замер вместе с ними. Правда, не вытянувшись на задних колесах, но хотя бы на месте. Я забрался на ящики, ухватился за транспортировочную сеть и скомандовал: «Вольно! Вперед!».
Дальше был ужас. Про мягкие колеса и плавный ход мне, конечно же, наврали. Этот стальной бегемот ломился с той же скоростью, с какой бежали и прыгали по кочкам эти камуфляжные кузнечики. Траекторию машина выбирала более прямую, но совершенно игнорировала кусты, большие зеленые лужи, покрытые ряской, заросли камышей. Хорошо хоть деревья огибались четко, почти в притирку к стволам. Я ощущал себя словно на бешеном верблюде, или на том же самом бегемоте, хотя на картинках никогда не видел, чтобы на них катались. Но про два часа боец не соврал. Меня трясло, болтало, мотало из стороны в сторону именно эти два часа. К моменту их истечения я всё проклял, взмок и был готов остановить аттракцион. К счастью, мне не пришлось позориться, путь закончился.
Апостол-14 остановился и поднял вверх кулак. Остановились и все остальные. Апостол снял с себя метку привязки транспортера и положил рядом на зеленый мох. А затем словно они растворились в воздухе. Вот так взяли и исчезли. Их камуфляж с играющим пикселем при быстром движении был неэффективен. Но как только движения стали медленными и плавными, их форма словно слилась с окружающей растительностью, переливаясь в такт изменениям фона. Все трое бесшумно разошлись веером, а я достал свой пистолет из кобуры и положил на колени.
Лес безмятежно раскачивал своими плечами, поводя копной из листьев и хвои по ветру. Щебетали птички, сообщая друг другу новости: «Смотри, большой человек на железном монстре!». Я даже расслышал журчание воды, словно где-то рядом бежал ручей. Ну прямо не линия фронта, а парк отдыха какой-то. Хоть сейчас заваливайся на зеленую травку, смотри в небо и дальше мечтай о великих победах своего разума. Я взглянул под колеса транспортера и передумал: мы стояли в коричневой жиже. Которая так же контрастировала с окружающей зеленой красотой, как предложение «побегать» с планами на мое будущее.
Апостол-14 возник рядом бесшумно. Просто пошевелился и вот он уже есть, вот его очертания.
— Полуразрушенная церковь в ста метрах прямо по курсу. Вокруг тихо, присутствия противника не наблюдаем. Указания? — доложился он.
— Заходим в церковь, расставляем оборудование и капсулу, затем рассредотачиваемся по периметру и ждем гостей.
— Есть. — он подошел к метке и снова прицепил ее к себе.
Дальше мы плавно доехали до церкви, которая вынырнула из-за деревьев так неожиданно, словно до этого тоже была покрыта играющим пикселем. Хотя она и была покрыта. Мхом. Сквозь который проглядывался красный кирпич, а иногда и белая штукатурка. Тоже своего рода пиксель. Поднявшись по короткой, но широкой лестнице мы въехали в огромный дверной проем и оказались внутри. Круглое широкое помещение с высоким сводом над головой. Апостол остановил транспортер у входа, снял метку и положил снова у ног.
— Разгружаем. — скомандовал он двум другим бойцам, которые появились так же неожиданно, как и он сам пару минут ранее.
Не дожидаясь приглашения, спрыгнул вниз и размял ноги. Пожалуй, от такой двухчасовой тряски будет болеть всё тело, ноги и руки. Перенапряжение чувствовалось и сейчас. Я даже не стал делать вид, что хочу помочь с разгрузкой. Только на вопрос о том, как расставлять оборудование ответил, что полукругом с капсулой и раскладной кушеткой в центре, а атомарные генераторы в угол. Бойцы исполнили всё быстро и точно, с неожиданной ровностью расстояний между модулями и верностью дуги полукруга. Словно чувствовали мой педантизм и требовательность в этих моментах. Или Лида подсказала. Ну что же, в любом случае им в плюс, даже за покатушки на бешеном транспортере расхотелось отчитывать.
— Оцепите здание с разных сторон. Ждем двух человек. Себя не обнаруживать. По сигналу, — я показал им брелок-зуммер, — все внутрь. Берёте под контроль гостей. Ну и дальше по ситуации. Запомните, гости — орматцы, ни в коем случае не стрелять, никаких повреждений им не наносить. Просто взять под контроль по необходимости. Без зуммера не входить, держать дистанцию двести метров. Всё ясно? Приступаем.
— Так точно. — негромким хором ответили бойцы и снова растворились в пространстве.
Я посмотрел на часы. До встречи оставалось все ничего, какие-то полчаса. Встав у входа, там где лестница переходит под крышу, я стал наблюдать. Меня не было видно снаружи. Церковь стояла на небольшом холме, который словно остров выпирал из болота. Идеально ровная поверхность ряски могла обмануть лишь, пожалуй, ребенка, так как любой взрослый знал, что под этим светло-зеленым ковром прячется буро-зеленая жижа, готовая поглотить тебя в любой момент. На ковре высились холм и церковь, словно надгробие. А внутри церкви стояло оборудование, способное по моему распоряжению давать или забирать разум. Снова божественные ассоциации. Смертельно-божественные, я бы так сказал. Я стою на огромном подобии могилы и в руках моих божественная сила перерождения. Лестница переходила в тропинку, по которой мы пришли. Узкую полоску земли с обеих сторон окруженную тем самым ковром ряски. Единственный путь, по которому можно сюда дойти. Так что я выбрал позицию встречающего на этом пути.
— Здравия желаю, товарищ подполковник. — услышал я знакомы голос за спиной и вздрогнул от неожиданности.
Медленно обернувшись, чтобы не выдать свой испуг, я увидел Левина. Странно, я всё предусмотрел, вокруг меня опытные бойцы, со мной лучшее оборудование, а от неожиданности вздрогнул. Почему? Потому что такой ход событий не соответствовал мои планам? Пожалуй это так. Не люблю, когда меня выбивают из колеи моих расчетов.
Левин был мокрый, в тине и ряске, с грязным лицом. Но абсолютно спокойный. Я сразу понял, как он попал сюда. Только шизик типа него, только переносчик, которого этому учили и заставляли, наверное, любить свою работу, мог попереться прямиком через топь. Нормального человека я ждал на тропинке. Тем более он шел на встречу со своим, с командиром его миссии. Левин перед собой держал мудру Земли. Повинуясь какому-то наитию я сложил мудру Зуб дракона. Всё же мы в храме.
— Здравствуй, Эрик. — ответил я, с удовольствием ощутив действие мудры и крепость своего голоса.
Мы стояли и смотрели друг на друга. И я видел уже не мальчишку. Не того юнца, которого не так давно посылал на территорию противника с совершенно нереальным, выдуманным заданием, которое ему не суждено было исполнить. Это был, пожалуй, даже старик в теле мальчика. И самое неприятное было то, что на нем была азарйиская форма. Азарийская военная форма, убогая своей однотонностью, как признак врага была
