Глава 1
Докторша была молодая. Слишком молодая. Она выглядела бледной и измученной, вымотанной, словно сама нуждалась в госпитализации и длительном отдыхе. Под глазами залегли синевато-лиловые тени, а мою медицинскую карту она сжимала в трясущихся, непослушных руках и изучала будто пьесу, которую ей необходимо выучить наизусть. Губы докторши шевелились, когда она разбирала написанные в карте слова.
– Вы попали в аварию. Упали с мотоцикла. – Доктор подняла взгляд, и ее покрасневшие глаза увеличились за стеклами очков.
Я сдвинул со рта кислородную маску.
– Это не шутка?
– И потеряли сознание.
Я сглотнул. Такое ощущение, что горло ободрано и все опухло, как будто в него что-то проталкивали или пропихивали, пока я лежал в отключке: наверное, дыхательную трубку.
– На сколько?
Доктор посмотрела на настенные часы, висевшие в углу. Сделала пометку в медкарте.
– Вы провели без сознания почти семь часов. До того, как в первый раз пришли в себя.
Семь часов! Видимо, произошел какой-то временной сдвиг. Со мной такое уже случалось, но, без сомнения, этот сдвиг – самый скверный и длительный.
– В первый раз? – переспросил я.
– А вы не помните?
Оторвавшись от подушки, я помотал головой.
– Что ж, это вполне нормально. Все в порядке. Меня зовут доктор Гаскелл. Мы разговаривали полтора часа назад. Вы тогда пришли в себя, очень ненадолго.
Я покопался в мозгах, но так ничего и не вспомнил. Перед глазами все расплывалось, словно веки намазали вазелином. Я поморгал, и комната сместилась куда-то вправо.
– Не беспокойтесь, я не обиделась. Кратковременная потеря памяти – вполне обычное явление при травматических повреждениях головы.
– Травматических?
– Попытайтесь успокоиться и расслабиться, мистер Хейл. Поспите, если хочется. У вас полно времени, еще успеете все это обсудить со специалистом. Завтра утром.
– Нет, расскажите сейчас. Пожалуйста.
Доктор Гаскелл нахмурилась. Сдвинула очки к переносице.
– А в чем проблема? – спросил я. – Боитесь, что я забуду?
Женщина пожевала нижнюю губу, словно раздумывая и борясь с собой, но потом все же обошла вокруг койки, взяла кислородную маску из моих рук и приладила мне на лицо. Потом достала из нагрудного кармана белого халата фонарик и посветила мне в глаза.
– Так неприятно? – спросила она.
– Больно. Режет.
Мой голос звучал приглушенно. Дыхание конденсировалось на внутренней стороне маски.
– У вас немного затруднена речь, вы невнятно произносите слова. Голова кружится? Перед глазами плывет? Тошнит?
– Все вместе.
Доктор Гаскелл кивнула:
– Придется несколько дней побыть в больнице. Вам сделали компьютерную томографию головного мозга, но нужна еще и магнитно-резонансная. Необходимо проследить, не возникла ли повторно гематома. Но ничего страшного. Зато у нас будет время, чтобы заняться другими вашими травмами.
И без того слабо освещенную комнату заполнила темнота, подобравшаяся из-за спины докторши. Перед глазами заплясали кровавые тени. Я попытался приподняться на постели, но спину будто проткнули ножом. Я застонал и откинулся навзничь.
– Осторожнее! У вас повреждена левая лопатка. – Доктор Гаскелл прижала ладонью мою руку, не давая снова пошевелиться. – Ничего серьезного, просто небольшая трещина. Скоро заживет. Сейчас придет сестра и заложит руку в перевязь.
Я повернул голову и увидел бинты, которыми была замотана моя грудь, от подмышки до подмышки, закрывая ключицу. Поврежденное плечо. Пройдет несколько недель, прежде чем я снова смогу двигаться. Пройдет несколько месяцев, прежде чем я снова смогу поднимать тяжелые предметы. Страшно даже подумать о том, что станет с моими делами, с моим бизнесом. На свете не так много одноруких ремонтников, специалистов по отопительным и нагревательным системам. А последствия для моей карьеры мотогонщика могут быть еще более неприятными. Похоже на то, что карьера эта закончилась, едва успев начаться.
– У вас еще повреждена пара ребер, – сообщила докторша. – Но в целом вам здорово повезло. На левом боку несколько небольших царапин и ссадин и еще ссадины на ноге, но тазовые кости, колени, щиколотки и ступни целы. И пальцы не сломаны, вот чудо-то! Я видела случаи похуже.
Не думаю, что я ей поверил. И, видимо, выдал эту мысль выражением лица.
– Может, я и младший врач, мистер Хейл, но это же остров Мэн. Мне приходилось лечить более чем достаточно жертв мотоциклетных аварий, уж поверьте.
В тоне докторши слышалось неодобрение, но она была слишком молода, чтобы ее слова производили сильное впечатление. Особенно на парня, который только-только пришел в себя.
– А что с Леной? – спросил я. – Как она?
Брови доктора Гаскелл поднялись, взлетев над оправой очков. Она прищурилась, словно не верила собственным ушам.
