class="p1">— Да, попробуй еще раз, только без полного покраснения, — передразнивает она мою попытку выглядеть непринужденно, и я второй раз за сегодня проклинаю свою слишком светлую кожу.
— Черт побери! — Ворчу я, а Рафаэла смеется.
— Как прошла встреча? — Наконец спрашивает она. Мне и так казалось странным ее молчание, но, видимо, она просто не хотела переходить с одной темы на другую, чтобы не упустить шанс устроить мне ад.
— Хорошо, я думаю. Видимо, у меня недостаточный вес.
— Когда ты приехала сюда, ты была просто мешком с костями, Габриэлла, — говорит она как бы в шутку, но эти слова сильно задевают меня. — А по гинекологической части?
— Мы провели несколько тестов. Внутри чемодана был переносной кабинет.
— Представляю. А что еще?
— Что ты имеешь в виду? — Я притворяюсь, что не понимаю, потому что признаваться в том, что я задавала врачу все вопросы, которые приходили мне в голову, как будто мне было двенадцать, а не восемнадцать, очень неловко.
— Она прописала тебе противозачаточные средства?
— О, да, — соглашаюсь я, испытывая облегчение от того, что она хотела узнать именно это. Я прикусываю губу и открываю рот, чтобы спросить, но закрываю его, проглотив свои сомнения.
Я не особо задумывалась о том, что делала вчера вечером, когда бросила Рафаэлу на вечеринке. Я вернулась домой через несколько минут после того, как увидела, что Витторио покинул виллу, и соврала себе, что не могу вынести, когда мое платье пропитывается виноградным соком, но на самом деле я хотела быть рядом с ним.
Все напряжение, накопившееся за последние несколько недель, казалось, взорвалось от прикосновения наших рук, когда дон помог мне выбраться из ванны. Я понятия не имела, что произойдет, если мы останемся одни, но мне нужно было это выяснить. Я не думала о том, как все обернется и как Витторио воспримет мою маленькую погоню, я просто хотела снова оказаться с ним в одной комнате.
Конечно, у меня были надежды! Я очень четко представляла себе, что должно произойти, и даже в самых смелых мечтах не ожидала того, что произошло на самом деле. В голове промелькнули образы прошлой ночи, и я прикусила губу, давая волю мысли, которая не давала мне покоя с тех пор, как доктор рассказал мне о противозачаточных средствах. Я не единственная, кто хочет большего. Витторио не стал бы договариваться о встрече с гинекологом, если бы не собирался повторить то, что произошло прошлой ночью.
Я не должна давать свободу чувствам, стучащимся в двери моего разума, но как я могу игнорировать слова, которые повторяются в нем бесконечным эхом? "Ты превращаешь меня в неконтролируемое животное. В того, кто хочет пометить каждый дюйм тебя, внутри и снаружи, как я никогда не делал этого раньше".
— Расскажи мне! — Просит Рафаэла, облокотившись на прилавок с озабоченным видом.
— Разве это неправильно, что я хочу сделать это снова? — Я хнычу, отгоняя непрошеные мысли. — Прямо сейчас? — Рафаэла откидывает голову назад и снова смеется.
— Это было так хорошо?
— У меня никогда раньше не было секса, и, честно говоря, я никогда не думала, что он может быть плохим, если партнером будет Витторио, но я не знаю, как я буду жить дальше, кроме как думать о каждой секунде прошлой ночи, Рафаэла.
— Похоже, кто-то немного напился… — Я нахмурилась.
— Напился?
— Пьян в стельку. — Настала моя очередь откинуть голову назад в громком смехе.
— Я не знаю, как теперь себя вести, он сказал, чтобы я вела себя нормально, когда я это спросила…
— Подожди! — Она прерывает меня. — Ты сказала ему, что не знаешь, как себя вести?
— А разве я не должна была спросить? — Рафаэла прикусила губу, а ее выразительные глаза выглядят растерянными.
— Дело не в этом. — Она размахивает руками. — Неважно. Продолжай, что он сказал?
— Что я должна вести себя как обычно, потому что это, и так достаточно волнующе.
— Это похоже на то, что я представляю себе из уст Дона, — комментирует она, и я понимаю ее прежний взгляд. Моя подруга не понимает, как я веду себя по отношению к Витторио, но это потому, что она никогда не общалась с ним дальше основ.
— Что мне делать?
— Эх… Единственная из нас, кто когда-либо занимался сексом, это ты, прости, но все, что я могу с этим поделать, это ревновать, — шутит она, и я смеюсь.
— Уверена, Тициано с радостью поможет тебе решить эту проблему, — поддразниваю я, но Рафаэла краснеет, а мои глаза расширяются.
— Рафаэла! — Восклицаю я, и она поворачивается ко мне спиной, внезапно найдя в шкафу множество вещей, которые можно было бы сложить. О, нет! Черта с два.
Я спрыгиваю с табурета и обхожу кухонную стойку, полностью отказавшись от остатков обеда, который все еще лежит на моей тарелке. Я останавливаюсь рядом с подругой, кладу руки ей на плечи и заставляю повернуться ко мне.
— Выкладывай!
— Мне нечего сказать, — говорит она, снова пытаясь отвернуться.
— Да, попробуй еще раз, но на этот раз без полного покраснения. — Я использую ее собственные слова, и она закатывает глаза, но потом закусывает губу и опускает лоб на мое плечо.
— Мне не следовало пить так много вина.
— Рафаэла! — Возмущаюсь я, начиная нервничать. Но она только что сказала мне, что все еще девственница. Ничего страшного, понимаю я. Сколько раз Витторио прикасался ко мне до этого… Я прерываю поток своих мыслей, когда они начинают идти в совершенно неподходящем для данного момента направлении. — Что случилось?
— Ты бросила меня! — Обвиняет она. — Вообще-то, так оно и есть! Это ты во всем виновата, и мы больше не можем быть друзьями, — без всякой убежденности заявляет она, и я едва не смеюсь. Рафаэла делает шаг от меня, и этого достаточно, чтобы я обратила внимание на ее лицо.
— Хорошо, принимается. Но могу я узнать, в чем меня обвиняют, пожалуйста?
— Я поцеловала его! Черт возьми, Габриэлла! Я поцеловала этого тупого недобосса! — Я расширяю глаза и открываю рот, с изумлением втягивая в себя большое количество воздуха.
— Ладно, думаю, нам обеим нужно присесть. — Я беру Рафаэлу за руку, и она позволяет отвести себя в столовую. Я предлагаю ей сесть на один из стульев и сажусь рядом.
— Расскажите мне.
— Я действительно слишком много выпила и…
— Ты была пьяна? Он воспользовался тобой? — Перебиваю я, чтобы спросить.
— Нет! — Теперь ее очередь перебивать. — Я не была пьяна, и он не воспользовался мной. Он был раздражающе настойчив, как всегда, а я просто не была так решительно настроена сопротивляться, как обычно. — Рафа фыркает и опирается локтями на стол,
