он не достанет её, но разум считал иначе, и не зря. Хоть он с самой первой встречи казался доброжелательным, но истинную сущность не скрыть — мерзкая черная порча с двумя лицами, за которой пряталась не более, чем безвольная марионетка. Его ли это было тело вообще? Она не могла сказать.
Едва показалась эта рука в черном глаженом костюме и тонких белых перчатках, Сандей поняла, что он пришел. Непонятно как, но демон смог до неё добраться, хотя прошло больше полугода. Хоть для глаз рука сжимала странный пистолет, но в духовном чувстве смоляная лапа драла края бесконечной тени, сгустившейся в круг такого же черного цвета. А затем эта лапа показала на неё пальцем, словно зная, что нашла свою жертву.
Словно? Хах… Он определенно знал за кем идет.
Первым показалось левое лицо. За прошедшее время оно, казалось, ещё больше исказилось. Но, что было гораздо страшнее, оно кричало. Вопило. Однако вопль этот исходил не от лица, нет, а от громадного пистолета. Никто другой его не слышал, но для неё крик звучал четче, чем последние слова матери.
А затем присоединился и второй. И, если левый пистолет визжал, то правый, скорее, выл. Тон его был гораздо ниже и агрессивнее. Будто левый оказался веселым циркачом, запрятавшим за пазухой связку отравленных ножей, а правый хладным палачом, готовым пожинать в любое время. И каждый из них был соответствующим лицом демона — корчащимся и оскаленным.
Она почти не спала последнюю неделю, предвещая его прибытие. Каждый раз, едва закрывались глаза, эта смоль пыталась дотянуться. Множество ночей казалось, что она сходит с ума. Из-за этой паники не удавалось жить, только существовать.
Но сейчас, удивительно, ей стало легче. Руки дрожали, ноги подкашивались, но тяжесть внутри слабела. Если бы над ней висел меч на тонкой нити, что в любой момент мог оборваться, то сейчас бы тот уже был на полпути к её шее. В подобный момент тревога отступает, а вместо неё приходит принятие неизбежности.
Она бессильна. Как это… существо можно победить? Неужели оставалось смириться и ждать своей участи?
А что ей делать? Она своими глазами видела, как демон двумя легкими движениями обезвредил Заки — лучшего мага среди старших третьекурсников. Он буквально был сильнейшим магом в академии из числа учеников, а его так легко победили каким-то… трюком! А демону плевать — любые порезы заживали быстрее, чем Заки успевал их наносить.
Может ли она хоть что-то сделать? Каков шанс, что её помощь вообще будет уместной? Фолли, кажется, смогла попасть в демона и даже оглушить того. Может, она просто постоит в сторонке? Да, так будет лучше, пожалуй…
!!!
Пистолеты взревели. Оглушительным ревом заявили о своем могучем существовании, но она, казалось, не слышала самих выстрелов. Вместо них был крик, что с ранее тонкого шепота перешел на оглушительный вой. В ушах звенело от громкости, но шелохнуться не получалось.
Щит выдержал… а ведь было так близко. Что, если бы этот монстр пробился? Смерть для неё была бы лучшим исходом. А ведь он хотел её силы — какие зверства заставит совершать? Воскрешение убийц и таких же демонов? Он слишком настойчив. Не может быть все так просто.
Внезапно черный демон расплылся. Стал столь быстрым, что глаз еле поспевал за ним. Почти сразу барьер сдался под натиском множества ударов каким-то длинным кривым ножом.
Фолли вот-вот убьют. Может, она сможет хотя бы отвлечь врага? Неужто всю жизнь стоять позади и смотреть, как её защищают, это предписанная ей судьба? У каждой силы был потенциал в атаке — сама Фолли это говорила.
Сосредоточься, Сандей. Пройди сквозь демона к его неживому нутру, как тогда. Сейчас ты сильнее, сможешь найти путь.
Он не более, чем реалистичная иллюзия. Как она могла забыть? За маревом скрывалась обыкновенная марионетка с клубком в груди. Нужно лишь последовать за главной нитью, и она приведет к кукловоду. Но… как?
Может схватиться за неё? Не потревожит ли это демона? До этого он не замечал, как она проникала вглубь, так что должно обойтись. Это обычное зрение, не настоящее проникновение в душу… К тому же выбора нет — если идти, то до возможного конца. Поэтому, более не раздумывая, она попыталась «схватить ниточку».
То, что дотронуться удалось, удивления не вызвало — не было времени удивляться. Сандей просто последовала за ней в пустоту. Но в момент обрывания нити она не потеряла связь, а внезапно попала в некий параллельный мир. Все заволокло странным белым туманом, из-за которого дальше носа не было видно.
Сам туман постоянно клубился и извивался, а вдалеке перемещались огромные потоки, видимые даже сквозь толстые слои белизны. Некий первобытный страх, словно стоишь перед огромным хищником, разрастался в груди, но она продолжала скользить вдоль почти невидимой молочной нити. Вместе с тревогой по разуму разливалось некое «осознание» — слишком знакомое чувство, чтобы не знать, что то означает. Продолжив путешествие, она сформировала новый малый узел где-то в древе силы. Но посмотреть, где именно, не решалась, потому что могла потерять концентрацию на нити. Где она окажется, если вдруг действительно упустит единственный ориентир здесь?
Спустя, наверное, десяток метров перед нею внезапно возникла чисто белая стена, сливавшаяся с окружением. Хоть она и плыла медленно, но все равно стукнулась о неожиданное препятствие, хоть и не могла дотронуться до чего-либо в привычном понимании. Нить же беспрепятственно проходила внутрь стены и даже колыхалась на потоках тумана.
Сразу понятно, что эта стена — не естественная, а кем-то специально созданная структура. Но важно не это, а как попасть за неё, потому что нить ведет именно туда…
Может, просто не следовать за нею, а пройти внутри? Это же канал…
Первые попытки «протиснуться» внутрь белой плавающей нити не увенчались успехом, но на четвертую, внезапно, Сандей удалось попасть внутрь. Не то чтобы окружение сильно изменилось — оно стало еще более густым — но она точно знала, что попала внутрь. К тому же скользить внутри оказалось гораздо легче, чем следовать снаружи, но при этом гораздо сложнее — трудно описать.
И вновь тепло осознания, еще один узел. Так быстро новые она никогда не развивала.
Преодолев, по ощущению, несколько метров, не в силах держаться в нити дольше, она покинула её, на удивление оказавшись в… комнате? Белые стены и потолок, на полу постелен ковер. Несколько шкафов с самым разным содержимым, от каких-то гобеленов до различного хлама, уставились вдоль стен. Сразу за спиной стоял некий черный прямоугольник. В
