Хекенбергер сообщил мне, что ученые только еще начинают постижение этого древнего мира. Теорию о том, кто первым заселил Америку, и все традиционные представления придется решительно пересмотреть. В 2006 году даже появились свидетельства, что в некоторых областях Амазонии индейцы строили сооружения из камня. Археологи из Амапского института научно-технологических исследований обнаружили в северной части Бразильской Амазонии башню астрономической обсерватории, сделанную из огромных кусков гранита, каждый весом несколько тонн, а некоторые – почти десятифутовой высоты. Полагают, что этим развалинам от пятисот до двух тысяч лет; их окрестили «амазонским Стоунхенджем».
– Антропологи, – говорил Хекенбергер, – совершили ошибку, когда явились в Амазонию в двадцатом веке и, увидев лишь небольшие племена, сделали вывод: «Вот все, что здесь есть». Проблема в том, что к тому времени многие индейские сообщества были уже стерты с лица земли – из-за контакта с европейцами, который во многом обернулся настоящим геноцидом. Вот почему первые европейцы, оказавшиеся на Амазонке, описывали огромные поселения, а потом их никто так и не смог найти.
По пути обратно в деревню куйкуро Хекенбергер остановился на краю площади и попросил меня присмотреться к ней. Он сказал, что цивилизация, построившая эти громадные поселения, практически растворилась в небытии. Однако небольшое число ее потомков уцелело, и мы, без всякого сомнения, находимся среди них. Тысячу лет, сказал он, шингуанос хранили и поддерживали художественные и культурные традиции этой высокоразвитой, сложно устроенной цивилизации. Так, современная деревня куйкуро тоже была выстроена вдоль линии восток – запад, некогда соединявшей поселения, а дорожки в ней были проведены под правильными углами, хотя ее обитатели уже не понимали, зачем сохранять такой узор улиц. Хекенбергер добавил, что в свое время показал глиняный черепок с раскопок местному гончару. Обломок был настолько похож на современные изделия по рисунку на внешней стороне и по красноватой глине, из которой был изготовлен, что мастер настойчиво утверждал: это сделано недавно.
Когда мы подошли к дому вождя, Хекенбергер подобрал современный глиняный горшок и провел рукой по краю, где были бороздки.
– Это от природных ядовитых веществ, которые выпариваются, когда кипятят маниоку, – пояснил он. Такую же особенность он заметил у старинных горшков. – А значит, тысячу лет назад жители этой местности придерживались такого же рациона.
Он начал ходить по дому, показывая параллели между древней цивилизацией и тем, что от нее осталось сегодня: глиняные статуи, стены и крыши из пальмовых листьев, хлопковые гамаки.
– Если уж совсем начистоту, не думаю, чтобы где-нибудь в мире, где нет письменной истории, преемственность традиций чувствовалась так же явно, – провозгласил Хекенбергер.
Некоторые из музыкантов и танцовщиц продолжали кружить по площади, и Хекенбергер заметил, что повсюду в деревне куйкуро «можно увидеть прошлое в настоящем». Я стал представлять себе флейтистов и танцовщиц на одной из старых площадей. Я представлял себе, как они живут в двухэтажных домах, формой напоминающих курганы, – не разбросанных как попало, а протянутых нескончаемыми ровными рядами; в этих домах женщины ткут гамаки и пекут еду из маниоковой муки, а подростков, мальчиков и девочек, какое-то время держат в изоляции, обучая ритуалам предков. Я представлял себе танцовщиц и певцов, пересекающих рвы и проходящих через высокие защитные ограды, путешествующих из одной деревни в другую по широким бульварам, мостам, насыпям.
Музыканты приближались к нам, и Хекенбергер сказал что-то об их флейтах, но я больше не слышал его за этими звуками. На какое-то мгновение я увидел этот исчезнувший мир, словно он был прямо здесь, передо мной. Z.
Вклейка
Перси Гаррисон Фосетт считался «последним исследователем-одиночкой» – из тех, кто закрашивал белые пятна на карте, вооружившись, можно сказать, одним мачете и компасом. Здесь он представлен в 1911 году – в год своего четвертого путешествия в Амазонию.
18-летний Фосетт – выпускник Британской военной академии, в которой он учился быть «бесстрашным» и «прирожденным лидером».
Фосетт маркирует границу между Бразилией и Боливией. 1908 год.
Эдуард Ривз, куратор картографического отдела Королевского географического общества, который немало потрудился над тем, чтобы превратить Фосетта в джентльмена-исследователя.
Нина, с которой Фосетт познакомился на Цейлоне и на которой женился в 1901 году, сравнивала как-то свое положение с положением жены моряка – «очень неопределенное и одинокое» и «удручающе бедное».
Веками европейцы рассматривали Амазонию как мифический край, пристанище людей с лицами, расположенными посередине груди, как показано на этом рисунке XVI века.
Легендарное царство Эльдорадо на немецкой гравюре XVI века.
Доктор Александр Гамильтон Райс – основной соперник Фосетта и мультимиллионер, который «одинаково свободно чувствовал себя и в вихре света, и в источающих пар джунглях Бразилии».
«Как далеко сможем мы зайти?». Фосетт и его команда столкнулись с угрозой голода, пытаясь в 1908 году обнаружить истоки Рио-Верде.
Индеец рыбачит на Шингу с помощью лука и стрел. Многие ученые полагали, что в Амазонии невозможно добывать пищу в количестве, необходимом для существования развитой цивилизации.
Участник экспедиции доктора Райса 1919–1920 годов работает с беспроволочным телеграфом (так поначалу называли радиостанции), позволяющим оставаться на связи с внешним миром.
