Ознакомительная версия. Доступно 17 страниц из 82
— «Precipio tibi, quicumque es, spiritus immunde...»
— Взгляните на его плечо! — воскликнула мнимая Мария голосом Жюльетты. — Пусть покажет вам знак Пресвятой Девы на левом плече!
Время, милая, время! Если бы чуть раньше решилась произнести эти слова, ты бы нанесла мне ощутимый удар. Но время знаков и символов уже позади. На этой стадии нам требуется что-то более примитивное, так чтобы щекотало нервы.
— Назови имя свое! — с улыбкой сказал я ей — Назови имя свое, ведь никто здесь не верит, что ты Богоматерь.
— Перед вами Ги Лемерль, он бродячий актер, он...
— Я сказал: назови свое имя! — Снова рука Изабеллы заскользила к жаровне.
— Во имя Отца!
— Он задумал все это ради мести...
— И Сына!
— Против епископа Эврё!
— И Святого...
Сейчас коснется, рука ее всего в дюйме от углей, уже задымился длинный рукав...
— Епископа, своего родного отца!
Удар был так неожидан, что я едва устоял на ногах. Сестры вокруг меня оцепенели. Изабелла в изумлении уставилась на меня; лицо епископа обмякло от потрясения. Ливрейная стража вновь принялась проталкиваться сквозь толпу, хватаясь за висевшие на боку мечи. Но моя Элэ не унималась:
— Признайся, Лемерль! — выкрикнула она. — Ведь это так? Так?
Боже, думал я, как она великолепна. Какой талант пропадает в захолустье, ей могли бы рукоплескать все театры Парижа. Я изобразил в подтверждение легкий кивок, затем повернулся к епископу, который смотрел на меня с выражением боли и ужаса.
— Ну, святой отец? — спросил я с улыбкой. — Разве это не так?
♥
Буря бушевала уже почти над самыми нашими головами. Сквозь прорехи в крыше я видела, как она приближается, со стороны низин надвигалось адское черное цирковое столпотворение. Внезапно свечи внизу будто разом притухли от ворвавшегося внутрь из-под дверей холодного ветра. Толпа внизу шумно всколыхнулась, запульсировала, как боль в зубе. Взгляды перебегали с епископа на священника, со Святой Девы на епископа. Лодыжку у меня заломило от напряжения, от долгого стояния в одной позе. Я чуть переступила с ноги на ногу, чтобы унять напряжение.
— Ну? — почти ласково спросил Лемерль — Так или нет?
Наступило молчание. Теперь до меня дошло, как умело воспользовался Лемерль моим вмешательством. Если епископ отвергнет обвинение Святой Девы, тогда он признает самозванство Лемерля и Изабелла подожжет запал. Если согласится, то будет публично разоблачен в присутствии архиепископа, своей свиты и всей паствы женского монастыря. Но одно обстоятельство не учел Лемерль, хотя я пока еще не знала, как именно, — да и стоит ли — им воспользоваться себе во благо. У боковых дверей, почти невидимая в дыму жаровни, стояла сестра Антуана, набычившись, словно приготовившись к бою.
♠
Пожалуй, я должен быть тебе благодарен, моя Жюльетта. Откуда ты узнала, ума не приложу — возможно, это колдовство. Но какой дивный случай вынудить его исповедоваться! Пожалуй, мой план был более драматичен, — ты же знаешь, я обожаю огонь, — но я мог бы догадаться, что ты попытаешься защитить это жалкое стадо, тех, кого ты именуешь сестрами. Что ж, милая, поступай, как знаешь. Пусть живут себе и дальше — если ты считаешь, что это жизнь. В любом случае, справедливость восторжествовала.
— Я жду, святой отец?
Арно медленно кивает.
Раздалось общее: А-а-ах-х-х! Как будто рухнул с высот карточный домик.
♥
— Это ложь! — сказала Изабелла.
— Нет, милая. Это правда.
Не сводя с епископа глаз, Лемерль внезапно распахнул свое облачение и сбросил его наземь. Из толпы сестер взвились крики. Под сброшенной сутаной Лемерль был в облачении для верховой езды: в сапогах со шпорами и кожаном жилете, выставлявшем на обозрение левое предплечье с клеймом. Это был Черный Дрозд прежних дней. Он стоял перед толпой и улыбался, как бы в завершение спектакля, и именно в этот момент яркая молния с треском расколола небо, внезапно озарив его белым сиянием. Толпа заголосила так, что я уже не в силах была это выдержать. Их вопли, как волны прибоя, цеплялись мне за ноги. На мгновение я взглянула прямо вниз, и внезапно мир накренился подо мной. Я почувствовала, что вот-вот задрожит левая икра, чуть подрагивала мышца, и если не унять дрожание, веревку из-под меня выбьет и я кувырнусь вниз.
Я поняла: именно этого ждет Лемерль, видимая небрежность сбрасывания одежд была столь же хладнокровно просчитана, как и весь его замысел. Один против шестидесяти при равных шансах — даже он мог бы не рискнуть вступить в игру, но если я сорвусь...
Я снова переступила, нервно ощущая и провисающую веревку, и все эти белые чепцы под собой, бдящие, точно чайки, в этом безбрежье глаз.
♠
Еще секунд десять, и она сорвется. Еще десять секунд, все глаза прикованы к белой фигуре в воздухе. Чуть отклонится — летящее тело, и вот уже разбитое на мраморных плитах, — как раз достаточно мне времени, чтобы определить, куда бежать. Если не выйдет, придется прибегнуть к оружию. Каждая из этих сестер, возможно, увязалась бы за мной, но я бы предпочел в качестве заложницы Изабеллу. Шпага, лошадь, бешеная скачка в сторону материка. Я мог бы кинуть в ров трупик крошки, пусть ищет племянницу, но лучше попридержать ее рядом с собой. Уж я сумею найти в пути для нее применение, и каждодневно буду впиваться в ее плоть колючей проволокой своей мести. Не ради себя — нет, не тот случай. Но ради нее, Жюльетты, моей прелестной обманщицы.
Как мог я дойти до того, чтоб желать смерти моей Элэ! Он и за это тоже заплатит, увидите, и сполна. Паства слилась в единый хор. Единая нота — бесконечный, выпеваемый гласный звук их отчаяния — взлетает, падает вниз, снова воспаряет. Одни в смятении воют, другие царапают себе щеки. Но все взгляды теперь на ней и на мне, я смотрю на нее, она смотрит на меня. Переворот выигрышной карты — валет внизу, дама сверху — и наши роли в очередной раз могут поменяться. Даже стража застыла как вкопанная, не успев вытащить мечи из ножен, ожидая приказа, который так и не поступил.
ѻѻѻ
♥
Я понимаю тебя, Лемерль. Ты ждешь, когда я сорвусь. Чтобы выиграть время. Я чувствую, как ты хочешь, как сильно желаешь ты, чтоб я соскользнула, оступилась, чтоб веревка дугой откинулась в пустое пространство без меня, сверху донизу разрезая темноту до самого пола. Я чувствую, как ты мысленно сталкиваешь меня. Я уже вся промокла под дождем, едва вода из водостока хлынула в башню. Колокол, висящий от меня всего в трех футах, дробит свой звук на тысячи звучных капелек. Я не сорвусь — я не сорвусь. Но поток внизу притягивает меня, затекшие мускулы вопят о передышке. Мне кажется, что я уже долгие часы стою тут без движения.
Снова веревка дрогнула в ответ на непроизвольную судорогу. От неотрывных взглядов сестер темнеет в глазах. И все-таки я ни за что...
Ознакомительная версия. Доступно 17 страниц из 82
