— Ты позволишь занять твой диван? — сказал он между тем, и это отвлекло меня от тяжких мыслей. — У меня в номере его нет, а они заняли всю кровать. На двухспалке четверым будет тесновато.
— Чего уж там, — я махнула рукой. — Спи здесь, на двоих двухспалки хватит.
Он среагировал, будто предвидел это, и снова растянулся рядом, положив голову на сложенные руки. Как ни странно, заснула я быстро, несмотря на слабую боль в груди и монстра под боком.
Нет, я не полная дура и не питаю иллюзий, что Демон приоткрыл мне свою темную душу потому, что я такая особенная. Ничего похожего, скорее, даже наоборот.
Просто я человек и не имею никакого значения. Мне можно рассказывать все, это не более почетно, чем исповедаться безмозглой мягкой игрушке.
Даже во сне мы не касались друг друга, но проснулась я, держась за его руку, и не бросила ее, пока он не проснулся. Просто мне стало спокойно, и все. Просто впервые за все время я не чувствовала близость смерти, хотя сейчас она спала совсем рядом.
* * *
Если бы можно в сердце поглубже вклеить портреты…
Проснувшись вечером, Демон проясновидел, что Сидди с Эркхам в отеле больше нет,
а это значит, что пора собирать вещи. Да я их особенно-то и не разбирала. Пока он был в душе, я достала из урны скомканную пачку с единственной золотой сигаретой и спрятала в чемодан. И вернула рубашку — сомневаюсь, что заслужила такой дорогой подарок.
Поскольку было по пути, а рейсы отменили, то по настоянию Демона его дети и
Уильям полетели с нами. Тем более места было предостаточно. Я толком не знала,
зачем лечу в Бостон, но решила, что разберусь по ходу.
— Ты довольна, миленькая? — спросил Демон с улыбкой, когда мы взлетели.
Я пожала плечами и улыбнулась в ответ. Раньше он называл так кого угодно, только не меня. Сначала я думала, что это просто слово-паразит, но… все же он называл так не всех.
— Наверное. Хотя никто из нас не получил того, что хотел. Ты не убил меня,
Джорджия не стала Чериш, ее семья не получила божественного благословения, а я не написала статью, и Брюс меня на фиг уволит.
— А что со статьей?
Я открыла ноутбук и файл под названием «Охотничий». Секунду смотрела на аккуратные рядки текста, потом пометила все и нажала «del». Страница снова стала девственно чистой.
Демон ничего не спросил и не сказал, чтобы я отменила, просто смотрел молча. Я захлопнула крышку.
— Кроме Сидди, конечно. Она-то получила что хотела.
— С чего ты взяла? — спросил Уильям. Он обернулся ко мне. — Извини, что подслушиваю, но Сидди уехала ни с чем. Я думал, вы знаете.
Демон выглядел правдоподобно удивленным.
— Кажется, мы с тобой все проспали. Так кто же это был?
— Третий. Мы его не знаем, — сказала Джиа. Ее волосы засыпали все сиденье, когда она повернулась, опираясь о спинку. — Невысокий, светлые волосы, голубые глаза.
Отличный костюм.
— Просто ангел.
— Кажется, он из Европы, — добавил Калеб. — У него какое-то финское имя.
— Приехал под утро и увез Эркхам. Очень вежливый, но какой-то странный.
— А слуги его знают.
— Они говорили, что уже видели его в Охотничьем.
— Я даже слышал, что он аристократ.
— С ума сойти!!!
— Кто? — переспросила я.
— Аристократ, — пояснил Демон. — Так называют урожденных.
— А разве они еще есть? — спросил Уильям.
— Выходит, есть…
Джорджия вздохнула, и если была в этом вздохе боль, я ее не услышала.
— Настоящий аристократ… Тогда у нас с Сидди совсем не было шансов. Так что единственное, что ей досталось, это тот лапочка бармен.
— Здорово, Дагни, — сказал Демон весело, — ты оказалась права. Никто не получил того, что хотел.
— На самом деле я так не думаю. — Я смотрела в черный иллюминатор и представляла,
что сейчас мы прорезаем облака, и они заволакивают самолет клубами белого дыма.
— Думаю, каждый из нас что-то да увез отсюда.
— Что, например?
— Твои дети снова вместе. Я получила новое видение того ужасного мира, что меня окружает.
— А Сидди — лапочку бармена, — подсказал Калеб. Я уже и не представляла, что его настроение может быть на десять баллов по десятибалльной шкале, после того как насмотрелась на минус один. К тому же… все выглядело несколько иначе, и вскоре я поняла почему — в их тройке посередине всегда была Джиа, а теперь — Уильям.
Она не отнимала от него рук, будто он мог куда-то деться, а Калеб почти ластился — может, не самое верное, но единственное подходящее слово, пришедшее на ум. Так они его до обморока зацелуют, пока доберемся.
Хотя если не зацеловали этой ночью, то он крепкий парень и выдержит что угодно.
— Не думаю, что лапочка бармен долетит до Сиэтла живым, — вздохнула Джорджия. Но это был притворный вздох. Однако меня уже не коробило. Я перестала мерить их человеческими мерками, а это очень проясняет голову и корректирует взгляд на вещи.
— А я? — спросил Демон нейтральным тоном. — Что получил я?
— Ты… пришел в норму, верно? И бросил курить свою отраву.
Он усмехнулся и отвернулся к окну. Я все наблюдала за шевелением впереди нас,
там все время смеялись, толкались, обнимались и вообще вели себя как дети. Дети
Демона. Надолго ли это счастье? До следующего раза?
— А что будет, когда умрет Уильям? — спросила я шепотом.
— Он еще не скоро умрет, миленькая.
— Ну а когда…?
— Они все будут знать задолго и будут готовы. Это не страшно. Просто он сам выберет день, и они убьют его.
— Лучше только смерть во сне… — тихонько пробормотала я.
— Вот уж чего не хотел бы, так это умереть во сне.
— Ну да. Ты же должен все контролировать. Послушай, а если он не захочет? Они смогут его превратить?
— Боюсь, что нет. Когда столько времени принимаешь нашу кровь пусть микроскопическими дозами — получаешь иммунитет и никогда уже не сможешь превратиться. Но, как я уже говорил, Уильям еще очень не скоро умрет. При том ему не было тридцати, когда он стал сателлитом, и поэтому даже в предсмертный момент он не будет выглядеть как…
