, многие пары разбегаются. А Ритка сразу в слёзы…
— Вовчик, ты ведь тогда, после выпуска, сам ей сказал, что рано вам пока о детях думать. А она молодая, глупая, испугалась…
— Я же… Я же просто так сказал, абстрактно… — пробормотал Костюченко и сделал большой глоток. — Думал, в ближайшее время нам такое не грозит, она ведь только школу закончила. А эта дурёха пошла и избавилась от ребёнка. Почему мне не рассказала?! Если бы я знал, что всё уже произошло, отреагировал бы совсем по-другому!
— Вов, кажется, ты сейчас себя обвиняешь, что был недостаточно чутким, но перекладываешь вину на Риту. Признай, вы оба виноваты. Недоговорённости могут разрушить отношения и натворить много бед.
— Угу. Будто вы с Виолкой всё друг другу рассказываете.
— Может, и не всё, но процентов девяносто пять точно. А остальные пять… — протянул Ярик. — Ну, должна же в нас оставаться какая-то загадка.
Яр умолчал, что все эти семь лет как раз эти пять процентов недоговорённостей в их отношениях и были самыми важными. Потому что Виола рассказала ему всё, кроме имени отца ребёнка. А он скрыл от неё тот школьный разговор с Тимуром, с которого началась их затяжная ссора.
В итоге Ярослав созвонился с Виолой и остался с другом на ночь, чтобы вести беседы «за жизнь» и приводить его в чувства.
Глава 50На утро Рита вела себя куда спокойнее, тем более после слов Виолы о том, что Яр разведал обстановку и Вовка на самом деле не собирается с ней разводиться, просто она его не так поняла.
— Так что теперь спокойно жди мужа и думай о вашем малыше. Вы же будущие родители…
— Вам с Яром, кстати, тоже пора снова стать родителями… — неожиданно сказал Ритка. — Представь, как будет здорово! Мы с тобой вдвоём гуляем с колясками, кормим наших малюток, потом водим детишек в ясельки, затем в садик…
— Так тебе нужна не просто подружка, а ещё и молодая мама, чтобы делала с тобой всё за компанию? — усмехнулась Виолетта. — Или ты действительно за мою личную жизнь ратуешь?
— Конечно ратую! — подтвердила Грибанова. — Стеф и Стеша уже совсем большие, а вам с Яром не помешает вспомнить, как это, держать на руках малыша… Ну, и активизироваться в том направлении, которое к такому результату приводит… — поиграла бровями подруга.
Ритка, как всегда, зрит в корень. Поглядев сегодня на её округлившийся живот и сияющие глаза, Виола поняла, что созрела и тоже хочет иметь ребёнка. Да, она готова снова стать мамой и даже погрузиться в материнство с головой. И, конечно, уже решила для себя, кто должен стать отцом этого крохи.
Интимная жизнь для Виолетты была тесно связана с материнством, потому что её первый и единственный раз с парнем привёл к двойне. И раз уж она решилась на ребёнка, то надо как-то решать вопрос с интимом. Честно говоря, было страшновато. Прошлый раз почти не сохранился в памяти. Что и как было? И как всё будет теперь? Понравится ли ей? Сможет ли она переступить и эту черту в отношениях с мужем? Не пойдёт ли на попятную в самый последний момент? Не собьют ли обрывочные воспоминания о выпускной ночи весь настрой? Может, на всякий случай держать поблизости таблетки?
«Так, успокойся, Виола, всё будет хорошо! Это же Яр, ЯР! Он не сделает ничего плохого, он всё понимает…»
Они ведь целуются? Целуются. Обнимаются? Ещё как! Ей хорошо рядом с ним? Даже очень! Поэтому прочь былые страхи и сомнения, пора открываться для новой жизни и завести полноценную семью.
— Вовчик! — воскликнула Ритка и потянулась навстречу вошедшему в палату мужу, который сжимал в руке большой букет цветов. — Прости меня, дуру, прости, пожалуйста…
Вовка быстро подошёл и обнял жену, а Виола, подхватив сумку и пакет с вещами, тихонько выскользнула к маячившему в коридоре Ярику.
— Кажется, у них всё наладилось, — улыбнулась она. — Поехали?
— Поехали, — он звонко её поцеловал и забрал вещи.
А на следующих выходных Виолетта решилась претворить в жизнь то, о чём Яр мечтал так давно… Выбрала вечер субботы, чтобы утром можно было вдоволь выспаться. Насмотревшись всяких полезных статей и советов в интернете, приобрела духи с феромонами, обновила запасы нижнего белья, сделала соответствующие косметические процедуры… Сердце буквально выскакивало из груди, она с трудом сдерживалась, чтобы себя не выдать. Дождавшись, пока Ярик уйдёт принимать душ, быстро разделась и завернулась в широкое полотенце, после чего вошла в ванную комнату. Прежде она никогда не наведывалась туда, когда там был он, поэтому муж не запер дверь.
«Господи, что я вообще творю?!» — одёрнула себя в последний момент, но стоило взглянуть в сторону ванной, где шторка была несколько сдвинута, как все правильные мысли помахали ручкой. Собственно говоря, Виола ничего особенного не делает, просто хочет быть с человеком, которого любит. Как минимум планирует попробовать…
Она вновь окинула взглядом представшую перед ней соблазнительную картину и почувствовала себя преступницей, нарушающей чужое личное пространство. Впрочем, «жертва» уж точно не будет против подобного «нарушения» с её стороны, так что…
Ярослав пока не заметил её вторжения. Он был полностью обнажён и, прикрыв глаза, принимал душ. Некоторое время Виолетта просто им любовалась, наблюдая, как струйки воды стекают по гладкой загорелой коже, прорисовывая рельеф мышц. Потом решилась подойти ближе, хотя ноги были ватными.
Теперь Яр почувствовал постороннее присутствие, открыл глаза и инстинктивно опустил руку вниз, прикрывая самое дорогое.
— В-виола? — пробормотал смутившись. — Тебе… нужно что-то взять?
«Угу, взять. Своего мужа!» — подумала она, но, разумеется, не сказала ничего подобного.
— Нет, я пришла п-потереть тебе с-спинку, — и приблизилась вплотную, ощущая привычный и очень приятный запах мужского геля для душа, исходящий от благоверного. — Пустишь к себе?
— З-заходи, — он подвинулся и, немного прикрутив воду, подал свободную руку, помогая Виоле залезть в ванну, а потом быстро обернул бёдра одним из висевших поблизости полотенец. Теперь они на равных.
Для Виолы происходившее было похоже на сон, странный, волнующий и будоражащий кровь. Она выдавила на ладони ещё немного геля и нерешительно приблизила руки к спине мужа, замерла на пару мгновений, а потом таки провела ладошками по гладкой коже и стала рисовать мыльные узоры. Ярослав под её ласковыми прикосновениями слегка подрагивал, хотя в ванной вовсе не было прохладно, даже с учётом того, что он мокрый.
