– Согласен, – подключился худой офицер в камуфлированной плащ-палатке. – Плюс время на подготовку, плюс перезарядка батарей, финальная очистка туннеля для прохода вооруженной ударной группы.
– Используем ядерное оружие? – вмешался «очкарик».
– Вокруг Устройства Погоды щит, у материнского корабля, скорее всего, тоже, – возразил кто-то слева.
– Во-первых, у нас не осталось боеголовок. А во-вторых, если «да» – то что делать с радиацией? – с сомнением поинтересовался худой.
– У нас есть демонтированный реактор с ЮКЛ, его как раз сейчас устанавливают на звездолет. Можно, конечно, снять и попробовать его соединить с экспериментальным изделием, – вдруг задумчиво и неуверенно произнес Файервуд.
– С «Puffy Sow»?
– Я ничего о нем слышал, – раздраженно захрипел «очкарик». – Мне никто ничего не говорил.
– Сейчас говорю, – оборвал его Файервуд. – Три месяца назад в замороженных пришельцами гейзерах мы нашли несколько принципиально новых химических элементов, дополнивших нашу привычную периодическую таблицу. С помощью одного из элементов, мы его назвали Дорний, успешно синтезировали суперматериал. Вещество постоянно увеличивает массу, оно нестабильно и чрезвычайно опасно…
– Теперь понятно, почему вы прячете его от всех в космосе. Что оно нам даст? – ближе к делу подвел его худой.
– Кроме чистого ядерного взрыва в теории? Возможность нарастить скорость космических путешествий в сотни раз. Но это потребует дополнительного десятилетия исследований.
– Предлагаю не ждать столько времени, – жестко гаркнул худой. – Зарядим реактор этой дрянью. Имплантируем в брюхо кита и пустим на горбунов.
– Я думаю, стоит открыть окно. Мне кажется, вы долго были в духоте, – невежественно бросил «очкарик».
– А я «за», – вставил кто-то слева и поднял вверх руку.
– Реактор останется на Astral Asylum, а «Puffy Saw» на Эспайере, – неожиданно подытожил за всех Файервуд. – В интересах колонии я не позволю делать ключевую ставку на темную фигуру. У нас не будет дополнительного времени, не забывайте об этом.
– Вообще, странно все это, – неожиданно и отвлеченно протянул «очкарик». – Я всегда думал, что, когда произойдет встреча с пришельцами, они обязательно пригласят нас в космическое сообщество.
– Если бы человек не деградировал последние три тысячи лет, то, возможно, да. А так – вряд ли. Ты бы сам себя пригласил? – парировал ученый.
– Давайте вернемся к сути встречи! – вставил грозно старик. – «Пустынники» готовятся к атаке, мы пойдем с ними?
– Я по-прежнему не уверен в их плане, но и не буду препятствовать. Кто захочет к ним присоединиться – пожалуйста. Офицер МакКинзи, насколько я знаю, вчера убыла в их расположение.
– Генерал, я прошу вас четко озвучить решение, что нам делать дальше, – попытался подытожить «очкарик».
– Джон, или как его там на самом деле, натолкнул меня на следующую мысль. Раз уж все в этой жизни, с его слов, стремится к единственному сценарию, то мы сможем победить, только помогая задуманному свыше плану. Та же музыка, но на чуть других нотах.
– Расскажете присутствующим подробности?
– Я валюсь с ног. Затея – дерзкая и очень рисковая, будет состоять из двух этапов. Завтра я весь день на Фердинанте. Как вернусь, сможем обсудить «за» и «против» моего плана. А до утра прошу всех организовать наладку дополнительных жилых модулей и перевозку части продовольствия и кислорода для второй эвакуационной группы с детьми. Начальник штаба остается за главного. Надеюсь, хотя бы завтрашний день пройдет спокойно.
В западне
13:45 UGT
Внутренний периметр ИВК
3-ьи астрономические сутки после загадочного небесного сияния над востоком Элигер-Сильварума
Снежной грозовой волны не было атипично долго, так что на улице устоялась ясная и в меру приятная погода. Безветренно, температура около пяти градусов мороза. Казалось, еще чуть-чуть и начнется оттепель, побегут ручьи, проснутся и запоют птицы.
Автоматизированные снегоуборочные машины стояли неподвижно, взлетно-посадочные площадки и пешеходные дорожки были хорошо расчищены.
В целом, внутри первой периметральной стены было спокойно и миролюбиво. Некоторые колонисты вышли с детьми поиграть в снежки, даже кучка аборигенов в меховых накидках и теплых тряпках непринужденно дурачились на сваленном высоком сугробе.
Где-то высоко в горах за первой холмистой грядой сошла небольшая лавина. Возможно, это Даббар задел верхушку хвостом.
– Спасибо, что выпустила подышать, берлога генерала оставляет желать лучшего, – Джон казался доброжелательным и абсолютно безобидным. Он жадно всасывал ноздрями ледяной воздух и никак не мог насладиться моментом.
– Если командующий узнает, меня первой скинут в жерло Свардау, – шутливо отозвалась Элизабет.
– Доверяешь мне?
– Я тебя не боюсь, если ты об этом, – девушка кивнула на набедренную кобуру и Light Gun.
– Вы находитесь на пороге исчезновения и продолжаете сохранять оптимизм, – Джон прокомментировал игриво настроенные скопления людей и туземцев. – Я поражен.
– А ты хотел бы, чтобы все повторилось, как в прошлый раз?
– Нет, этот фильм мы уже видели. Не надо повторов.
– Ну и как тебе среди людей? – вдруг поинтересовалась Элизабет.
– В этом теле?
– А у тебя другие есть в кладовке?
Джон искренне и широко улыбнулся:
– Тело – так себе. Не фонтан. Я бы предпочел переродиться деревом или травой.
– Ты же всемогущий. Можешь, например, создать камень, который сам не сможешь поднять.
– Какой же я тогда буду всемогущий, если не подниму, – мужчина удивленно развел руками.
– А какой тогда ты всемогущий, если этот камень не создашь? – саркастично подколола его девушка.
– Древние называли это софистикой. Болтовней ни о чем, – поделился Джон.
– Почти вся жизнь человека – болтовня ни о чем. Такова наша природа.
– Ну да. Такими вас создали.
– Но зачем?
– Зачем что?
– Зачем мы, люди, нужны? Какая наша функция? Наша цель?
– Элизабет, ты с юных лет задаешь очень непростые вопросы. И взрослые не всегда к ним готовы.
Девушка остановилась, и Джон вынужденно встал рядом.
– Я не знаю, как было. Не знаю, как будет, – Элизабет набрала побольше воздуха. – Но сегодня ты наш пленник. Пистолет у меня. Так что отвечай, если тебе дорога твоя временная шкура.
– Когда ты строишь на берегу большой красивый песочный замок, рано или поздно осознаешь, что весь он бессмыслен без ползающих муравьев или плавающих в ограждении рыбок.
