Не знаю, что она делала, но даже отвести от нее глаза получалось с трудом. При этом я не чувствовал в ней биения Благодати. Девушка была простолюдинкой в поколении от самого царя Гороха. И все же магнетизмом обладала почти что сверхъестественным.
Она подошла к нам — первым ее жертвой пал Денисов — и сорвала с него плащ.
— Это вам сегодня еще долго не понадобится, ваше сиятельство.
Денисов завороженно следил за ее руками. Не знаю, откуда, но в кулаке девушки появился небольшой предмет.
— Типичная проверка, господа. Не стоит беспокоиться. Вы ведь, должно быть, знаете, что на наш вечер запрещено проносить артефакты за исключением тех, что поддерживают жизнь?
— Да, — хрипло ответил Денисов. — У меня браслет для поддержания ментального восстановления. После травмы…
— Да-да, я вижу. Ничего, его снимать необязательно. Судя по нити и венцу, вы у нас герой Тесей…
Как же все-таки хорошо, что все наши приблуды не носили следов Благодати. Красотка осмотрела реквизит Кости и, удовлетворенная увиденным, перешла ко мне.
Я поежился от холода, когда плащ слетел с моих плеч.
— О, какой красивый щит. И сандалии с крылышками… Персей, полагаю? — догадалась девушка.
— Верно, — кивнул я. — Клинок бутафорский. Но можете проверить.
— Вынуждена просить об этом.
Затаив дыхание, я наблюдал за тем, как она сняла с моего пояса стилизованный под древний короткий меч клинок и дотошно проверила его своим хитрым устройством. Кристалл на его вершине так и не загорелся, что, видимо, свидетельствовало об отсутствии чар. Она внимательно ощупывала оружие и делала это с таким естественным эротизмом, что я сто раз пожалел о том, что был одет в тунику. Видимо, после такого приема гостям уже не был нужен никакой “разогрев”.
— Все в порядке, ваше сиятельство. Благодарю, — она вернула клинок мне на пояс, и я с трудом удержался от того, чтобы перехватить ее руку.
Миха, соберись. Оставалось надеяться, что мозги встанут на место, когда она уйдет из поля зрения.
— А сейчас, дорогие дебютанты, я напомню вам пять главных правил, — проворковала девушка. — Первое: применение силы запрещено. Второе: все, что происходит в стенах дворца, остается в стенах дворца. Распространяться запрещено. Третье: все должно происходить при взаимном согласии, что бы это ни было. Четвертое: запрещено снимать маски с себя и других. И, наконец, пятое: приветственный напиток полагается выпить до дна из уважения к гостеприимству хозяина торжества. Вам ясны правила?
Мы с Денисовым одновременно кивнули.
— Да.
Девушка встала между нами, взяла каждого за руку и повела в холл. Двери за нашими спинами затворились с тихим скрипом, и мы оказались в зале, украшенном восточными гобеленами с изображением райских кущ. В центре стоял фонтан, только вместо воды он изливал ярко-рубиновую жидкость, похожую на вино.
Соблазнительница отпустила наши руки, покачивая бедрами, приблизилась к бортику фонтана и, взяв две чаши, щедро зачерпнула напиток.
— Хозяин приветствует вас и желает хорошего отдыха, — сказала она, протянув нам тяжелые серебряные емкости. — Пейте до дна.
Едва я прикоснулся к чаше губами, меня словно обожгло. Словно я пил не вино, а жидкое пламя. Но пил, не имея сил остановиться, и мне показалось, что это было лучшее питье на свете. Нектар, живая вода, чистая сила… Не знаю, что именно, но оно было прекрасно.
Закончив пить, я покачнулся и с удивлением взглянул на опустевшую чашу.
— Эту ночь вы не забудете никогда, — прошептала мне на ухо соблазнительница, вытащив из моих пальцев ножку чаши.
И от ее многообещающей улыбки мне стало не по себе.
Глава 33
Таинственная соблазнительница, так и не назвавшая своего имени, проверила, что маски на нас с Денисовым были надежно закреплены.
— Безупречно, — промурлыкала она и указала на первую залу, из-под закрытой дверей которой выходил ароматный дым. — Поскольку вы у нас впервые, я рекомендую начать экскурсию с этого зала. Первый этаж состоит из двух анфилад — западной и восточной. Они соединяются здесь, у лестницы.
— А что располагается на втором этаже?
— Об этом немного позже, господин. Итак, восточное крыло предпочитают любители более традиционных развлечений. И весьма легких. Западное крыло предлагает удовольствия для более притязательного вкуса. Помните, что вы вправе присоединиться к развлечениям в зале или же отказаться от оных — вас не имеют права заставить, однако мы настоятельно просим соблюдать вежливость и этикет. В местах, где обнажают тела, нередко и души оказываются нагими. Не стоит их ранить.
Я кивнул.
— Видимо, нам, как неискушенным, и правда стоит начать с восточного крыла. А что если я захочу с кем-нибудь уединиться?
Наша проводница в мир удовольствий расплылась в сладкой улыбке.
— Вам непременно захочется, господин. И как раз для этого отведены специальные комнаты на втором этаже. Если комната занята, на дверной ручке будет повязан красный шарф. Если комната свободна, вы можете ее занять. Разумеется, некоторые помещения будут заперты, поскольку в там располагается собственность хозяина праздника. Просим не ломать замки. Словом, господа, правила предельно просты, и вы быстро разберетесь.
— Благодарю, — кивнул я. — Третий этаж, как я понимаю, закрыт вовсе?
— Да, он недоступен для посещения. Понимаю, здание огромное, и вы боитесь запутаться. Просто не ломитесь в закрытые двери — и все будет в порядке.
На прощание горячая дева наградила нас таким обжигающим взглядом, что мне пришлось прикрыть щитом место гульфика у Денисова. Видать, все же придется сегодня кое-кому пар выпустить.
Красотка уже оставила нас, направляясь к лестнице — прибыли другие гости. Чтобы не смущать их, мы поспешили к дверям, что вели в восточную анфиладу.
Насколько я помнил из архитектурной терминологии, анфиладой называлась вереница комнат со сквозным проходом. Такие очень любили в старых питерских коммуналках, и соседи вечно собачились, когда кто-то громко шастал в проходных комнатах. Здесь же, с учетом формата мероприятия, такой подход мог быть занимательным: перемещаясь из одного зала в другой, каждый раз мы могли оказываться в новой обстановке.
— Ну, с богом, — шепнул Денисов, и охранник в классическом темном костюме открыл перед нами первую дверь.
Сперва мне в нос ударил фруктовый аромат кальянного табака. Дым здесь клубился с такой интенсивностью, что в этом тумане видимость была не больше двух метров.
Первая комната оказалась вполне невинной. Я бы сказал, что-то вроде чилаута. Вдоль обитых темной тканью стен были расставлены диванчики и столики. Полураздетые парочки, развалившись на бархате и подушках, покуривали кальяны в высоких стеклянных колбах и любовались на танцы девиц в центре зала. Здесь, на небольшом подиуме, под медленную и тягучую музыку, извивались, шурша тканью и звеня украшениями, девушки, которых явно хотели одеть под античных рабынь.
