Книга Шепот крови - Мирослава Драгович

— Магия крови. Нет никаких сомнений. Но я не знаю о ней ничего, кроме детских сказок, а это значит, она и вправду очень стара, — девушка попыталась сложить губы в подобие улыбки. — Я спрошу о ней у того, кто способен хранить тайны. А ты должен пообещать, что избавишься от этого проклятого шрама.

— Думаешь, я не пытался? — ухмыльнулся Ивэн. — Лучшие эликсиры Красного Роллэна уже были опробованы на нем.

— Он сам заговорит твой шрам и справится лучше всяких эликсиров, — с жаром возразила девушка. — И не опасайся, что он выдаст тебя. Он королевский лекарь, лучший чародей и твой друг, а значит, будет держать язык за зубами до самой могилы!

— Кому же ты расскажешь о правителе Дагмера, чью душу выкрали Блуждающие-во-снах для убийства старого короля? — театрально заговорщицки прошептал Ивэн. — Думается, дядюшка будет не прочь убить меня, узнав о правде.

— Кто знает, что за маги собрались в Дагмерском лесу под заботой твоего брата? Кто скажет, что ты не умрешь также как Аарон? Если есть сила, значит и то, что может противостоять ей. Пусть ответы на наши вопросы явятся из-за Великого моря, где они непременно найдутся.

— Райс? Так значит ты расскажешь великую тайну своего короля этому разноглазому пирату?

— Не смей его так называть, — буркнула Мириам. — Только не ты! Он скорее умрет, чем предаст меня.

— Какая злая несправедливость, — напыщенным жестом Ивэн опрокинул в себя остатки пряного вина, понимая, что его тон может задеть девушку, но она больше не разозлится на него.

Неловкость исчезла, словно той и не было. Они просто говорили друг с другом, сидя у большого камина, хотя оба понимали, что присутствие Мириам в покоях глубокой ночью могло плохо закончиться для нее. Избавление от удушающих тайн было тем малым удовольствием, которое молодой король еще мог позволить себе.

— Я не всегда буду рядом, — проговорила Мириам, укутываясь крепче. — Тебе нужна королева, способная справиться с омутом твоих снов. Ведь они вернутся, да?

Привет! Спасибо, что остаешься с моей историей. Я врываюсь в финал главы, чтобы пригласить тебя на мой тг-канал, где я размещаю иллюстрации, спойлеры и мемы: https://t.me/mira_dragovich. Буду рада каждому путнику!

Глава 20. В свете полной луны

Леса Дагмерской гряды

В этом союзе не было ничего необычного — он был предопределен отцами задолго до их появления на свет. Толдманны были связанны с Брандами общей кровью, Локхарты — верностью. Все трое в этой ночи были едины терпким вином, раскрывающим сладость жизни, весельем и молодостью, чем, как и полагается, было приятнее упиваться под покровами темноты.

То было время начала лета, когда Дагмер, где нашли себе дом маги со всех королевств Договора, становился частью северных земель так очевидно, что немыслимо было закрыть на это глаза. Эрло, знавший множество традиций, видевший немало земель, уверял, что во всех Изведанных землях не найти в эти дни воздуха слаще. Дагмер ходил ходуном и гудел, и тому не было конца. Каждый северянин, почувствовав первое летнее тепло, вспоминал о языческих корнях, и казалось, что сам Создатель не видел в этом ничего дурного. Как и многочисленные выходцы из Руаля, Тирона и Корсии, когда-то в прошлом обласканные солнцем. Семь ночей подряд каждый житель Дагмера становился истинным северянином, отдавая дань старым традициям.

Без сомнений, Роллэн представлял себя чужим в самом сердце праздника без трав, порошков и книг, но Ивэн, вооруженный поддержкой старшего товарища, посчитал долгом выманить юношу из его лекарского логова.

— Мы живем лишь один раз, Роллэн! Лишь один! Став сморщенным полубезумным старцем, ты станешь вспоминать о корешках полыни, так удачно засушенных на заре лета? — говорил Птицелов, сметая его сомнения.

Роллэн в самом деле избавил Ивэна от той постыдной метки на шее. Он бился с уродливым темным шрамом с завидными упорством и отвагой. Случайный человек, взглянув на молодого лекаря, не стал бы и подозревать, что они кроются в нем. Много ночей он выскальзывал из окна своего дома, охраняя тайну молодого короля. Пока он вел это нескончаемое сражение, Ивэну удалось научиться различать на его, казалось бы, недвижимом лице любопытство, удивление, злость, радость — все эмоции, что тот пытался скрывать по известной лишь ему одному причине.

— Смотри, что я отыскал! — вскрикивал Роллэн, протягивая Ивэну очередную мазь, отвар, заговор на незнакомом языке на полуистлевшей бумаге — тот сбился со счета слишком быстро, и даже успел потерять надежду. Но ему нравилось видеть друга воодушевленным, вопреки всем неудачам. Наблюдая за ним ночь за ночью, он видел, что тот нипочем не отступится.

И вот однажды Роллэн победил, и они оба хохотали как безумцы. Ивэн ощупывал горло, чувствуя ровную, горячую, избавленную от грубых отметин кожу, глядел на чародея, прижавшего ко лбу свиток, выведенный на старотиронском языке, и вдруг подумал об отце. Ему вспомнились люди, что остались в камне охранять сердце горы, нависшей над его городом. При жизни они служили королю Аарону, были верны ему до самой смерти — мужчины и женщины, без которых путь Дагмера стал бы совсем иным.

Ивэн думал о них, но видел перед собой красноволосого юношу без меча и крепких кулаков, и вдруг понял, что вот он, его первый страж. Молодой лекарь успел принести городу хорошую славу в Изведанных землях. Повсюду, где знали его имя, признавали, что магия может нести в себе не только опасность, разрушения и скорую смерть. Его имя давало надежду на жизнь, в то время как он, болезненно скромный, похожий на неокрепшего запуганного зверька, не мог представить границ собственного могущества — они оставались для него неясными.

За время своей борьбы Роллэн научился смотреть Ивэну прямо в глаза, но эта способность стоила немалых усилий. Он имел дурную привычку отводить взгляд — тот неизменно обрушивался куда-то под ноги или в сторону, отчего юноша почти всегда имел крайне рассеянный и смущенный вид. Однако он был небезнадежен — приспосабливался, привыкал, становился смелее, но только если сам желал выбраться из возведенного укрытия. Имей он хоть малую часть той образцовой самоуверенности, что была свойственна Эрлоису, его мир смог бы перевернуться с ног на голову. У Ивэна перехватывало дух, стоило только подумать об этом. Роллэн был свободен и одарен. Он мог избрать тысячи путей, но топтался на перепутье в коконе, свитом из ложной скромности и осторожности. Ивэн не смел осуждать его за это, но питал надежды, что Эрло собственным примером сможет показать юноше какова жизнь на вкус. Словоохотливый и вычурно беззаботный, он как нельзя лучше подходил на