В тот июньский день ее родители вместе с дедушкой поехали в город за покупками, а девочка осталась дома с бабушкой. Пока бабушка Геллар готовила обед, Алиса и Ноузи играли на открытом воздухе. Обе предпочитали гонять возле «лохматых деревьев». Так Алиса называла вязы, которые росли на холме невдалеке от дома. Хотя мама и папа часто говорили ей, чтобы она никогда не играла там одна, Алиса была упрямым ребенком и не особо прислушивалась к родительским советам.
Девочка не помнила, сколько времени бегала вместе с Ноузи под деревьями, но, должно быть, довольно долго, потому что небо успело за это время стать угольно-черным с небольшими лоскутками синевы. Алиса даже не обратила внимания на сильный запах влажной почвы, который стоял в воздухе.
Когда первая вспышка озарила небо, девочка замерла на месте. Только тогда маленькая Алиса заметила, какой страшный поднялся ветер и как холодно вдруг стало. Когда гром взорвался у нее над головой, а земля заходила ходуном, Алиса расплакалась, а Ноузи, заходясь в безумном лае, заметалась в разные стороны так, словно внезапно ослепла.
Девочка не знала, что делать. Она, плача, свернулась калачиком под ближайшим деревом. Алиса не переставая звала Ноузи, но собака ее не слушалась. Ноузи как раз перебегала от дерева к дереву, когда очередная молния, словно безжалостный молот, обрушилась с неба. Электрический разряд пришелся в металлическую пластинку на ошейнике. Глаза девочки были широко открыты. Правая рука протянута вперед. Она звала Ноузи по имени, но у собаки не было ни единого шанса. Удар молнии овладел животным и подарил ему то, что считается вечностью. Маленькую собаку подкинуло в воздух, словно теннисный мячик. Упав на землю, Ноузи больше не двигалась. Глаза ее стали молочно-белыми. Безжизненно свешивающийся из пасти язык почернел. Несмотря на ливень, Алиса видела, как от тела собаки поднимается дым.
Прошел почти год, прежде чем девочку перестали мучить кошмары. Страх перед грозами доводил взрослую женщину до состояния ступора. Даже вспышка фотоаппарата вызывала у нее неприятные ассоциации, напоминая молнию.
Тропические грозы в Лос-Анджелесе обычно продолжаются от сорока пяти минут до часа, но эта грохотала уже полтора часа и стихать, судя по всему, не собиралась.
У Алисы было немало работы, но садиться за компьютер сейчас не имело смысла. Пальцы ее не слушались. Вместо поисков в Интернете она решила просмотреть счета за телефонные разговоры по сотовой связи, которые судебные эксперты нашли в кабинете у Натана Литлвуда. Эти счета ей принесли еще несколько часов назад. Они были первым, что женщина, войдя, заметила на своем столе.
Десять минут Алиса потратила, выискивая номера, по которым Литлвуд звонил чаще всего, и тут ее внимание приковало к себе нечто, заставившее напрочь забыть о грозе.
— Минуточку, — сказала женщина сама себе, роясь в разбросанных на столе документах.
Найдя нужный, Алиса бегло пролистала страницы, выискивая необходимую информацию.
Вот оно!
Глава 89
Дождь прекратился около часа назад, тучи рассеялись, но небо по-прежнему оставалось темным, потому что на город опустилась ночь.
В коробке оказалось слишком много фотографий. Хантер не смог бы просмотреть их все, сидя в квартире Натана Литлвуда. Один снимок уже оживил в его душе подозрения. Надо вернуться к себе в офис, а коробку с фотографиями можно взять с собой.
Прежде чем уйти, Хантер проверил оставшиеся две коробки, стоящие в стенном шкафу. В них лежали осколки прошлого Литлвуда, впрочем, ничего, представляющего интерес для следствия, там не обнаружилось.
Войдя в кабинет, Роберт застал Гарсию сидящим за столом. Алисы нигде видно не было.
— Все в порядке? — заметив, какой у напарника усталый вид, поинтересовался Хантер.
Надув щеки, Гарсия с шумом выпустил воздух.
— Мне звонил детектив Корби из Южного райотдела.
— Тот, что расследует убийство Тито?
— Он самый. И знаешь что? Они только что получили результаты анализа ДНК ресницы, найденной в ванной комнате. Ресница принадлежала Кену Сандсу.
Хантер поставил коробку с фотографиями на стол.
— Ресница?
— Да. Знаю, что это бросает тень на нашу гипотезу, будто убийца Тито и Скульптор — одно и то же лицо. Скульптор убил трех человек. На месте убийств все залито кровью, всюду валяются части тел, но преступник не оставил после себя ничего, кроме того, что сам хотел оставить… ни единого лишнего комочка грязи… Тогда как, спрашивается, получилось, что в квартире Тито он был таким небрежным? — Гарсия не стал ожидать, пока Хантер ответит на его вопрос. — Возможно, никакой небрежности он и не совершал. Возможно, это была ошибка по незнанию.
Роберта заинтересовал монолог Карлоса Гарсии.
— Ресницы выпадают куда реже, чем обыкновенные волосы. Я проверял, — продолжил Гарсия. — Человек теряет за сутки от сорока до ста двадцати волос, в то время как ресницы, прежде чем выпасть, в среднем «живут» до ста пятидесяти дней. Большинство преступников, даже самые осторожные, не обращают на это никакого внимания. Если убийца Тито не надел защитные очки, это была ошибка по незнанию.
— Что ты сказал Корби?
— Ничего. Он до сих пор не знает, что мы тоже разыскиваем Сандса. Я попросил его сообщать мне о новых изменениях в расследовании, но избежать конфликта интересов теперь не удастся. Они тоже ищут Сандса.
Хантер кивнул.
— Оно-то так, но вспомни квартиру Тито. В ней такая грязь, словно там несколько месяцев не убирали. Ресница доказывает только то, что Сандс бывал на квартире у Тито, но без свидетеля, который мог бы подтвердить под присягой, что он побывал там в ночь убийства, без признания самого преступника мы не сможем засадить его за решетку. Все, что надо сделать Сандсу, это заявить о том, что он бывал в квартире Тито, но не в день убийства, а раньше.
Гарсия понимал, что Хантер прав.
— Узнал что-нибудь интересное в офисе Литлвуда?
Гарсия обеими руками поправил спадающие на лоб волосы.
— Ничего.
Бросив взгляд на часы, он несколько раз нервно провел кончиками пальцев по носу.
Роберт Хантер прекрасно понял причину взволнованного состояния напарника.
— Где Алиса?
— Понятия не имею. Когда я вернулся, ее здесь уже не было. А там что?
Гарсия кивнул в сторону принесенной Хантером картонной коробки.
— Старые фотографии. Из квартиры Литлвуда.
Гарсия приподнял бровь.
Оставив коробку там, где она стояла, Хантер подошел к доске, на которой висели фотографии. Его внимание было полностью сосредоточено на снимках «скульптур» и отдельных частей тел. Несколько секунд он рассматривал их с таким любопытством, словно видел впервые.
— Заметил что-то интересное?
