class="p1">Хотя Хуэй пытался успокоить себя, его ноги унеслись прочь от толпы, вглубь города.
***
Хуэй бежал по прохладной тени узких переулков, прочь от величественных побеленных зданий. Пыль клубилась у его ног, пока он не замедлил шаг и не оглянулся через плечо. За ним никто не следил. Прислонившись к глинобитной стене одного из небольших домов, он сделал глубокий вдох, чтобы успокоиться, прежде чем войти.
Ипвет вышла.
- В этом доме скоро будет смерть, попомни мои слова! - гневно заявила она.
Хуэй вздохнул. - Опять?
- Поговори с ней, прежде чем я... - Слова застряли у нее в горле, и с криком разочарования его сестра всплеснула руками.
Хуэй прошел мимо Ипвет и вошел в дом. Внутри он почувствовал головокружительный аромат лаванды и розы, совсем не похожий на затхлые запахи, пропитавшие кирпич, когда Тан впервые нашел это жилище для его близких.
Ахура стояла в центре зала. Ее губы изогнулись в улыбке, которую многие сочли бы милой, но Хуэй знал, что это вызов. Она также изменилась с тех пор, как ее освободили из крепости Басти Жестокого. Она была чистой и благоухающей, синяки, покрывавшие ее тело, теперь исчезли. Ее волосы сияли, темные глаза были обрамлены мерцающим медным макияжем. Ее простое льняное платье облегало ее изгибы, безупречно чистая ткань светилась в полумраке комнаты.
- Ахура, - взмолился Хуэй, протягивая руки.
- Твоя сестра подобна лепестку розы, - сказала она. - Ее так легко ранить.
- Эти договоренности не идеальны, но на данный момент это все, что у вас есть. Вы должны научиться хорошо жить вместе.
- Да ведь я сияю, как золотая пластинка. Это твоя сестра - маленькое черное облачко. - Ахура подняла палец. - Похоже, она думает, что я какая-то грязная шлюха или рабыня, которая должна склонять голову перед высокородной госпожой. Но мы равны, она и я.
- Я никогда не говорил ничего другого! - бушевала Ипвет у двери.
Ахура пожала плечами, полуобернувшись.
Глаза Ипвет сверкнули, но прежде чем она успела огрызнуться, Хуэй поднял ладони.
- Вы обе пережили трудности. Вас обоих ждала несчастная судьба. А теперь вы свободны. Празднуйте это время, я прошу вас.
- Очень хорошо, - фыркнула Ахура, все еще насмехаясь.
- Если ты так проводишь свои дни, я счастлив, что моя постель находится в казармах Синих крокодилов. - Хуэй расхаживал по комнате. - У нас есть дела поважнее, которые должны нас занять. - Он рассказал им о холодном взгляде Бакари и страхах, зарождающихся внутри него.
- Ты больше не преступник, - добавила Ахура. - Ты ценный солдат в армии фараона...
- А Бакари ухо фараона.
Хуэй тяжело опустился на табурет, уронив голову на руки. Ему надоело убегать и прятаться. Он не мог вынести бегства из Фив – не сейчас, когда его жизнь, казалось, наконец-то вернулась к свету.
Ипвет прикусила губу. - Возможно, пришло время очистить свое имя. Начать все сначала.
- Как? Судебный процесс был проведен, решение вынесено. Меня признали убийцей. Мой приговор ясен.
- Возможно, он не узнал тебя, - настаивала Ипвет. -И даже если узнал, Фивы - город, полный множества людей, и ты - одно лицо среди них. Это не Лахун. И, кроме того, - продолжила она, - его многое отвлекает. Война с Красным Претендентом скоро разгорится еще жарче, ведь он пересек границу и захватил Асьют, так говорят сплетни.
Хуэй кивнул. Возможно, они были правы.
Как только Ипвет выскользнула, чтобы посмотреть, сможет ли она узнать больше от женщин на улице, Хуэй повернулся к Ахуре.
- Моя сестра - хорошая женщина.
- Так и есть. Я не слепая. Возможно, мы слишком похожи. У нас обоих есть огонь, который ярко горит в груди.
- Это правда, - Он вздохнул. - Сделайте все, что в ваших силах, чтобы найти общий язык. Если здесь будет мир, я смогу сосредоточиться на том, что нам нужно сделать.
- Например, снова увидеть свою мать. Ахура провела пальцем по своему горлу.
Хуэй почувствовал, как напряглось его лицо. - Судьба снова и снова мешала мне, но это потому, что боги решили, что еще не пришло время для моей мести. Оно придет. Скоро, я надеюсь, я молюсь.
- Ты найдешь способ, такой человек, как ты.
Хуэй был удивлен ответом Ахуры.
Была ли там нежность, которую я услышал в ее словах? Уважение?
Ему было трудно в это поверить. Она выдавала себя за его жену здесь, в Фивах, на потеху Тана, но больше не отдавалась ему. В этом больше не было никакой необходимости. И все же он боялся, что любит ее и, вероятно, всегда будет любить, каковы бы ни были ее чувства к нему. У нее была душа, которая бушевала, как огонь, и его тянуло к ней, как мотылька к свету.
- Месть - это то, что я понимаю, - говорила она, ее голос был таким же низким и жестким, как и в те ночи в лагере Сорокапутов. - Я долго думала о том, чтобы снова навестить своего бессердечного отца. Я не забыла, как он бросил меня. Но сейчас я могу отложить это дело. Как и ты. - Она наклонилась и задышала ему в ухо: - Мечтай, мечтай сильно, и путь откроется перед тобой.
***
- Боги прокляли меня. - в голосе евнуха была горечь, когда он стоял в дверях своего дома.
Хуэй изобразил извиняющуюся улыбку.
Таита отступил в сторону и взмахом руки пригласил его войти.
- Еще какие-то дела от Тана? Я почти не видел его в последнее время из-за требований, предъявляемых к нему его новым повышенным статусом, и всей работы, которую он контролирует на верфях.
Таита был одет в мантию, расшитую разноцветными лентами на груди и перетянутую на талии малиновым поясом. Кожа его предплечий блестела от масла, и Хуэй чувствовал нежный аромат лимона и сандалового дерева, исходящий от тепла его тела.
- Я уверен, что Акх-Гор хотел бы, чтобы я передал его наилучшие пожелания своему лучшему другу, - сказал Хуэй с поклоном. Когда он поднял глаза, Таита прищурился. Этот, безусловно, слишком мудр. "Он мог раскусить любую
