– Без архитектора? Знающих людей, как видно, не так и много. Все они занимаются застройкой Мельбурна.
– Да, у меня хорошие новости, – Хью с улыбкой достал из кармана письмо. – Вот, пришло, когда ты ездила к Драммондам. Это от Макнила.
– От Филипа Макнила? – удивилась Джоанна и сразу распечатала конверт. – Хью, он приезжает на Международную выставку в Мельбурн! И еще пишет, что хочет заехать в «Меринду».
– Я поговорю с ним. Может быть, он согласится задержаться, чтобы достроить дом. Фундамент, как никак, его.
Джоанна махнула рукой Саре.
– Иди сюда. У нас хорошие новости! Сара с улыбкой начала читать.
– Филип возвращается. Я знала, что он вернется. – Она продолжала читать. – Он пишет, что с ним едут жена и сын. – Сара взглянула на Джоанну. – Он женат. Интересно, какая у него жена. О ней он ничего не пишет, не называет даже имени.
Сара перевела взгляд на серебряный с бирюзой браслет, который часто надевала, и ей вспомнился день, когда Филип подарил его. Ей было тогда пятнадцать, и она была безнадежно влюблена. Все эти года она часто вспоминала Филипа и пыталась представить, где он и чем занят. Она подумала: «Приятно будет увидеть его».
– А теперь пора домой, – напомнила Джоанна. – К завтрашней поездке надо подготовиться. Мне бы хотелось, чтобы и ты поехал с нами в Мельбурн, – сказала она Хью по дороге к дому.
– Я жалею, что не могу поехать. Но часть скважин начала заиливаться, и колодец на пятой миле почти пересох. Нам приходится перегонять овец на большие расстояния, чтобы напоить. Но ты не беспокойся за меня, – он взял ее за руку. – У меня здесь все будет в порядке. А вам желаю хорошо провести время на выставке.
Бет прыгала впереди, весело приговаривая:
– Мы едем в Мельбурн! Мы едем в Мельбурн!
Но радость самой Джоанны омрачало воспоминание о страшных снах и мысли об их значении.
Они сняли номер в гостинице «Король Георг» на Элизабет-стрит. Джоанна с Сарой поселились в одной спальне, а Бет с Адамом – в другой. В первый день работы выставки они прямиком направились в зал искусства и архитектуры. Им удалось пробраться сквозь толпы посетителей и добраться до американского павильона, где они узнали, что мистер Макнил уехал в Сидней и вернется, вероятнее всего, в конце недели. Это была неделя приключений и чудес. Чудом казался сам Мельбурн, шумный, многолюдный, как муравейник, с оживленным движением на улицах и высокими домами. А на выставке чудеса встречались на каждом шагу. Залы были заполнены до отказа разноязыким народом в ярких красочных одеждах. Там можно было увидеть съестное со всего света, все время звучала музыка, век пауки потрясал своими ошеломляющими достижениями. Множество необыкновенных экспонатов давали представление об изобретениях, механизмах, тайнах вселенной. Все это неизменно вызывало любопытство и восторг. Например, несколько молодых людей сидели за устройствами, называющимися пишущие машинки, и на глазах у многочисленных зрителей, ударяя по клавишам, заполняли бумажные листы печатным текстом отличного качества. Стоило также посмотреть, как мужчина в клетчатом пиджаке бросал на чистый ковер грязь, а потом, как по волшебству, очищал его специальной штукой, которая назвалась щеткой для чистки ковров. Из Америки привезли на показ охлаждающий ящик-холодильник, каким-то образом сохранявший продукты холодными. Хитроумное изобретение под названием «пылесос» демонстрировала женщина в форме горничной и маленький мальчик, ногами управлявший мехами. Еще одна диковинка – «электрическая свеча», горевшая без пламени ярким чистым светом. Для ее работы не требовалось ни масла, ни керосина, а нужен был какой-то электрический генератор.
Джоанна и Сара с трудом поспевали за детьми. Адам с Бет перебегали от экспоната к экспонату, восторженно крича и показывая пальцами. В одном из павильонов проводилась демонстрация телефона, а рядом американец хвастался чудесными возможностями устройства, которое именовал «граммофоном». Его помощник, находившийся в толпе, говорил в какой-то ящик, пока сам он крутил ручку, и через несколько мгновений слышался голос этого человека!
Были на выставке и забавные диковинки. Так, в кресле-качалке сидела женщина и вязала, а ее кресло, раскачиваясь, приводило в действие маслобойку. Смешил публику будильник, выливавший на лицо спящего холодную воду и приводивший в действие механизм, резко поднимающий кровать в изножии. Машина на колесах с сиденьем и дымящимся мотором ездила с одним седоком по кругу как поезд, но без рельсов, и человек на ней уверял, что у этого средства передвижения большое будущее.
Но были экспонаты, при виде которых дух захватывало. Адам долго стоял, не сводя глаз со скелета динозавра из французской экспозиции. Также там была представлена точная копия предка человека, найденного во Франции в местности с названием Кро-Маньон, и на табличке внизу значилось: «Приблизительный возраст находки 35 ООО лет».
Они прошли под огромной аркой, и Джоанна поймала их отражения в высоком зеркале в золоченой оправе. «Моя семья!» – подумала она с гордостью. Адам в своих первых длинных брюках, с красиво уложенными рыжевато-каштановыми волосами; Бет в платье с поясом, завязанным сзади бантом, и кудряшками, весело прыгающими по плечам; смуглая Сара, такая невозмутимая и красивая, притягивающая взоры мужчин. На ней было длинное платье с турнюром, узкое в талии, а шляпка с перьями венчала корону из кос, каштановых с красноватым отливом. И сама Джоанна в голубом бархатном платье, почти до самого мраморного пола, не утратившая стройности. «Картина была бы полной, – думала она, – если бы с нами был Хью».
Незаметно подошел день отъезда. Джоанне хотелось поскорее вернуться домой. Поездка в город принесла много приятных и волнующих впечатлений, но ее тянуло обратно, в «Меринду» к Хью.
Кошмарные сны со Змеей-Радугой и свирепыми собаками последовали за ней и в Мельбурн. Несколько раз она просыпалась с сильно бьющимся сердцем и оглядывала спальню в гостинице, соображая, где находится. Прислушиваясь к незнакомым звукам за окном, она чувствовала себя оторванной от Хью, «Меринды», привычных вещей. Сон хотя и менялся каждый раз, но основные его элементы оставались неизменными: Змея-Радуга, собаки, опал. И также постоянно сон сопровождал очень явственный страх, не отпускавший ее еще некоторое время после пробуждения. И потом, лежа в постели без сна, она чувствовала, как бешено колотится сердце, и у нее было ощущение, что Змея-Радуга затаилась в темноте где-то рядом. Джоанна внушала себе, что это не может быть явью, что все это существует только в ее воображении и навеяно чтением дневника матери. Но внушение помогало мало, результат оставался прежним. В ней рос страх как за себя, так и за свою дочь. Джоанна знала, что должна либо найти источник песни-отравы и положить всему конец, либо убедить свое подсознание, что песни-отравы больше не существует.
В своих снах она видела опал, и это наводило ее на мысль, что камень может привести ее к источнику всех бед. Происходил ли камень из Австралии или он попал к ее родителям в Индии? К большому сожалению, никто не смог дать ей ответ о происхождении опала: бессильны были и геологи, и знатоки драгоценных камней, и представители разных стран, к которым она обращалась.
