Рикки ответить, как кто-то из толпы крикнул:
– Чего прицепились? Не видно что ль, старик из ума выжил? Или сами убогие?
Горностай смерил говорившего взглядом, и на мгновение Лаирэ подумалось, что они подерутся. Но огонь во взгляде Рикки потух так же быстро, как вспыхнул.
– Пойдем отсюда, – тихо сказал он и развернулся к пророку спиной.
– Чистое сердце – сильнее любых демонов, – было последним, что они от него услышали.
Остаток дороги шли в тишине. Лаирэ рассматривал сиротливые вывески и плакаты. Большая часть окон здесь даже не была заколочена. Люди явно покидали эти районы в спешке.
За коваными воротами, поскрипывавшими давно не смазанными петлями, виднелась дорожка. Змейкой она петляла между могилами и склепами и уходила вниз по склону. Серый камень порос мхом, а имена на надгробиях уже не читались.
Лаирэ почувствовал, как закололо в пятках.
– Здесь никого нет, – заметил Рикки. – Должно быть все разбрелись.
– Лучше все равно не задерживаться, – отозвался он, озираясь.
Та самая башня находилась справа от ворот, метрах в двухстах.
Горностай бодро зашагал вперед. Лаирэ поборол приступ страха и двинулся было за ним, как в голове зазвенело, и он услышал голос Эри. Привалившись спиной к стене одного из склепов, он присел на камень и, глубоко вдохнув, закрыл глаза.
Со стороны башни послышался шум. Очнувшись, Лаирэ вскочил на ноги и побежал. Рикки стоял в окружении четырех человек, хотя людьми их назвать было сложно. Лица их были обезображены могилой, кожа облезла, и не хватало некоторых конечностей. Как завороженные, они смотрели на кончик волшебного меча.
– Лаирэ, вот ты где! – воскликнул Горностай. – Пробуй магию Салонга.
Один из мертвецов, завидев его, отвернулся от Рикки и, приволакивая ногу, двинулся на него.
– Хэ-э, – издал он низкий звук.
Лаирэ закопался, вытаскивая сверток и, нервно дергая пальцами, так неловко разорвал обертку, что листочки высыпались на землю. Присев, он начал судорожно их поднимать, но мертвец подошёл опасно близко. Рикки подскочил к нему сзади и, рубанув мечом, снес голову. Оставшаяся троица, словно очнувшись, двинулась на него.
Решив, что сейчас не до бумажек, Лаирэ выхватил свой меч. Краем глаза он заметил, как из-за склепа слева показалось еще несколько фигур. На этот раз, похоже, орки.
«Зря мы на это согласились!» – подумал он про себя, но было поздно.
Одержимых становилось все больше. Горностай ловко орудовал мечом и проявлял чудеса ловкости, но их было слишком много. Приходилось отступать к башне, но насколько Лаирэ видел, выхода в город там не было. А значит, рано или поздно их зажмут.
– Надо уходить, – проговорил он, хватая Рикки за локоть.
– Некуда нам идти, – мрачно отозвался Горностай и пронзил очередного мертвеца в грудь. Тот осел на землю и так остался стоять на коленях.
Обычный меч Лаирэ не был так эффективен, ожившего покойника удавалось остановить, лишь отрубив ему голову. Но даже с волшебным оружием, Рикки лишь оттягивал неизбежное.
Вскоре до башни оставалось лишь несколько метров, а впереди с два десятка подгнивших орков, людей и эльфов.
«Мы погибнем», – с ужасом подумал Лаирэ.
Высокий эльф, у которого осталось лишь пол-лица, протянул к нему костлявые пальцы. С другой стороны его попытался схватить гоблин. Лаирэ увернулся и попытался отступить, но нога зацепилась за острый камень, и он споткнулся. Рикки бросился было на выручку, но позволил здоровенному орку зайти себе в спину. Тот крепко схватил Горностая за плечи.
Лаирэ не успел подняться на ноги. Эльф и гоблин навалились на него сверху. Один вцепился в ногу, второй в плечо. От боли он закричал.
Откуда-то слева выпрыгнул волк и сомкнул пасть вокруг тонкой шеи эльфа. Не сразу Лаирэ признал в нем Куро. Мертвец повис, как утка в пасти охотничьей собаки. А через мгновение в висок гоблина вонзилась стрела. Прозрачная, словно хрустальная. Еще одна вскоре появилась и у приближавшегося к нему орка.
Выкарабкавшись, Лаирэ подскочил на ноги и только теперь увидел их спасительницу. Эри стояла на крыше одного из склепов и метала стрелы из ледяного лука. Те, как заколдованные, всегда попадали в цель.
Вспомнив, что так и не проверил магию Салонга, Лаирэ вернулся за листами и, подбегая к оставшимся мертвецам, припечатывал их, как объявления к столбам. Маг не ошибся. Заклинание срабатывало. Подгнившие тела начинало трясти, как в лихорадке, и вскоре они падали на землю.
– Вроде все, – сообщил Рикки, убирая в ножны меч. – Теперь надо флаг вешать.
– Подождите, – запыхавшись, Эри подбежала к ним. Куро уселся напротив и принялся вылизывать перепачканные в черной крови лапы.
Горностай мазнул её холодным взглядом и сухо проговорил:
– Спасибо, что помогла. Но у нас есть дело.
– Давай флаг, – Лаирэ вытянул руку. – Я повешу, а вы поговорите.
Рикки нехотя вытащил из-за пазухи сверток и, отдав ему, скрестил на груди руки.
– Мне тебе сказать нечего, – в его взгляде читалась обида. Эри не ответила, только смотрела на него, распахнув свои большие зеленые глаза.
Лаирэ надеялся, что они как-то объяснятся, но когда забрался по выщербленной лестнице наверх, то увидел их всё в тех же позах.
– Вижу, и тебе мне сказать нечего, – произнес Горностай, чеканя слова.
Эри подалась вперед, но замерла, наткнувшись на его взгляд.
– Рикки, извини, что я так ушла, – начала она.
– Не надо, – Горностай поднял ладонь. – Я же сказал, что ты мне ничего не должна. И тогда не была, а теперь тем более. Решила идти своей дорогой – так и ступай. Нечего на меня оглядываться.
Эри зажала рот ладонью, и Лаирэ показалось, что она вот-вот заплачет. Развернув флаг, изображавший орла над пшеничным полем, он торопливо принялся вязать его к торчавшей из стены балке.
Повесив голову, сестра отступила.
– Зря ты так, – еле слышно произнесла она и снова подняла на Рикки глаза.
– Мне не нужна твоя жалость, Эри, – ответил тот. – Это ты сейчас боишься что-то потерять, а завтра и думать забудешь. Так что иди и не оборачивайся.
– Это не жалость, – она покачала головой. – Я бы хотела, чтобы мы вместе, как ты говорил...
Лаирэ не слышал, что тот ответил, но, когда вышел из башни, Эри уже брела вместе с Куро к воротам.
– Зачем ты ее прогнал? – обрушился он на Рикки. Синие глаза Горностая казались застывшими,
