Ознакомительная версия. Доступно 25 страниц из 124
Непосредственно руководить подготовкой к встрече на аэродроме поручили капитану Константину Кирсанову, командиру авиаэскадрильи Северного флота[208]. Ему же через двое суток выпала печальная роль председателя комиссии по расследованию катастрофы дирижабля.
Мурманчане сделали своё дело на отлично. Автодорогу от Колы до Кильдинского завода расчистили тракторами, на озеро пригнали пожарную машину с 14-метровой лестницей, которая требовалась для осмотра дирижабля, а из Полярного, с базы флота, доставили на специальных санях три мощных зенитных прожектора – на тот случай, если «СССР-В6» прилетит в тёмное время. Завезли пять тонн балластного песка для выравнивания площадки, развернули армейские палатки, организовали питание и медпункт, протянули полевой телефон.
К вечеру 5 февраля прибыло три тонны топливной смеси, ещё две тонны готовили на складах Северного флота к прилёту дирижабля. На озере выставили небольшую пожарную команду, снабжённую мотопомпой и огнетушителями. Наладили радиосвязь и подготовили мини-метеостанцию, чтобы передавать на борт «СССР-В6» сводки о силе и направлении ветра непосредственно на площадке. К полудню 6 февраля на озеро должны были явиться 400 красноармейцев – причальная команда.
В Мурманске военные метеорологи организовали бюро погоды во главе с начальником гидрологического отдела Северного флота.
Не хватало только газа и опыта. Военные моряки и лётчики-североморцы умели многое, но принимать и заправлять дирижабли топливом и газом им не доводилось. Без команды знающих людей из Управления воздухоплавания, хотя бы небольшой, было не обойтись.
Водородный поезд и воздушная эстафета
В ночь на 5 февраля среди заснеженных полей между Ленинградом и Петрозаводском полз небольшой товарный поезд. Когда на одной из станций состав окружили вооружённые люди, у старенького машиниста всё внутри оборвалось. Но человек в военной форме, взобравшийся в кабину паровоза, козырнул и отрекомендовался вполне дружелюбно:
– Лейтенант госбезопасности Цехмистренко. Имею приказание взять состав под охрану в пути следования. Продолжайте движение.
В вагонах скрывался груз особого назначения – 500 металлических баллонов, наполненных сжатым водородом[209]. Если ингредиенты для приготовления топливной смеси в хозяйстве Северного флота имелись, то газ предстояло завезти, и накануне Куц отправил баллоны в Мурманск из Красногвардейска (Гатчины). Где взяли этот водород, документы умалчивают. Видимо, распечатали неприкосновенный запас дирижабельного порта в Сализи.
Драгоценный газ, заключавший в себе подъёмную силу, которая должна была вынести папанинцев с обречённой льдины, шёл без охраны и сопровождения, как обычный цемент или уголь. Ничто не мешало железнодорожникам загнать его в дальний тупик на каком-нибудь полустанке, чтобы пропустить литерные поезда. Но вскоре состав взяли под опеку Управление НКВД по Ленинградской области и Служба движения Наркомпути, а дорожно-транспортный отдел ГУГБ НКВД Кировской железной дороги приставил охрану.
В 5:48 утра 5 февраля водородный поезд проследовал через Петрозаводск. На станции Кола вблизи Мурманска его прибытия ждали около 4 часов утра 6 февраля. В действительности поезд пришёл в пункт назначения с опережением – в 2 часа, и уже к 6 утра груз был на аэродроме. Вместе с газом доставили 10 газгольдеров и коллектор для сбора водорода из баллонов[210].
Руководить приёмом и заправкой дирижабля поручили Ободзинскому. В недавнем прошлом лётный работник, дирижаблист, он в 1937 году добровольно ушёл «на землю», чтобы возглавить Московский порт дирижаблей. Вместе с ним в Мурманск отправили лучшего стартовика, ветерана-дирижаблестроевца Алексея Байбакова, нескольких инженеров и техников Эскадры дирижаблей. Вечером 4 февраля бригада поездом выехала в Мурманск через Ленинград. Следом Куц отправил «полвагона различных запасных частей, приборов, масла и др. предметов» для заправки и обслуживания дирижабля. А затем между Москвой, Ленинградом и Мурманском развернулась настоящая авиационная эстафета.
На ночном заседании в Москве комиссия сочла, что на поезде Ободзинский и его люди прибудут к месту назначения слишком поздно. Регулярных авиарейсов в Мурманск тогда ещё не было, и под утро 5 февраля начальнику ВВС РККА Александру Локтионову дали указание приготовить в Ленинграде военный самолёт. В 10:25 работники НКВД встретили бригаду Ободзинского на Московском вокзале и отвезли на Пушкинский аэродром, откуда в 15:08 на самолёте ТБ-3, приписанном к 1-й тяжёлой бомбардировочной авиабригаде, она отправилась в Заполярье.
Полёт складывался непросто. В 16:57 самолёт прошёл Петрозаводск и уже приближался к посёлку Медвежья Гора[211], когда испортилась погода. Пришлось вернуться и сесть в Петрозаводске. Это случилось в 20:00, когда с Долгопрудной уже вылетел дирижабль. Ситуация сложилась критическая: «СССР-В6» шёл по маршруту и примерно через сутки должен был подойти к кильдинской площадке, а специалисты по его приёму в полном составе застряли на полпути.
Кстати, единственная утечка в прессу, связанная с перелётом «СССР-В6», относится именно к этому эпизоду. Несмотря на строжайшую секретность, 6 февраля мурманская «Полярная правда» сообщила: самолёт с командирами стартовой команды из-за сплошного снегопада не попал из Ленинграда в Мурманск и сел в Петрозаводске; второй самолёт со стартовой командой вылетит из Ленинграда в Мурманск сегодня [65]. Из заметки решительно непонятно, что это за команда и зачем она летела в Мурманск, но сам факт не мог не насторожить: информацией о движении бомбардировщика и гражданского самолёта, выполняющих ответственную задачу, мог владеть только кто-то очень близкий к комиссии Микояна. Кто был этим информатором мурманских газетчиков, осталось тайной.
Из Москвы получили категорическое указание: назавтра стартовать на Мурманск во что бы то ни стало. К счастью, с утра в Петрозаводске уже не было снегопада, дул лёгкий юго-западный ветер. Командир поднял машину с полосы в 7:55, и к 12:30 бригада Ободзинского оказалась на Кильдинском озере, где с ходу взялась за дело.
Газгольдеров, уже прибывших на аэродром с газовым поездом, могло не хватить. Поэтому 5 февраля в 10:50 из Москвы в Ленинград выслали на аэрофлотовском самолёте ПС-89 под командованием пилота Столярова ещё пять газгольдеров, которые предстояло загрузить в ТБ-3 с группой Ободзинского. Самолёт в 14:00 приземлился на том же Пушкинском аэродроме, где готовился к вылету ТБ-3. Но из-за ошибки, допущенной где-то в бюрократической цепочке, Столярову вручили письменный приказ доставить оборудование прямо в Мурманск, поэтому перегружать его он не стал, готовился к продолжению рейса, и Ободзинский улетел.
Ознакомительная версия. Доступно 25 страниц из 124
