— Черт! — крикнула она.
Кэтрин вошла в спальню, все еще дрожа и сильно пропахнув порохом. Темные глаза на бледном лице казались бездонными, волосы сбились. Она стояла, по-прежнему сжимая в руках пистолет, и Бобби подумал, что эта женщина выглядит роскошно.
Теперь Кэтрин заметила кровь, льющуюся по его плечу.
— О Господи!..
— Кто это? — закричала Марианна. — Где Натан?
Кэтрин помогла Бобби сесть. Слава Богу, Умбрио не перерезал ему артерию. Зато повредил сустав, и теперь правая рука безжизненно болталась.
— Не понимаю, — бормотала Марианна. — Мне позвонили снизу. Сказали, Натан сейчас поднимется, я была в таком восторге. Хотела открыть дверь, чтобы первой встретить мальчика, но Джеймс сказал: «Нет, пусть откроет мистер Харрис». Он отворил, я услышала жуткий звук, какой-то треск. Джеймс крикнул, чтобы я бежала, и я побежала. Потом Джеймс втолкнул меня в эту спальню, велел забраться в шкаф и не выходить, что бы ни случилось. Я спряталась. Потом услышала шаги. Я подумала, это мистер Харрис или Джеймс. Дверца шкафа открылась, и на меня уставился этот страшный человек. Он улыбался. Держал нож и улыбался. Господи, кто на такое способен?
Бобби и Кэтрин промолчали. Кэтрин взяла наволочку и теперь неловко обвязывала ею плечо Бобби.
— Потом вдруг появился Джеймс. Он ударил этого человека по голове подставкой для книг. Очень сильно. Я прежде никогда такого не видела. Но этот… он даже не поморщился. Просто обернулся и посмотрел на Джеймса. О Боже, Джеймс все понял. — Марианна всхлипнула. — Он догадался, что сейчас произойдет, это было написано у него на лице. Он крикнул: «Беги, Марианна!» Я побежала. Потом услышала ужасный шум. Я изо всех сил старалась не обращать на него внимания. Но потом он прекратился, и стало еще хуже. Я не смогла этого вынести, я хотела найти Джеймса… Мой бедный Джеймс…
Она свернулась на полу рядом с телом. Стиснула безвольную руку мужа, и вдруг его пальцы медленно сжались.
— Джеймс! — Марианна разрыдалась. — Он дышит! Мой милый, ты жив!
— Тише, — одновременно сказали Бобби и Кэтрин. — Он может вернуться.
— Кто?
— Ричард Умбрио.
— Это тот человек, который тебя похитил, Кэтрин? — изумленно спросила Марианна. — Но это же было так давно, что ему нужно от нас?
— Марианна, — спокойно произнесла Кэтрин. — Где Натан?
В шкафу темно, но не слишком. Натан не вынес бы полного мрака, особенно сейчас, когда был сильно испуган. Он выпустил щенка, а теперь пожалел об этом. Ему хотелось прижать к себе теплое маленькое тельце, ощутить, как шершавый язычок ободряюще лижет ему руку.
Мальчик сидел совсем один.
Он видел, как ужасный человек делал плохо. Потом услышал, как дедушка крикнул: «Беги!» И он побежал. В другую сторону, подальше от всех, поскольку Натан не любил дедушку. Тот требовал, чтобы Натан поехал с ним, даже когда мама этого не хотела.
И потому Натан бросил щенка и побежал в другую сторону — прочь от всех, в том числе от этого плохого человека.
Затем он увидел шкаф с решетчатой дверцей — узкий, битком набитый одеялами, подушками, грудами постельного белья. Натан пожалел, что он такой маленький и такой слабый. Если бы он был нормальным, здоровым мальчиком, то сумел бы, наверное, вскарабкаться на самый верх и притаиться над головой плохого человека.
Но Натан не мог этого сделать. И потому он просто зарылся в самую глубину, привалившись к дальней стенке. Притворил дверь, накрылся подушками и затаил дыхание.
Он ждал. Один. В темноте.
Плохой человек приближался.
Натан прошептал: «Мама…»
* * *
Кэтрин наконец перебинтовала кровоточащее плечо наволочкой. Выглядело нелепо, но сейчас они больше ничего не могли сделать. Оба пистолета лежали на постели рядом с Бобби, в пределах досягаемости — на тот случай, если вернется Умбрио. Впрочем, глядя на покалеченную руку Бобби, Кэтрин сомневалась, что от оружия будет какой-то прок.
Потом Кэтрин подошла к Джеймсу, ничком лежавшему на полу в луже крови. Его легкие издавали зловещий свист, точь-в-точь как воздушный шарик, из которого выходит воздух.
Марианна держала голову мужа у себя на коленях, поглаживая ему щеку. Она беззвучно плакала. Когда Кэтрин приблизилась, Марианна подняла глаза. В ее взгляде читалась мольба, но Кэтрин ничего не могла сделать. Судья умирал — и они все это знали.
Джеймс взглянул на Кэтрин. Впервые за долгое время они просто смотрели друг на друга.
Кэтрин подумала, что должна что-нибудь почувствовать. Она хотела этого. Торжество. Удовлетворение. Но ее охватила лишь бесконечная опустошенность.
— Я знаю все, — наконец сказала она на удивление ровным голосом. — Генетики наконец поставили Натану диагноз. Мой сын страдает от редкого наследственного заболевания, которое является результатом инцеста.
Марианна слабо пискнула, захлопнув ладонью рот. Кэтрин взглянула на нее. И тут пустота ее покинула, она ощутила ледяную ярость.
— Как вы могли мне не сказать? Когда у Натана впервые появились признаки заболевания…
— Мне жаль… — начала Марианна.
— Он ваш двоюродный брат? — сердито перебила Кэтрин.
— Сводный, — призналась Марианна, а затем ее словно прорвало. — Но мы не росли вместе, даже не знали, что мы брат и сестра. Когда мать Джеймса умерла, отец отправил его в военную школу. Потом они поссорились, и Джеймс решил не возвращаться. Но через много лет мой отец наконец попытался помириться с ним. Он пригласил Джеймса домой, чтобы познакомить его со своей новой семьей. Мне тогда исполнилось восемнадцать. Мои родители устроили замечательную вечеринку… А потом в комнату вошел красивый молодой человек…
Рука Джеймса судорожно сжалась. Марианна наклонилась, чтобы стереть пот с его лица, но от этого мягкого движения Кэтрин замутило. Джеймс — сводный брат Марианны?
— Он убил ваших родителей, — сказала она.
— Не говори глупостей, произошел несчастный случай…
— Этот несчастный случай подстроил Джеймс. Он сделал так, чтобы вся ваша семья погибла и он мог получить вас. Точно так же как он убил вашего первенца, чтобы врачи не раскрыли его маленький секрет. Точно так же как он освободил из тюрьмы преступника, чтобы убить Натана и меня. Как вы думаете, почему все, кто окружал вас, умерли? Неужели вы и вправду так наивны?
Голос Кэтрин начал опасно повышаться. Марианна отрицательно покачала головой, и Джеймс слабо застонал.
— Я… любил ее… — прохрипел он.
— Любил? — переспросила Кэтрин. — Вы убивали невинных людей. Легко ли это было в первый раз? Когда вы подкрутили в отцовской машине какую-то гайку, сказав себе, что несчастные случаи — дело обычное?
— Ты… не понимаешь…
