Уходим, ребята, уходим, Не страшен нам близкий конец, Уходим под звуки мелодий Израненных, старых сердец...
На судейских перекрестках
Наверное, у всех людей творческих профессий — а судейство футбола я, уж извините, безоговорочно отношу именно к этой категории — в памяти остаются какие-то события, так или иначе повлиявшие на нашу деятельность, а порой даже и на жизнь.
Я уже упоминал, что за 16 лет судейской практики провел около трехсот календарных игр чемпионата и Кубка СССР, более десяти международных матчей.
Никогда ранее особенно не задумывался о значимости каждого из них. Но вот стал я по воле судьбы автором собственной биографии и подверг списки проведенных мною игр своеобразному сепарированию. Решил выделить из них всего несколько. Видимо, они оставили о себе какие-то особые воспоминания, оттенки, нюансы. Постараюсь представить их в хронологическом порядке.
Первый памятный матч случился у меня в Ленинграде в самом начале 60-х годов. Тогда укоренилась такая практика наблюдения за молодыми, перспективными судьями: их чаще всего направляли на судейство в Ленинград, где всегда была очень сильная и авторитетная коллегия арбитров. Одному из них направлялась депеша, в которой поручалось осуществить так называемый спецпросмотр судьи имярек на одном из матчей, проводимом в Ленинграде. В ней указывалось число и наименование противоборствующих команд.
Примерно по такой же схеме осуществлялась вивисекция над достаточно уже опытными арбитрами, которые где-то проштрафились и жаждали реабилитации.
При этом чаще всего испытуемый не знал, где, когда и кто будет сотворять ему спецпросмотр. Не знал этого и я, хотя особенно не волновался. Точнее, не волновался до отъезда в Ленинград. Мне достался не самый сложный матч команд класса «Б» с участием ленинградского «Спартака». Моими помощниками были опытные ленинградские арбитры, одним из них был Юра Якобсон. А моим экзаменатором оказался самый титулованный тогда ленинградский судья Николай Харитонович Усов. Он, кстати, является единственным отечественным арбитром, удостоенным звания «Заслуженный мастер спорта».
Игра началась довольно спокойно. Хозяева поля быстро открыли счет и к перерыву вели 2:0. Но в начале второй половины матча произошел неприятный казус. Ленинградцы пошли в очередную атаку, и кто-то из них сильно послал верховую передачу набиравшему ход форварду. Тот успел к опускающемуся мячу, подправил его себе грудью и, не давая опуститься на газон, сильнейшим ударом метров с двадцати пяти вколотил его в верхний угол ворот соперника. Я уже было собирался зафиксировать гол, но тут же увидел застывшего на боковой линии поля Юрия Якобсона. Он стоял с поднятым вверх флагом, Я вынужден был устремиться к нему. Хотя знал, что такие маневры судей не очень хорошо смотрятся, ибо свидетельствуют о неуверенности арбитра. Но в данном случае я об этом не думал: мне нужна была истина. Юра в нескольких словах сразу же прояснил ситуацию: оказывается, принимая мяч, ленинградский нападающий подправил его себе под удар не грудью, а... рукой. Гол я, конечно, не засчитал. Хозяева поля в конечном счете победили 5:0, и никаких претензий ко мне ни у кого быть не могло. Но как оценит мою работу Усов? Такой вопрос будоражил меня неотвязно, пока мы шли в судейскую комнату. Едва я сел заполнять протокол, как к нам вкатился чем-то удивительно похожий на милого колобка толстенький и низенький Николай Харитонович. «Почему гол не засчитал?» — строго спросил он меня. «Так ведь игрок «Спартака» опустил его себе на ногу рукой», четко отрапортовал я. «Да хрен с ней с рукой, — задиристо продолжал наседать на меня Харитоныч, — зато забил-то как! Надо было гол засчитывать!» — безапелляционно завершил он свой монолог и вышел из судейской. Я покидал Ленинград в смятении и тревоге: что же теперь напишет про меня Усов?
