развернем гигантскую стройку.
Видя, что слова его словно молнией поразили старика, Аннов самодовольно улыбнулся.
Чтобы продолжить разговор подальше от старика, эти люди направились в сторону моря, тогда старик подозвал к себе знакомого парня и спросил:
– Скажи, сынок, кто эти люди и что им надо?
– Эти люди – бизнесмены, они приехали сюда, чтобы построить на побережье свой пансионат. У них, отец, есть договоренность с хякимом города.
– Какая такая договоренность? Если это не государственное строительство, то кто имеет право лишать живущих здесь людей собственности и на месте их домов строить другую собственность?
– Не знаю, – знакомый парень пожал плечами. А потом, чтобы было понятно, что спор здесь неуместен, добавил: – Этот человек то ли друг хякима, то ли его односельчанин, короче, близкий ему человек. Так что у них есть от него разрешение выбрать на берегу моря участок для строительства!
Старик растерялся, он пережил неприятное чувство, будто у него уже отбирают его дом и разоряют его родное гнездо. И тогда он обратился к знакомому парню с просьбой:
– Сынок, а ты не мог бы увести этих людей куда-нибудь подальше от нас, берег-то огромный, им другого места что ли не нашлось? Пусть строят себе, сколько хотят, но почему обязательно на месте наших домов?
Ответ парня был коротким:
– Отец, этот вопрос большие люди решают, а мы всего лишь мальчики на побегушках. Мне сказали, чтобы я привез их и показал им этот поселок, я и выполнил данное мне поручение, – парень пытался объяснить старику, что от него ничего не зависит, не хотел, чтобы тот на него обижался. Только теперь старик понял, что у этих людей мощная поддержка. А эти люди, отойдя от старика подальше, продолжили свой разговор, Аннов снова стал размахивать руками и воображать себя хозяином здешней земли.
Оттуда старик вернулся в расстроенных чувствах, у него снова заболело сердце…
Когда мать рассказала дочери обо всем этом, Тоты произнесла: «Я так и знала, я же вижу, что что-то случилось!», – и озабоченно посмотрела на отца.
Размышляя над тем, какое отцу дать лекарство, она одновременно думала о том, как легко ранить человека преклонного возраста, как мало надо, чтобы вывести его из равновесия.
Увидев в окно, что за ней приехала служебная машина, Тоты, прежде чем уйти, попыталась успокоить стариков: «Не думаю, чтобы без вашего согласия они на что-то такое решились! Не переживайте,– все будет хорошо!» – заверила она родителей, давая им понять, что она сама увидится с нужными людьми и утрясет этот вопрос.
Старики проводили ее до ворот. Они с любовью и гордостью смотрели вслед дочери.
* * *
Потягиваясь, Хасар вышел во двор. Было еще темно, на дворе продолжала властвовать ночь.
Услышав плеск волн, еще толком не проснувшись, подумал, как хорошо было бы сейчас оказаться возле моря, чтобы ласковый соленый ветерок погладил лицо и отогнал остатки сна. Но желание поспать еще немного взяло верх, и он вернулся в постель. Если ему не удавалось выспаться, он всегда чувствовал себя неважно. У него портилось настроение, как будто он только что увидел дурной сон. Больше всего на свете он любил море, но сейчас ему не хотелось выходить из дома, хотя море было рядом. Он снова крепко уснул, сказалась вчерашняя бессонная ночь, и проснулся только к полудню.
В доме царил многодневный беспорядок. На расстеленном сачаке стояла вчерашняя сковорода с остатками еды, валялись куски недоеденного хлеба, тут же были и чайники с пиалами. И даже одежда не была убрана, от усталости он не развесил ее по местам, и она лежала сваленной на стуле.
Когда вещи находятся не на своих местах, это тоже раздражает, мешает жить. Что-то приходится искать по всему дому, короче, сразу видно, что в этом доме не хватает женской руки.
Может поэтому, хоть женщины рядом и не было, думать о ней приходилось постоянно.
Переехав сюда, Хасар жил отшельником, вел аскетический образ жизни, постоянно думал о чем-то своем. Зимой, в начале весны и осенью в дачном поселке мало народу, так что и общаться-то особо не с кем. Здесь шумно и многолюдно только летом, всех манит отдых на море. В другое время года найти здесь себе собеседника проблематично.
Чаще всего, погружаясь в свои мысли, Хасар забывал, где он находится, почему он здесь находится, всеми помыслами своими он уходил в прежнюю жизнь. Причем, все его воспоминания были связаны с Дуньей. Она обязательно появлялась в его мыслях.
Его все еще тянуло к Дунье, несмотря на то, что произошло в их жизни, для него она по-прежнему была единственной и неповторимой, желанной женщиной.
Сегодня Хасар проснулся позже обычного. Он любил, открыв глаза, включить радио и слушать музыку, которая каждое утро звучит в течение часа, сегодня он опоздал, но все равно по привычке дотянулся рукой до радио и включил его. На его счастье, по радио давали песни, которые были не хуже утренней музыки. Комната наполнилась скрипучим старческим голосом Чувала бахши, исполнителя дестанов… От имени Шасенем он призывал девушек вытащить из воды сундук и спасти Гариба, попавшего в немилость к царю Шаапбпасу, который заковал его в сундуке и бросил в море…
Подходите к сундуку,
Посмотрите, кто там есть.
Свою душу с душой его соедините,
Девушки, достаньте сундук из реки,
Все вместе вытяните молодца из воды.
Он убавил звук радио, и голос певца тоже стал тише и спокойнее, будто сундук уже вынут из воды, а Гариб спасен.
… Вот он сидит в кабине одной из военных машин, караван которых возвращается с учений где-то в Германии. Он с завистью рассматривает аккуратные немецкие города и села.
Дунья с нетерпением ждет мужа из многодневного похода, и вот она, увидев, что они возвращаются, вместе с детьми выскочила из дома, чтобы встретить любимого у порога… Дождавшись, когда он обнимет детей и отойдет в сторонку, она прислонялась к его пыльной и потной шинели, клала голову ему на грудь и ласково шептала:
– Здравствуй, счастье мое, как же я соскучилась по тебе…
В последнее время эти приятные воспоминания Хасар непременно заключал фразой: «Эх, Дунья, что ж ты все так испортила…» Бывало, что с этого места мысли уводили его совсем в другую сторону, и он снова начинал думать о том, почему все это случилось в его жизни, что стало причиной, приведшей его семью к такой драме. И никак не мог найти случившемуся сколько-нибудь разумного объяснения.
Хасар ополоснул металлический чайник, наполнил его водой,
