– Господи, вы меня напугали до смерти!
– Не преувеличивайте, – заметил он и добавил: – Мне надо, чтобы вы побыли с леди Ардет; пока она спит. Она больна.
Заметив, что граф в плаще и сапогах, мисс Хэдли решила, что он собирается ехать за врачом.
– Говорят, что здесь поблизости нет ни одного доктора, – сказала она.
– Графиня не нуждается сейчас во враче, просто кто-нибудь должен побыть с ней рядом в мое отсутствие.
Вечеринка в амбаре уже кончилась, чему немало способствовала внезапно начавшаяся гроза с дождем и ветром. Самое крещендо этой бури пришлось на те минуты, когда хозяин имения вышагивал по жидкой грязи к мистеру Спотфорду. Музыка умолкла, и все могли услышать, как лорд Ардет приказал Спотти отправить гостей по домам, но созвать всех слуг.
– Я хочу увидеть каждого, кто находился в кухне, каждого, кто разносил блюда за обедом.
Теперь слуги начали припоминать дошедшие сюда из Лондона слухи о помешательстве его милости. Если он всегда такой строгий, как в этот первый вечер в своей резиденции, им стоит поискать другую работу. Фермеры-арендаторы, жители деревни и батраки начали расходиться, несмотря на проливной дождь. Уж лучше встреча с непогодой, чем гнев переменчивого хозяина, который только недавно был таким добрым и заботливым, а тут вдруг пришел в ярость похлеще этой самой грозы. И ведь они слышали, что граф появился на поле последнего сражения во время такой же бури. Мистер Спотфорд попытался укротить бушующие волны.
– Потерпите немного, кузен. Завтра утром все будут на своих местах. Какие бы важные вопросы ни были у вас, они могут подождать.
С холодной угрозой в голосе Ардет заявил:
– Вы поговорите с ними сейчас, с каждым в отдельности. Найдите того, кто принес моей жене стакан недоброкачественного молока. Вы скажете им, что, если моей жене будет причинен вред, начиная с дня сегодняшнего и вплоть до дня Страшного суда, я сотру это место с лица земли, разнесу по кирпичику. Спалю все, что стоит на земле, все поля и все фермы. Ни у кого не останется ни работы, ни дома, ни пенсии, если пострадает леди Ардет. И скажите им, что никто ничего не выиграет от моей смерти, потому что никто из вас ни теперь, ни в будущем не будет назван моим наследником.
Те, кто стоял поблизости, смотрели на него со страхом. Дочери викария прижались друг к другу.
Спотфорд постарался скрыть свою тревогу.
– Уверяю вас, кузен, нет никаких оснований для столь мрачного настроения. Ни я, ни мои сыновья не ждали и не ждут от вас наследства. Клянусь, у нас нет претензий ни на титул, ни на земельные владения. И я уверен, никто не желает зла вашей милой, очаровательной супруге. Мы все полюбили ее с первого взгляда, ведь правда? – Он обвел взглядом присутствующих, ища поддержки, и все до одного поспешили кивнуть утвердительно. – Если молоко испортилось, ну что ж, такое бывает.
Ардет выхватил бутылку с мышьяком из кармана.
– Бывает и худшее, если кто-то добавит в молоко яд!
Мисс Калвертон упала в обморок. Кто-то истерически вскрикнул, но на него зашикали, чтобы не мешал слушать. Кэмпбелл проложил себе путь к хозяину, сжимая в руке вилы.
Мари выбежала вперед с криком:
– Миледи! Миледи! Она жива? – Ардет кивнул, Мари перекрестилась и продолжала: – Я сама принесла ей молоко, месье, я сама наливала его из кувшина.
– Кто вас видел?
– Да почти никто. Кухня была пустая, все ушли в амбар.
– И вы не сводили со стакана глаз?
– Я его оставила на столике около двери на тот случай, если после ванны вы и мадам… – Она пожала плечами.
– И вы никого не видели в холле?
– Да кто же мог быть наверху в это позднее время, кроме личных слуг, скажем, вашего камердинера и горничной миледи? Все остальные были здесь, – вмешался в разговор Спотфорд.
Камердинер Ардета вышел из толпы, нервически стиснув руки.
– Я знал, что мне надо было остаться наверху после того, как я прибрался, когда милорд принял ванну, а не идти в амбар веселиться со всеми. Мне следовало быть более бдительным.
– Не корите себя, – возразил Ардет. – Вы все равно не могли бы увидеть того, кто манипулировал со стаканом с молоком возле двери комнаты миледи.
– Да, но я мог бы побрить милорда.
Ардет решил, что подыщет себе другого камердинера в ближайшее время.
– Кто еще мог бы находиться возле наших комнат?
Он огляделся. По всей видимости, весь штат прислуги собрался здесь. Каждый, начиная с дворецкого и кончая парнишкой на побегушках, был взволнован и сгорал от любопытства. Никто не выглядел виноватым и не прятал глаз. И вдруг кто-то крикнул:
– А где Снелл?
– Кто такой, черт побери, этот Снелл? – обратился Ардет к Спотфорду. – Я что-то не слышал этого имени, когда мне утром представляли всех.
Спотфорд вытянул шею, отыскивая кого-то в толпе.
– Это, должно быть, слуга моего сына. Ему свойственна некоторая элегантность, он носит шейный платок. Он приехал с багажом Фернелла. Да, Снелл.
Ардет крепко, со злостью ударил себя кулаком в бедро.
– Так его имя Снелл, я не ослышался? Олив так и сказал: «Сделал Снелл»! Будь проклят ад со всеми его дьяволами!
Теперь уже все решили, что граф не в себе. Опасный безумец, и дьявол его забери за то, что он испортил такой чудесный вечер и вдобавок может испортить им всю жизнь.
Ардету было безразлично, что о нем думают.
– Найдите этого человека. И найдите его раньше, чем найду я, или он будет повешен на своем собственном элегантном треклятом шейном платке!
Глава 26
– Я вам вот что скажу, – произнес, по-актерски растягивая слова, чей-то голос у самого входа в амбар, – если вы уже закололи упитанного тельца по случаю возвращения блудного сына, дорогой отец мой, то, может, кто-нибудь примет у меня лошадь?
Молодой человек, стоя в дверном проеме, и в самом деле держал в руке поводья неспокойного животного, которое раздраженно фыркало на шарахнувшихся от него людей. На вид хозяину коня лет двадцать пять, решил Ардет, и он хорош собой, несмотря на то что весь промок под дождем. Но дождь вряд ли мог стать причиной беспорядка в его одежде – рубашка выбилась из-под жилета, шейный платок кое-как намотан на шею, а шляпа вообще отсутствует. Беспокойный нрав жеребца, которого он держал в поводу, мог бы объяснить пятна грязи на брюках. А может, тот факт, что мужчина нетвердо стоял на ногах и слегка покачивался с глупой ухмылкой на физиономии, как-то связан с тем, что здесь происходит? Да, он явно пьян и, кажется, готов вести норовистую, неуправляемую лошадь прямиком в толпу гостей.
Ардет твердым шагом подошел ко входу в амбар и взял из руки шалого парня поводья. В туже минуту здоровенный конь успокоился и потерся мокрой мордой о плечо Ардета. Граф повелительным жестом предложил одному из оцепеневших в изумлении грумов увести лошадь. После чего он обратился к всаднику, у которого буквально отвисла нижняя челюсть, со словами:
